Зимняя война 1939-1940
Шрифт:
Несмотря на демонстрацию германо-финских военных связей и тревожные выводы советской разведки, в Москве продолжали поиски нормализации отношений с Финляндией. В мае 1938 г. для Сталина была подготовлена специальная справка, в которой давалась оценка политики Финляндии и определялись пути укрепления сотрудничества с ней. Характеризуя финляндское правительство как не "германофильское", в справке, тем не менее, констатировалось, что оно "не в состоянии принять реальные меры против немецкой работы в стране", хотя у него и проявляется стремление "убедить СССР в том, что Финляндия не собирается предоставить свою территорию фашистским агрессорам для войны против СССР". Далее говорилось, что "имеется реальная обстановка для того, чтобы парализовать немецкое влияние в Финляндии и вовлечь ее в орбиту Советского Союза". Высказывалось мнение о необходимости "провести
– Авт.) общего и практического изменения курса внешней политики Финляндии". Конкретно предлагалось поставить перед Хельсинки вопрос о заключении пакта о взаимной помощи с условием соблюдения неприкосновенности границ и обеспечения Финляндии советскими военными поставками.
Судя по пометкам на полях справки, у Сталина были определенные сомнения в реальности данного предложения. Ссылаясь на такой настораживающий шаг финского высшего военного руководства, как посещение генералом Эстерманом Берлина и его встречу с Гитлером, Сталин все же одобрил намеченный курс в развитии советско-финляндских отношений, указав на необходимость усилить пакт о взаимопомощи положением о невмешательстве с советской стороны во внутренние дела Финляндии 94.
В контексте этих соображений становится ясным поручение, данное советнику советского посольства в Хельсинки Б.Н. Ярцеву (Рыбкину), являвшемуся резидентом советской разведки, начать переговоры с представителями финляндского правительства. 14 апреля 1938 г. он встретился с Холсти и заявил о готовности советской стороны оказать военную помощь для отражения возможной германской агрессии. Однако беседы с Холсти, а затем Каяндером не принесли конкретного результата.
Судя по переписке наркома иностранных дел Литвинова и наркома внутренних дел Н.И. Ежова, в качестве давления на финское руководство было решено пересмотреть условия ряда конвенций и соглашений СССР с Финляндией, заключенных еще в 20-е годы, или добиться их отмены 96. Тем не менее секретные переговоры в Хельсинки продолжались. Теперь они проходили между Ярцевым и В. Таннером, занимавшим в правительстве пост министра финансов. Их беседы велись в течение лета – начала осени 1938 г. и также закончились безрезультатно, хотя с советской стороны делались попытки пойти на определенные уступки, чтобы достичь компромисса. Выдвигавшаяся до этого идея заключения пакта о взаимопомощи была снята. Главным оставалось предложение, чтобы финское правительство дало гарантию не допустить на свою территорию войска агрессора. Для обеспечения безопасности Ленинграда ставился вопрос о предоставлении Советскому Союзу права создать на о-ве Суурсаари (Гогланд) в Финском заливе противовоздушную оборону и береговые укрепления. Финская сторона ответила отказом, мотивируя его тем, что внесенные СССР предложения "находятся в противоречии с политикой нейтралитета" Финляндии и "нарушают ее суверенитет" 97.
Между тем в Москве не оставляли мысли о достижении договоренности с Финляндией. Этого требовала все более обострявшаяся обстановка в Европе в результате заключенного в сентябре 1938 г. Мюнхенского соглашения и развития чехословацкого кризиса. В начале октября Ярцев через секретаря премьер-министра Инкиля поставил вопрос о необходимости продолжения переговоров и сообщил о готовности с советской стороны принять официальную финляндскую делегацию.
9 октября Инкиля письменно докладывал премьер-министру Каяндеру о своей встрече с Ярцевым: "У меня такое чувство, что положение в Европе развивается в настоящее время так, что требует от России решения ранее подготовленных ею предложений, на которые мы можем пойти"98.
