Зло, действуй!

Мамаева Надежда Николаевна

Несостоявшийся труп в моем лице резко повернулся и увидел ректора. Рядом с ним стояла ушедшая недавно кучеряшка. Она лучилась довольством. Весь ее вид говорил: может, кто-то и ловит по ночам лордов как умеет, а я устраняю соперниц как могу.

Вот только при виде целой и здоровой меня коварная интриганка сникла. Я не питала иллюзий, что она позвала главу академии для того, чтобы спасти кого-то. Скорее наоборот – устранить.

Ведь наверняка рассчитывала, что ректор придет как раз к тому моменту, когда все закончится. И я буду мирным трупом дожидаться погоста,

а блондинка – минимум исключения из академии за магический поединок.

А тут – незадача.

Глава академии же, глянув на налившийся синевой фингал у засевшей в бочке адептки, сурово произнес:

– Вы, рина Фьори, меня очень разочаровали. Лучшая выпускница боевого факультета – и проиграла в обычной драке первокурснице?
– сурово вопросил он и добавил: – Вас ждет пересдача ВСЕХ зачетов и экзаменов. Но после недели карцера за нарушение правил академии. А сейчас – вылезайте из бочки.

Когда адептка, подчинившись приказу, выбралась, оказалось, что я организовала ей не только гематому, но и перелом лодыжки. Идти она не могла. Так что сначала блондинку ждал лазарет, потом карцер, а затем уже пересдачи. Обычное наказание для драки без применения магии и оружия.

А после ректор повернулся уже ко мне, как второй участнице безобразия.

– Где учились ближнему физическому бою?
– строго спросил он.

Я подумала, что мой единственный опыт этого самого боя – это нападение с кочергой на стражника. Но думаю, что не стоило его озвучивать. Поэтому я развела руками:

– Нигде. И в свое оправдание могу сказать: я только защищалась.

Произнесла – и услышала облегченный вздох за спиной. Моя бывшая противница, видимо, рассчитывала, что я сдам ее с потрохами. Но я не сделала этого. Не из-за благородства, а из практичности: всегда выгодно, когда есть те, кто тебе обязан. Причем сильно. И отдаст свой долг в нужный тебе момент если не добровольно, так шантажом.

– Боюсь представить, что будет, фисса Громвинд, когда вы пойдете в атаку.

– Я тоже, - честно призналась я.

На удивление, удалось отделаться тремя днями отработки в библиотеке. Вот уж никогда не думала, что буду радоваться наказанию…

– А теперь, адептка Громвинд, соблаговолите идти, – напутствовал меня ректор с интонацией в духе: «Хотите себе блага – валите отсюда! И поскорее».

Я намек поняла и поспешила испариться. В приподнятом настроении я отправилась к общежитию. На этот раз – видимо,исключительно для разнообразия – со мной больше ничего не приключилось. А едва я оказалась в комнате и убедилась, что одна, поспешила достать из шкафа сумку с полтергейстом, не став размeнивать время на поход в душевую.

– Ты как?
– поинтересовалась у напарника, растекшегося в недрах торбы.

– Я сейчас в том состоянии, когда за духoвником посылать уже пару сотен лет как поздно, за некромантом – рано, – отозвался призрак и продемонстрировал свою почти прозрачную руку, которая вынырнула из жижи.

Что ж, каламбурит – это уже хорошо, надеюсь, у покойногo Файрвинда хватит сил не только избавиться от чернокнижной грязюки, но и ответить

на пару вопросов.

– Что ты знаешь о родовых артефактах?

– Что случилось?
– в свою очередь озабоченно спросил призрак.

Я без слов показала ему правую руку,и на всю комнату раздалось эмоционально-громогласное:

– Что-о-о?! Опять?! – А дальше была строка сплошного мата.

Когда же к призраку вновь вернулся дар цензурной речи, он перво-наперво выпытал из меня обстоятельства моего нового «приобретения». А уж потом все же соизволил мне поведать, что родовой артефакт – это предмет, в кoтором заключена частица силы предков. Он призван охранять членов семьи, усиливать их магию, а также влияет на зачатие одаренных потомков. Хранится сия вещица обычно в семейном алтаре.

Но поскольку артефакт настроен только на носителей определенной крови, то при заключении брака оберег может не принять того, кто вступает в род. Чтобы этого не произошло, существует так называемый «Ритуал соединения», когда на моменте обручения частицу тела, магии и духа будущего супруга или супруги соединяют с родовым амулетом.

«Так вот почему Вир вез этот ключик своей невесте», – пришла я к не самому приятному для себя выводу, который царапнул по груди когтистой кошачьей лапой. Впрочем, вслух произнесла другое:

– Постой, ты сказал, что родовой артефакт – это предмет, который содержит силу предкoв. Но Вир же ненаследный лорд. Откуда у него тогда этот амулет?

– А ты думаешь, как я род Файрвиндов основал? – хмыкнул призрак.
– Дело было после битвы Огненных Ветров, когда южные дикие равнины оказались выжжены дотла. И прямо на поле брани, среди истерзанных магическими заклинаниями мертвых тел, правитель Оринром за смелость и отвагу пoжаловал мне, простому капитану,титул лорда. А вместе с ним – обагренное и венценосной,и моей кровью кольцо. Оно-то и стало нашим родовым артефактом.

Я сидела на полу, стараясь осмыслить услышанное. Дух тоже задумался на миг о чем-то своем, а затем неожиданно добавил:

– Хорошо, что у владыки тогда нашелся перстень. Смалфитам, которые начали свой род, вытащив из топи отца Оринрома-завоевателя, повезло меньше. Дело было посреди трясины. Спасенному императору пришлось, нарекая первого из Смалфитов лордом, обагрять смешанной кровью сапог. Левый. Правый был потерян владыкой в топи.

– Слушай, а ты артефакты всех родов знаешь наперечет? – подозрительно уточнила я. Больно уж уверенно дух о них говорил.

– Древних – конечно, – гордо отозвался тот.
– Вот этот кинжал, что сейчас на твоем запястье, принадлежит семье Даркблейдов и появляется в руке потомка, когда тому нужна помощь. Жаль, что с ключом рыжего такая промашка вышла. Я же чувствовал силу амулета, но и подумать не мог, что он напитан кровью самого владыки…

– А почему вообще для родового артефакта нужна имперaторская кровь?
– перебила я призрака, подумав, что в этом мире наверняка не родиться, а именно стать лордом очень тяжело. Кровушка у монарха-то не казенная, попрoбуй наберись ее на всех, желающих в аристократы.