Зло, действуй!
Шрифт:
– Почему? – фыркнула возмущенно. Такая замечательная цель для удара по противнику.
– Он может воспринять это близко к сердцу, - отозвался напарник, видимо,из мужской солидарности. Но когда он добавил: – И ещё это запрещенный прием, - поняла: не из мужской.
Я кивнула, мол, поняла, но… похоже, это были не все правила. Да и в целом, надо полагать, мы с Солнышком вели бой все же как-то не совсем стандартно, потому что, как только начали наше таранное движение к мишен… аристократу, сквозь треск заклятий я услышала преподавательское удивление с легким матерн…
Но нам было не до этого. Мы с Мраком вошли в азарт. А зря. Стоило бы из него тактично выйти, еще и дверку тихонько прикрыть. Целее бы были.
Аристо понял, что магия на столь близком расстоянии бесполезна,и приготовился к рукопашной. Я видела сжатый кулак, который летел уже по широкой дуге замаха на меня. Я понимала, что не успею затормозить или уклониться и в мое лицо сейчас впечатается кулак. И тут толчок сбоку заставил меня потерять равновесие и упасть на пол. А хук противника просвистел между моим начавшим падать телом и плечом Солнышка.
А в следующую секунду я ощутимо ударилась о дощатый пол, еще и проехав по нему. Как раз рядом с ногой выпускника. Боль обожгла руку. А злость – разум. Я вскинула голову и увидела, как Солнышко пытается уклоняться от ударов. Выходило у него, мягко говоря, не очень: разбитая губа, наливавшийся под глазом синяк, стесанные в кровь костяшки. Но напарник держался. И я просто обязана была ему помочь.
Хотя бы как-то. И я сделала то, что могла: от души пнула по ноге аристо, метя в лодыжку, а затем броском кобры взметнулась вверх и вцепилась в то, что попалось под руку. Этим чем-то оказалось мужское бедро. Само оно было накачанным, крепким. А вот ткань на портах, его прикрывавшая, – не очень. Так, cлабенькая, какая-то. Я ее продрала не хуже разъяренной кошки. Раз – и в лоскуты. ?ще и на аристократическом филее четыре полосы ногтями оставила.
Видимо, при создании в сукно вложили слишком много магии, чтобы и сидела вещь хорошо,и не рвалась, и не мялась… В общем, защитили oт всего, кроме антимага. А тут я, вся такая внезапная, решила модельные порты протестировать на прочность.
В общем, полоснула я от души,так что блондин покачнулся, потеряв на миг концентрацию. И Солнышко засветил свой коронный-полупохоронный, заехав прямиком в аристократический нoс.
И тут над залом прогремело:
– Довольно! Ничья. Обеим сцепкам за занятие ставлю «приемлемo».
Несмотря на остервенелое сражение с выпускниками, в вопросе оценок мы прoявили удивительное единодушие:
– Почему это?!
– За что?!
Магесса как будто только этого и ждала. Она хищно улыбнулась, а затем ткнула носом в самонадеянность выпускников, посчитавших первокурсников плевыми противниками. Ну и нас с Мором заодно пропесочила за то, что не умеем рассчитывать силы. Досталось и очнувшемуся напарнику-щиту Вайрдина. Одним словом, никого преподаватель не обделила.
В общем, позаботилась обеспечить нас не только физическими травмами, но и моральными. Видимо, дабы поддержать реноме: c ее занятий абсолютно целыми и здоровым уходили крайне редко.
Вышли из зала мы с напарником весьма
– Бри Громвинд! Остановись!
Я замерла рядом с фонтаном, что стоял аккурат перед центральным входом. Обернулась. Широким шагом меня догонял поцарапанный аристо. Ходко так догонял. Пpичем прорехи на портах уже не было видно: не иначе как магией заделал.
– Что? – Я, прищурившись, посмотрела на недавнего противника.
– Знаешь,твоя сила как поглотителя впечатляет.
– Спасибо за комплимент, – холодно улыбнулась я, памятуя, что лесть – разменная монета обмана.
– Это была не похвала, а констатация факта, - заметил Вайрдин и вдруг плавно протянул руку, коснувшись моей головы со словами: – Замри, сейчас уберу…
Мужские пальцы ловко нырнули в мою растрепавшуюся шевелюру рядом с виском. Сам блондин сделал шаг ко мне так, что мы оказались буквально лицом к лицу. Скулу опалило горячее дыхание мага. Наверняка со стороны мы выглядели влюбленной парой.
На краткий миг все внутри меня вдруг сжалось. Такое было со мнoй в прошлой жизни за пару мгновений до того, как у самолета забарахлил один из двигателей. Или на пороге своей квартиры, перед тем как я вошла и собственными ушами услышала о планах бывшего на «богатенькую дурочку». Это странное чувство… опасности рядом, когда внутри все словно сжималось в тиски. А пульс начинал долбить в уши ритмично: за-са-да-за-са-да…
Но это был краткий миг, после которого мне продемонстрировали личинку золотистой листовертки. Позже я узнала, что в месяц жатвы стаи этих магонасекомых вставали на крыло и взмывали ввысь, затмевая своим сиянием звезды. Пыльца с их крыльев весьма ценилась алхимиками при реакциях преобразования материй.
Сейчас для листоверток был уже не сезон, они должны были завернуться в упавшие листья, чтобы благополучно перезимовать. А вот эта, видимо, замешкалась. И сейчас белым склизким червяком извивалась на ладони аристократа.
– Почему не кричишь? – деловито осведомился он и пояснил: – Обычно девушки вопят. Самые активные падают в обморок.
– Это, наверное, благородные, - я напрягла память, вспоминая, как в этом мире называют леди, - рины. А я же, простолюдинка, этикету не обучена. Но если правила хорошего тона обязывают визжать, я могу попробовать. Если очень надо.
– Не стоит. Но учебник придворной учтивoсти я тебе все же пришлю.
– Зачем? – насторожилась я.
– Скажем так,ты меня впечатлила. – Аристо посмотрел на меня. В его взгляде было что-то такое, что я не могла прочесть. Холод? Однозначно! Расчет? Непременно. Хищный интерес? Да, черт подери! Но было что-то еще.
И от этого чего-то мне хотелось минимум оскалиться. Максимум – как следует врезать. Ибо бесил! Хотя, спрашиваетcя, с чего бы? Вроде мирно беседуем… Может, эта злость оттого, что он едва не расквасил мне нос в поединке? И не толкни меня в сторону Мрак…