Ответ с финской стороны затянулся. Переговоры возобновились во второй половине ноября. С Ярцевым теперь встречался исполнявший обязанности министра иностранных дел В. Войонмаа, поскольку Холсти к тому времени ушел в отставку. Советские документы дают основание сделать вывод, что Войонмаа, руководствуясь установками своего правительства, сделал ряд заявлений компромиссного характера по поводу ранее внесенных советских предложений. Он сообщил Ярцеву о готовности финского правительства не допустить агрессора на свою территорию, дать ему соответствующий отпор. Выражалось согласие на покупку в СССР оружия и допускалась возможность, что Финляндия в интересах защиты Ленинграда
Переговоры продолжались в Москве в начале декабря. В финляндскую делегацию, возглавлявшуюся министром путей сообщения В. Саловаара, входили два ответственных сотрудника министерства иностранных дел А. Пакаслахти и У. Тойвола, а также Ирье-Коскинен. С советской стороны переговоры вел заместитель председателя Совета Народных Комиссаров и нарком внешней торговли А.И. Микоян. Смысл состоявшегося обмена мнениями заключался фактически в подтверждении содержания итогов бесед, которые велись между Ярцевым и Войонмаа. Каких-либо документов, однако, подписано не было. В ходе обсуждения финская делегация выдвигала вопрос об укреплении Аландских островов, а Микоян выяснял возможность того, чтобы оборону на о-ве Суурсаари создавала все же советская сторона 100.
Руководство СССР положительно оценило итоги переговоров. Косвенно это подчеркивает установка наркома обороны К.Е. Ворошилова относительно ориентиров разработки оперативного плана в 1939 г. В директиве от 27 февраля 1939 г. вероятными противниками Советского Союза на северном и западном направлениях определялись объединенные силы Германии и Польши 101. В отличие от предыдущей подобной директивы Финляндия в числе возможных противников не называлась.
К оздоровлению атмосферы в советско-финляндских отношениях, несомненно, можно отнести и тот факт, что с 4 марта 1939 г. в Москве начались переговоры по экономическим вопросам. К приезду финляндской делегации были разработаны проект торгового договора и протокол к нему, предусматривавшие, в частности, предоставление обеими странами "безусловного и неограниченного режима наиболее благоприятствуемой нации в таможенном отношении"102.
Между тем агрессивные действия Германии распространились на Прибалтику. В марте 1939, г. немецкие войска, нарушив суверенитет Литвы, вступили в Клайпеду, которая затем была присоединена к Восточной Пруссии. Вновь возникла необходимость усиления обороны морских подступов к Ленинграду. Советское руководство решило направить в Финляндию дипломата Б.Е. Штейна, ранее работавшего там полпредом, для обсуждения вопроса об использовании Советским Союзом в этих целях небольших финских островов. Предварительно в беседе с посланником Ирье-Коскиненом Литвинов информировал его марта о желании СССР получить от Финляндии в аренду на 30 лет о-ва Суурсаари, Лавансаари, Сейскари и Тютерс 103.
Прибыв в Финляндию, Штейн встретился с новым министром иностранных дел Э. Эркко. Почти месяц между ними шли переговоры об аренде указанных четырех островов и о новом советском предложении обменять их на пограничные районы Советской Карелии. За ходом встречи внимательно следили как в Хельсинки, так и в Москве. Нарком Литвинов дважды (22 марта и 4 апреля) в письменных докладах Сталину высказывал сомнение в возможности достижения договоренности с Финляндией 104.
В конечном итоге, опираясь на позицию своего правительства, Эркко дал отрицательный ответ. Вместе с тем он заявил о готовности Финляндии вести переговоры относительно безопасности Финского залива 105 и представить письменную гарантию защиты своей территории от любой агрессии, а также "не заключать никаких соглашений, которые бы могли нарушить нейтралитет" страны 106.
4 апреля, докладывая Сталину, Литвинов писал: "После столь решительного заявления финского министра иностранных дел Эркко о нежелании продолжать даже разговоры об островах в настоящий момент, Штейну оставаться более в Финляндии не следует. Надо ему поручить заявить на прощание Эркко, что вопрос об островах нами не снимается и не считаю финский ответ окончательным"107. Так и было сделано. 6 апреля Штейн выехал в Москву.
Последовали изменения в оценке возможной позиции Финляндии в случае войны – летом 1939 г. наркомат обороны уже не рассматривал ее как нейтральную страну. При составлении в июне 1939 г. оперативного плана указывалось: "Против СССР на северном и западном направлениях выступят объединенные силы Германии, Финляндии и Польши"108.