Зимняя романтика. Адвент-календарь историй о любви

Сборник

– Мария, Алиса, может, поделитесь с нами? – обратился к ним учитель, господин Хауген. – Наверняка вы обсуждаете что-то очень важное, раз отвлеклись от контрольной?

Девочки переглянулись. Алиса сглотнула, у Марии мгновенно вспыхнули щеки.

– Вообще-то, да, – тут же нашлась она и устремила свой взгляд на Черстин Эдегорд. – Разве вы разрешали ученикам пользоваться телефонами на контрольных?

Класс загудел.

Если честно, Мария не собиралась жаловаться на одноклассницу, тем более на одну из тех, кто часто задирал ее. Это решение пришло само собой, когда она бросила

на нее мимолетный взгляд и заметила, что та списывает ответы со смартфона. Разумеется, Мария тут же пожалела о содеянном, но было поздно: учитель зафиксировал нарушение и направлялся к парте Черстин, а та жгла ее убийственным взглядом.

– Нам конец, – пробормотала Алиса.

– Знаю.

Кара настигла девочек уже через полчаса – в столовой, когда они пробирались к дальнему столику сквозь град летящих в них снарядов из всевозможных закусок. Морковные палочки, чипсы, огрызки, кусочки печенья: им еще повезло, что Черстин с подружками не поколотили их в туалете. Но в прилюдном унижении тоже было мало приятного. Ученики всех параллелей наблюдали, как Мария и Алиса пытались увернуться от летящей в них еды. В основном безуспешно.

– Идиотки, – решив, что бомбардировка снеками прошла успешно и можно ее завершить, Черстин Эдегорд опустилась на стул. Половина ее обеда перекочевала с тарелки на пол, но она была довольна тем, что как минимум пару раз попала печеньем по головам девочек. – Просто посмотрите на эту Ульссон! – не сводя гневного взгляда с Марии, прошипела она. – Бабкина рубашка, сверху стремный жилет. Брюки бесформенные, мужские, а на ногах какие-то… штиблеты! Кто так одевается вообще?

– Фу, – в знак поддержки поморщилась ее лучшая подруга Сара. – И что у нее с волосами? Она что, не может причесаться?

– Мне их жаль, – заметила еще одна подпевала из их компании, рыжеволосая девчонка по имени Эбба. – Они такие уродливые и тупые, что даже если придумают, чем заняться помимо учебы, то не смогут этого сделать. Парням они не интересны, а на вечеринку им просто нечего будет надеть!

– Говорят, у нее слуховой аппарат и стеклянный глаз, – сказал их приятель Томас, подсаживаясь к ним за стол. – Вы же про Марию?

– Да, мы сами же этот слух и пустили, – ухмыльнулась Черстин. – Еще в прошлом году.

– Ох, детка. – Парень отбил ей «пять». – Как всегда гениально.

– Никто не виноват, что она выглядит на сорок, – фыркнула Черстин.

– Вообще-то, она довольно милая… – брякнул Томас. – Но выглядит на сорок. Да. – Томас поймал на себе полный ярости взгляд подруги и прикусил язык. – Если не сорок пять…

В это время за другим столом отличницам кусок в горло не лез от переживаний.

– Они все еще смотрят на нас? – опустив взгляд, спросила Алиса.

Она продолжала уныло ковыряться вилкой в тарелке.

– Разумеется, – вздохнула Мария.

– Не стоило говорить учителю про телефон.

– Знаю. Само как-то вырвалось. Я уже сто раз пожалела.

– Теперь они нам жизни не дадут.

– Можно подумать, что раньше было легче…

– Не было.

– Это все потому, что Черстин красивая, – после паузы произнесла Мария. – Парни от нее тащатся,

а девчонки вечно пытаются угодить.

– Зато у тебя высший балл, – решила успокоить ее Алиса.

– Если бы только хорошие оценки привлекали внимание парней. – На глаза Марии вновь попалась листовка с приглашением на вечеринку, прилипшая к полу.

– А зачем нам парни, которые ведутся только на внешность? – улыбнулась подруга. – Оставь их Черстин.

Мария подняла взгляд и уставилась на обидчицу. Черстин Эдегорд была одной из тех девушек, из-за которых парни теряли дар речи, когда те проходили мимо. Ну, знаете, как в фильмах: она идет, покачивая бедрами, высокая стройная блондинка, а ветер играет в ее волосах. И время останавливается, и все прохожие завороженно любуются ею.

Даже Мария любовалась, хоть и понимала, что никогда не будет выглядеть даже вполовину так же круто, как Черстин. Ее волосы всегда выглядели естественно, хотя Мария готова была побиться об заклад, что Эдегорд тратила на укладку не меньше часа ежедневно. И весь ее образ всегда был продуман до мелочей: начиная от украшений, заканчивая лямкой от белья, которая всегда вовремя выглядывала из-под одежды, когда нужно было привлечь внимание симпатичных ребят.

И все эти коварные штучки и приемчики, которым не обучают специально и которые, как подозревала Мария, даются лишь избранным женщинам при рождении, срабатывали у Черстин всегда и со всеми парнями их школы.

Кроме одного. И он сейчас вошел в столовую, заставив присутствующих девушек привычно затаить дыхание.

– Эрик Кронвалль! – прошептала Алиса, толкнув ее локтем.

Мария перестала жевать свой сэндвич и уставилась на него. Высокий и светловолосый Эрик ворвался в пространство школьной столовой, как ураган. Его словно подключили к источнику питания: так энергично он двигался и так ярко светился – или ей это только казалось? В любом случае создавалось полное ощущение, будто этот парень – настоящая рок-звезда. Таким уверенным в себе и красивым он выглядел всегда.

– Как думаешь, какой у него средний балл? – прошептала Мария.

Вообще-то, ей было плевать на его баллы, просто она не хотела быть одной из тех, кто тоже ведется лишь на внешность. Хотя внешность у Эрика, и тут вряд ли бы кто-то поспорил, была что надо.

– О боже, он идет сюда… – Алиса неожиданно охрипла.

Мария чуть не поперхнулась сэндвичем. Такой парень, как Эрик, мог подойти к ним разве что в параллельной вселенной, ведь даже Черстин так и не удалось привлечь к себе его внимание, как она ни старалась. И чем ближе он подходил, тем громче билось ее взволнованное сердце.

«Он точно идет сюда. Зачем? Что ему могло понадобиться от нас? Эрик учится в параллельном классе, но он не заметил бы меня, даже если бы мы сидели за одной партой. Может, принял за кого-то другого? У него плохое зрение? Нет, он спортсмен, у них хорошее здоровье. И зрение. И он играет в баскетбол. Боже, какой же он высокий! Если долго на него смотреть, то затечет шея и кровь перестанет поступать в мозг. Это опасно. Очень опасно. Кажется, уже началось: у моего мозга кислородное голодание, и я уже не соображаю, мне это снится, я сейчас упаду в обморок, я…»