Злобный леший, выйди вон!
Шрифт:
– Я тоже так думал.
– Погоди, та книга...
– Да. Думаю, что Златовласка была лишь инструментом. Своего рода писчим пером для Ивовой Ведьмы. Если так, то неудивительно, что кроме «красиво», она ничего и не могла уразуметь. Но давай по порядку, - сказал ученый и поведал о случившемся.
– Получается, что ведьма хитростью выманила Лешего подальше от леса, - сказал Олег, когда Теодор Кительсон завершил рассказ.
– Выманила, чтобы добраться до ведьминой книги. Опять эти ведьмы!
– Погоди, Олег. Мы не знаем, ведьма ли организовала нападение наместников.
– Ты еще сомневаешься? Все наместники мертвы! Все их мечники мертвы! Леший ранен. Она одна сбежала с поля боя.
– И все же, нельзя быть уверенным. Но ты я гляжу, все решил для себя.
– Да.
Вновь раздался треск, и следом тяжелый, хрипящий вдох.
– Он не сдастся так просто, - сказал Теодор Кительсон.
– Но где теперь та книга? – спросил Олег.
– Признаюсь, я выкинул ее по пути. И не один раз.
– Как это «не один раз»?
– Я и сам не пойму. Она чудесным образом вновь оказывается в моих руках. Я закинул ее в свежий сугроб, а спустя пару десятков шагов обнаружил у себя под мышкой. Последний раз я выкинул ее в поле, недалеко от землянки. Она еще не вернулась.
– Но ты пытался ее открыть?
– Конечно. Но после того, как книга вылетела через окно убежища, она превратилась в сплошной твердый кусок ведьминого колдовства. Монолит, а не книга.
– Кусок, но не колдовства, - сказал Олег. – Значит, она не открылась?
– Ни одна страница.
– Правильно, что ты ее выкинул. Лучше держать такие вещи подальше. А если еще раз вернется, бросим ее в сундук, а сундук в колодец. Так надежней.
– Не думаю, что это поможет.
Тем временем сумрак проглотил остатки дня. Олег зажег пару свеч. Где-то далеко приветствуя первые звезды, завыли волки.
– Олег, нам надо решить, что будем делать дальше.
– Не хочу я ничего решать.
– Придется. Здесь дело не в охоте. Я никогда не задумывался, как принято хоронить покойников в ваших краях. Как это обычно происходит?
– Плотник мастерит подобие лодки. Ее ставят на краду из березы и сжигают. Все, что останется закапывают там, где сожгут. Если кому не сидится, так еще и холм сверху насыплют, но обычно, просто закапывают.
– Изящно.
– Шутки шутишь? – спросил Олег.
– Нет же. И вправду изящно. Ты знаешь, почему умершему нужна лодка? Олег? Ты слышишь?
– Мне кажется, волки воют как-то очень близко к деревне, - сказала он, - теперь затихли. Что ты спросил? Зачем покойнику лодка? Ясно зачем. Чтобы переплыть через огненную реку.
– А что за рекой?
– Сам узнаешь, как помрешь.
– Справедливо.
Друзья
– Волки что уже в деревне воют? Совсем же у порога! Как люди еще не вышли.
Олег встал, но не успел сделать и шагу, его правую кисть пронзила жгучая боль. Он сжал ее в кулак. Сквозь пальцы на пол закапала кровь.
– Что с тобой? – спросил ученый и сам схватился за грудь.
– Тео, что происходит? Рука разрывается!
Ученый тем временем порвал на себе рубашку. Старый рубец – след давнего боя с кикиморами разошелся, обнажив алую плоть.
– Частицы Лешего… гибнут… вместе с его духом...
Стены задрожали от воя. Попадала утварь со стола. В глазах у Олега задвоилось от гула, что накатил со всех сторон. Окно распахнулось. Ворвавшийся ветер потушил свечи. Вслед за ветром, через раскрытое окно в комнату вошла черная тень, очертаниями напоминающая огромного филина. Тень прошла к кровати умирающего. Как горный орел хватает теленка, так и черная птица-тень, подняла за доспех Лешего и двинулась в сторону окна, но Олег загородил ей проход.
– Ты не заберешь его! – сказал он.
Птица расправила крылья, и одним рывком прошла сквозь Олега, и вылетела в окно, унеся с собой Лешего. Жгучая боль из кисти разлетелась по всему телу и сбила его с ног, только в груди родилось иное чувство. Будто воронка разрослась в том месте, сквозь которое пролетела птица.
– Ну, уж нет! – сказал Олег и выпрыгнул вслед за птицей.
Кольцо не сработало. Олег упал в остатки сугроба.
– Олег!
– Тео, бери самострел и стреляй в неё!
– В кого стрелять? Что с тобой?
– В тварь, схватившую Лешего!
– Он в кровати, никто его не хватал.
– Но она схватила его!
– Никто никого не хватал. Ты сам выпрыгнул в окно. Олег, впереди, смотри!
Между домами, молчаливым строем шла стая лосей, окруженная десятком волков. Хищники шли, потупив морды в землю, изредка озираясь на лосей, те же вовсе не поднимали головы. Словно ведомые незримым кукловодом, они подошли к самому крыльцу и остановились.
«А вам, чего надо?», - подумал Олег.
– Олег, – донесся сверху голос ученого. Ноты печали не оставили сомнений.
– Леший скончался, - сказал он, когда Олег вошел в комнату.
– Это все та птица.
– Олег, не было никакой птицы. Мы ведь знали, что этим кончится.
– Все птица… - сказал Олег и сел на пол.
Теодор Кительсон отошел к окну, чтобы дать время Олегу прийти в себя. Когда тот поднялся, ученый сказал:
– Звери пришли за хозяином.
– Пусть забирают.
– Мне нужна помощь, чтобы спустить его.