Злобный леший, выйди вон!
Шрифт:
– Мы хотим его поймать, чтобы снова вернуть древнего лешего?
– Именно.
– А что если дух его настолько слился с плотью, что выйти не сможет?
– Пока его братья не попробуют извлечь его, рассуждать можно сколько угодно.
– А откуда мы знаем, что он будет сегодня в нашем лесу? Я ведь всю жизнь прожил в этих краях, и ни разу не видел подобного зверя.
– Скажем честно, Олег, ты большую часть жизни прожил в деревне, а меньшую со мной в лесу. Ты видел настолько мало, что я тебе завидую.
– Как можно этому завидовать?
– Потому что тебе еще предстоит удивляться
– Да, возможно, ты прав.
– Но вопрос ты задал логичный. Откуда мы знаем, что он будет здесь? Опять-таки от нашего друга. Те тропы, через которые ты имел честь пройти однажды вместе с Лешим, соединяют не только участки внутри одного леса, есть тропа, что ведет в рощу Отца. Только открывают ее не отсюда, а с той стороны. Так, прошлой ночью она открылась и Леший отправился туда, где и узнал, что сегодня до полудня, Ирбор будет у нас. Если бы мы могли взглянуть на карту Тридевятого Царства, то поняли бы, что этот вепрь описывает спираль. Самую настоящую воронку с Древом-Отцом в центре. Он начинает откуда-то издалека и проносится по всем владениям, пока не окажется возле первородного дерева. Похоже, что он пытается вернуться домой, но у него не выходит. Каждый раз, как он добегает до Отца: хлопок, - Теодор Кительсон хлопнул в ладоши, - и он пропадает. Он может пропасть на годы, никто не знает, где он все это время странствует, но он всегда возвращается. Вот и теперь вепрь вернулся и совершает свое путешествие. Сегодня он явится к нам. И мы должны помочь нашему дорогому другу остановить Ирбора, чтобы передать в руки собратьев, дабы те попытались вернуть древнего духа.
– Неужели Леший сам попросил тебя об этой услуге?
– Конечно, нет. Я предложил ему помощь и угадай, что он сказал?
– «Поступай, как хочешь», - сказали они вместе и засмеялись.
– Да, в этом весь Леший. Никогда не признается в том, что ему нужна помощь человека. Хорошо, что мы не столь принципиальны и можем протянуть руку помощи практически любому созданию, будь на то необходимый настрой или мотив. Повторим план?
– Давай. Когда Ирбор появиться в Глухом Бору, он побежит одной из лешьих троп. Леший завалил деревьями тропы, что идут на север и оставил только южные. Зверь побежит в нашу сторону. Как только мы его заметим, мы должны выстрелить в него из самострела. Если отравленный болт пробьется сквозь шкуру, вепрь упадет не дальше чем стоит вон та сосна. Если же нет - мы седлаем коней и пытаемся закончить это вручную. – Сказал Олег и вытащил из ножен короткий клинок, покрытый слизью.
– Всегда нужен запасной план, Олег. Всегда.
– Я вот подумал, а что стоит могучему и древнему лешему, заточенному в таком огромном звере пробиться сквозь завалы на северных тропах? Или вот еще, сможем ли мы его догнать на наших лошадях?
– По поводу первого я также не уверен, как и ты. А вот, про второе скажу так - лошади эти браконьерские и всю жизнь только и делали, что удирали от разъездов дружинников и мечников, по запретным лесам.
– Пока их Леший не поймал. Помнишь, как забавно орал тот, что потолще, когда оказался на верхушке дуба?
– Признаюсь, мне больше запомнился второй, которого заточили в медвежью берлогу.
– И все-таки Леший человечней мечников, ведь этих нарушителей ждала либо каторга, либо петля
– С этим они бы не стали спорить.
– Тео, а вот скажи, откуда ты взял этот яд?
– А ты сам попробуй, узнай.
Олег внимательно осмотрел смазанное лезвие. Клинок покрывала прозрачная, с застывшими пузырьками внутри, пленка, которая на солнце отливала всеми цветами радуги.
– Это однозначно Бересклет Веселый.
– Скажи точнее. Какая его часть?
– Думаю, что корень, - сказал Олег после недолгого раздумья.
– Что же, оба раза мимо, но в принципе близко. Это Краснопузырник. Для яда я взял десяток листьев. Хотя еще раз отмечу, что ты был довольно близок к правде. Бересклет и Краснопузырник очень схожи друг с другом. А ядовиты у них все части, от мельчайшей ягодки, до уже упомянутого корня. Что не срежь, все может тебя убить, потому я выбрал то, что проще достать.
– Как всегда логично, Тео.
– Ничего. В другой раз угадаешь.
Солнце заливало холм, нагревая спины тем двоим, что лежали в засаде. Под холмом, с другой стороны от дороги стояли две лошади, недовольно фыркая, и мотая головами, пытаясь отогнать слепней. Тепло давило на все живое. Время близилось к полудню.
– Как жарко, - сказал Олег, утирая пот.
– Вот скоро будет осень, и мы еще будем скучать по лету. Оглянись, все жужжит и пахнет. Поет и цветет.
– И наших лошадей кусает. Вон, покоя не дают, кровопийцы.
На другом конце леса раздался хлопок. С деревьев взлетели птицы и веером разлетелись по небу, только одна птица полетела в сторону Олега и Теодора Кительсона. Леший, обращенный орлом, криком оповестил прибытие Ирбора.
– Заряжай, Олег. Он здесь, - скомандовал Теодор Кительсон и спокойно заложил отравленный болт в желоб. То же самое сделал Олег.
Леший мог не лететь над вепрем вовсе, ведь тот расталкивал на своем пути деревья, и все это выглядело так, словно собака бежала через поле пшеницы, раздвигая колосья, так что понять, где находится гигант, не составляло труда.
– Как же быстро он движется, чудеса какие. Олег, ты посмотри!
– Вижу, - ответил тот и вскинул самострел, готовый к выстрелу.
– Ты прав, ты прав, сначала дело, восхищение потом. Но ты посмотри, как же быстро он движется! Деревья, словно тростинки, разлетаются перед ним!
До того как Ирбор выбежал на тропу перед холмом, Леший должен был выполнить свою часть плана. Огромный орел камнем полетел вниз и исчез в деревьях.
– Посмотрим, справится ли наш друг, - сказал Теодор Кительсон.
На миг движение прекратилось. Клин, который вепрь оставлял после себя прервался в том месте, где упал Леший. Но остановка была недолгой. Послышался громкий рык, а за ним гром. И больше ни звука.
– Похоже, он покинул лес, - сказал Олег и поднялся.
– Не спеши, Олег, кажется мне, что тут не все так просто.
В подтверждение слов ученого-отступника Ирбор продолжил путь, расталкивая деревья уже почти у холма.
– Вот он, - сказал Теодор Кительсон.
Огромное, черно-бурое создание неумолимо неслось, вырывая с корнями деревья.