Зловредная жертва
Шрифт:
Последнюю просьбу не надо было повторять дважды. Те, кто стоял на пути у приведения бабы Аси и так шарахался во все возможные стороны. Когда оно уселось и вполне реально взяло в руку вилку, бабуся опять скомандовала:
– А теперь все слухайте, я говорить буду. Не пугайтесь, не мертвая она, а живая, как есть перед вами. Убитой-то другая оказалась, бродяжка несчастная, а эта – обличающе ткнула в сторону аппетитно хрустящей куриной ножкой тетки, – вовсе не помирала.
Перепуганные гости, понемногу приходя
Проследив за несговорчивой жертвой и приметив ее частые визиты в подвал, они решили поговорить с ней в более располагающей обстановке. Бандиты спустились за двойником бабы Аси в подвал и, разозленные непониманием жертвы, принятым ими за несговорчивость, дали волю рукам. На следующий день они предприняли попытку поискать деньги у нее дома, но ничего, кроме понравившихся Вовчику немецких сувениров, не нашли. И немудрено! Ася Гордеевна в это время славно проводила время в Сочи, пустив на ветер все причитавшиеся ей марки.
Но это еще не все. Оказывается, Ася Гордеевна была в курсе всех событий, творившихся без нее в городе. У нее был соучастник, который не просто регулярно звонил ей в Сочи, но выполнял мелкие пакостные поручения. Когда баба Ася узнала о своей «смерти», она решила использовать ее в своих интересах. К сожалению, ей было известно о темном прошлом Сашенькиной прабабки и фобии девушки. Поэтому она и велела подкинуть свою сумку в вещи невесты внука, в надежде, что ту посадят или, в худом случае, Модест сам выгонит из дома погубительницу родной бабушки.
Правда, судьба распорядилась несколько иначе, но, узнав о том, что в тюрьме сидит Модест, а не его невеста, зловредная пенсионерка не кинулась выручать единственного внука, а спокойно грелась под еще теплым южным солнцем, посчитав, что непослушный мальчик заслужил небольшое наказание.
Откуда баба Дуся узнала о том, что убит на самом деле двойник Аси Гордеевны? Ее очень заинтересовал рассказ путан о нетипичной старушке. Она довела до посинения всю справочную службу вокзала, но узнала, что в день пропажи бабы Аси дама ее возраста и с ее фамилией выехала в Сочи. Рядом с этим фактом очень симпатично смотрелся рассказ рыжей Махи о том, что жадноватая Ася Гордеевна подарила пьянчужке целый комплект ношеной, но добротной одежды со своего плеча и о том, после чего осчастливленную бродяжку никто
Новые друзья не подвели, а оживление в квартире Садикова и мелькание за плохо зашторенными окнами далеко не хрупкого женского силуэта сигнализировали о том, что у одинокого пенсионера уже пару дней гостит дама. Выманить ее из дома и привести к Модесту бабусе удалось с помощью той же Таиски. Как только Евдокия Тимофеевна поведала дворовому совету всю правду о их лидерах – Садикове и Асе Гордеевне, в пенсионерах забушевал праведный гнев, проснулась прикорнувшая было справедливость и родилось долгожданное сострадание к Сашеньке. Таиска тайфуном ворвалась в квартиру Садикова, артистично скрыв презрение, расцеловала восставшую из гроба бабу Асю и поведала ей, что недостойная Шурка с позором изгнана из дома внука, а тот бьется головой о стену и рыдает из-за своей ошибки в выборе спутницы жизни.
Ася Гордеевна поспешила насладиться триумфом, но попала в западню. Надо отдать ей должное, она смогла сдержаться и выслушать всю правду о себе с достоинством. Правда, в отличии от остальных, эта правда совсем не казалась ей такой уж невзрачной. Ну, пошутила старушка, зато будут знать, как не слушаться старших.
Ярким финалом разыгранного бабусей спектакля явился обморок Сашеньки. Когда встревоженный Модест привел невесту в чувство, она, глядя на него лучистыми от счастья глазами, подарила ему еще одну новость: через восемь месяцев их семейство пополнится еще одним маленьким Красовским или Красовской.
Это известие подняло такой переполох, что никто не заметил, как удалилась притихшая Ася Гордеевна.
На следующий день был задержан почетный пенсионер Садиков. Он обвинялся в даче ложных показаний и сокрытии от следствия важных фактов. Правда, скоро дело прикрыли. Видимо, на фоне общей преступности его вина была настолько неубедительной, что просто никто не захотел возиться с этим мелким пакостником. Впрочем, поговаривали, что кто-то похлопотал за вредного старика. Но и недели, проведенной в заключении, хватило этому поборнику нравственности для того, чтобы прекратить терроризировать двор.
А симпатии двора перекинулись к Сашеньке. Истина о том, что старики – как дети, уже не требует подтверждения. Они легко верят былям и небылицам, легко дарят и отнимают свою любовь и антипатию. Стыд за тиранию невинной беременной учительницы только подогревал их желание реабилитироваться, так что Сашеньке опять приходилось скрываться, уже от излишней заботы. Но теперь эта игра в прятки приносила не слезы обиды и досады, а улыбку и чувство благодарности к повернувшейся к ней лицом судьбе и необыкновенной старушке – бабе Дусе.