Зловещий кратер Тихо

Саймак Клиффорд Дональд

Док вручил ей мешок.

— Проверьте и взвесьте, — сказал он. — Я рад, что наши запасы слегка пополнились.

Кэти повернулась ко мне.

— Где вы пропадали? — холодно справилась она с таким видом, будто подозревала, что я нарочно не приезжал как можно дольше. — Мы чуть было не остались вообще без лекарств! — После чего повернулась и вышла в коридор.

— Давай вылезай из своей амуниции, и пойдем пропустим по стаканчику, — пригласил док. — Тебе все равно придется подождать, пока Кэти разберется с твоей добычей.

— Я,

пожалуй, останусь в скафандре, иначе у вас тут все провоняет…

— Прими ванну, — предложил док,

— Спасибо, не стоит.

— Не забывай, я всю жизнь проработал в больницах, так что запахи меня не пугают.

— Я скоро буду дома, там и разденусь. А вот насчет выпить — с удовольствием.

Док провел меня в свой кабинет, крохотное, но весьма уютное помещение. Добиться уюта на Луне не так-то просто, ведь нужно каким-то образом смягчить впечатление от металлических стен, пола и потолка. На стены можно повесить картины, задрапировать или даже покрасить — как ни старайся, от металла никуда не денешься. Он будет чувствоваться, обоняться, осязаться; человек никогда не забудет его твердости и холода, а также того, почему кругом металл, а не что-либо иное.

Иллюзия уюта в кабинете дока достигалась за счет мягкой мебели, которой он обставил комнату. Там стояли кресла и кушетки, садясь на любую из которых ты словно падал на перину.

Док открыл дверцу буфета, достал бутылку и несколько стаканов. Оказалось, что у него есть и лед. Я знал, что он угостит меня чем-то вполне приличным. Дрянное спиртное на Луне — да и в космосе в целом — попросту не водится. Транспортные налоги настолько высоки, что в попытках сэкономить на качестве нет ни малейшего смысла.

— Как съездил? — спросил док.

— Почти никак. Набрал только лишайников, больше ничего.

— Я живу в постоянном страхе, что когда-нибудь мы сорвем последний лишайник, — признался Уизерс. — Мы пытались выращивать их в искусственных, теоретически идеальных условиях, и они попросту не пожелали расти. Мы пробовали пересаживать их в другие места здесь, на Луне, и все заканчивалось сравнительно благополучно, однако на Земле они так и не прижились. Похоже, они не выносят атмосферы. — Он принялся разливать спиртное по стаканам.

— Может, со временем обнаружится, что они растут не только здесь, — предположил я.

— Нет, — док покачал головой. — Лишайников нет нигде, за исключением окрестностей Тихо.

Сьюзи, которая впорхнула в кабинет следом за мной, уселась на бутылку. Не могу сказать, есть ли у нее задатки алкоголика, но сидеть на бутылках она обожает.

— Хитрюга, — проговорил док, кивнув Сьюзи, а затем протянул мне мой стакан. Я пригубил. Виски. Как раз то, что требовалось, чтобы промочить горло и прополоскать рот, в который будто набился песок.

— Знаете, док, — произнес я, сделав большой глоток, — «собачки» и лишайники как-то связаны

друг с другом. Нашел одних, значит, жди других. Над лишайниками всегда висит пара-тройка «собачек» — этакие бабочки, что вьются над цветочной клумбой. У моей Сьюзи замечательный нюх, лучшего охотника я еще не встречал.

Продолжая потягивать виски, я задумался над тем, что объединяет между собой «собачек», лишайники и микробов. Любопытный, однако, расклад. «Собачки» находят лишайники, в лишайниках кишат микробы, за которыми-то, по сути, и охотится человек. Ему необходимы именно микробы.

Впрочем, дело не только в этом.

— Док, мы с вами друзья, верно?

— Пожалуй, да, — отозвался док. — Да, мой мальчик. Судя по всему, ты прав.

— У меня порой возникает странное чувство. Точнее, два чувства. Первое — что Сьюзи пытается поговорить со мной.

— Ничего странного, — заявил док. — Мы же знать не знаем, кто такие эти «собачки». Возможно, они разумны. Мне кажется, что так оно и есть. Внешне они представляются сгустками энергии, но где сказано, что разумом наделены лишь те существа, которые состоят из плоти и крови?

— А второе чувство, — продолжал я, — такое. Иногда мне чудится, что она изучает меня — не как отдельную личность, а как представителя человечества. Может, она намеренно увязалась за мной?

Док торжественно опустился в кресло, лицом ко мне.

— Да, мой мальчик, что-либо подобное можно открыть только настоящему другу, — проговорил он.

Я покачал головой, гадая, почему вдруг разоткровенничался. До сих пор я хранил все в тайне, ни разу не проронил ни словечка.

— Меня бы сочли сумасшедшим.

— Вряд ли, — возразил Уизерс. — Нет никого, совершенно никого, кто мог бы сказать, что знает Луну. Мы ведь едва прикоснулись к ее поверхности. Помню, когда я был мальчишкой, народ любил порассуждать, на кой нам вообще сдалась Луна. Она пуста и мертва, на ней нет ничего такого, из-за чего стоило бы лететь туда, а если и есть, то все равно не окупит затрат на космический полет. Говорили, что Луна всего-навсего кусок Земли, лишенный вдобавок атмосферы и какой бы то ни было жизни. Кто бы мог подумать, что на никуда не годной планете будет обнаружено то, чего так долго добивался человек — лекарство от душевных болезней!

Я кивнул. Если дока тянет поговорить, пускай себе разглагольствует. Дел у меня никаких, разве что вернуться к Амелии, которая осталась в сломанном вездеходе посреди Пустыни. К тому же я изрядно вымотался и способен, по большому счету, только слушать. Увидев, что мой стакан пуст, док вновь наполнил его. Я не стал отнекиваться.

— Нам необходимо расширить госпиталь, — сказал док. — Деньги не проблема. Их столько, что можно было бы отгрохать домину в три раза здоровее нынешней хибарки, но какой в том смысл? Лишайников катастрофически не хватает.