«Злой гений» Порт-Артура
Шрифт:
И поневоле Штакельберг вспоминал слова «белого генерала», легендарного Скобелева, так рано и нелепо умершего. Михаил Дмитриевич считал Куропаткина образцовым начальником штаба, но советовал тому никогда не занимать командных должностей — «ибо не хватит воли и решимости воплотить в жизнь даже великолепно задуманный план, наоборот, все будет запутано, и в конечном итоге, обречено на неудачу».
И как понять такую сентенцию — «наступлением на высадившуюся у Дагушаня неприятельскую армию, нанести ей возможно больший ущерб и заставить отказаться от замыслов». Вот только планы японцев никак не разъяснялись, видимо командующий
А далее шло вроде бы понятное каждому военному пояснение — «действовать предстоит быстро и решительно, опрокинув выставленный для прикрытия вражеский заслон». И действительно — высадившиеся 26 апреля в Дагушане японцы выдвинули аванпостами немногочисленную кавалерию, а за ней и усиленную бригаду пехоты с артиллерией, и продвинулись далеко вперед, к самому Далинскому перевалу.
Оборонительные позиции на последним занимал переброшенный из Лаояна 21-й Сибирский стрелковый полк, находящийся под прямым управлением штаба Маньчжурской армии. И сюда генералу Штакельбергу приказывалось выдвинуть авангард собиравшегося у Инкоу корпуса, что он немедленно и сделал. К перевалу отправили усиленную 2-ю бригаду 9-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-майора Зыкова — семь стрелковых батальонов, эскадрон приморских драгун, три сотни сибирских казаков, артиллерийский дивизион из двух батарей новых скорострельных пушек и забайкальскую казачью батарею.
Вполне достаточные силы, чтобы объединившись с 21-м полком, завязать сражение. А там и весь 1-й Сибирский корпус можно было подтянуть и не дать японцам укрепиться у Дагушаня, полностью блокировав их на плацдарме, и. по возможности, сбросить в море
Однако «планов громадье» спутало все замыслы!
Вот только как 1-му Сибирскому корпусу под его командованием атаковать японцев «решительно и всеми силами», если тут же поступил следующий приказ от Алексея Николаевича, в котором ясно говорилось — «действовать так против передовых частей, если они окажутся слабыми. С превосходящими же силами противника не доводить дела до решительного столкновения, и отнюдь не допускать израсходования своего резерва в бою, пока не выяснится обстановка».
В общий резерв командующий Маньчжурской армией отводил 1-ю Восточно-Сибирскую стрелковую дивизию, 1-ю бригаду 9-й дивизии, и Приморского драгунского полка. А также прибывающую эшелонами 2-ю бригаду 35-й пехотной дивизии, в составе 139-го Зарайского и 140-го Моршанского полков, каждый в четыре полнокровных батальона, и с одним артиллерийским дивизионом из трех батарей по восемь старых пушек каждая.
Вот эти все войска — 25 батальонов и 6 эскадронов, главные силы корпуса, генерал Куропаткин отводил в общий резерв, категорически запрещая их использовать в наступлении. И прикрывать ими район Инкоу — именно там ожидалась высадка японского десанта по детально разработанным планам штаба Маньчжурской армии.
Так что к Далинскому перевалу отправилась только одна бригада с артдивизионом. Штакельберг сделал все возможное, чтобы усилить отряд генерал-майора Зыкова. Придал батальон стрелков, три казачьих сотни с батареей. Это было все — отправить к Далинскому перевалу можно только две сотни пограничной стражи с приданной четырех орудийной горной батареей. Приходилось рассчитывать лишь на то, что Куропаткин либо изменит свое решение, или выделит дополнительные дивизии.
Вот только где их взять?!
По железной дороге от
От побережья отряд генерала Зыкова отступил, что поразило Штакельберга. Ведь у Бицзыво начальник 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии Фок, имея всего шесть батальонов, решительно атаковал японцев и сорвал высадку вражеского десанта. Да, тогда поддерживал русский флот — миноносцы атаковали транспорты с десантом, а крейсера под флагом наместника произвели поиск, потопив два японских боевых корабля.
И хуже всего было то, что генерал Зыков отступил по прямому приказу командующего — боя приказано было не давать, а удерживать лишь Далинский перевал, что закрывал выход от побережья к железной дороге на Порт-Артур. И вот, судя по донесению, высадившаяся армия ока готова наступать на Инкоу, и две дивизии уже начали выдвижение к перевалу. Перевес в силах у японцев — против десяти русских японцы имеют 24 батальона. А за ними еще две дивизии готовы выдвинуться — а это уже даст не просто подавляющий, а «раздавляющий» перевес в силах.
— Прах подери, скорее бы он принял хоть какое-то понятное решение — что делать моему корпусу?!
Штакельберг выругался, как и подобает выпускнику Пажеского корпуса, без использования матерных словосочетаний. Действительно, положение хуже губернаторского, и выхода из него нет!
Если двинуть весь 1-й корпус к Далинскому перевалу, проигнорировав приказ Куропаткина, то имея там 35 русских батальонов против 48 японских, можно остановить продвижение врага на север. Но тогда самураи высадятся в Инкоу и зайдут ему в тыл. И отрежут тем самым сообщение на Квантун, где войска Стесселя окажутся в осаде.
Кто после этого окажется виновным?!
Правильно — только он сам, причем один, и корпусу, что именуется в приказах «южным отрядом», придется отступать на Лаоян, чтобы не быть разбитым. Если остаться на месте, то рано или поздно бригаду Зыкова скинут с перевала — маньчжурские сопки не кавказские или туркестанские горы, и продвигаться по ним можно даже с полевой артиллерией.
Кого после этого объявят виновным в поражении?! Правильно — только его, что не оказал вовремя помощи!
Можно приказать Зыкову отступить, как только японцы надавят серьезно, но опять, не станет ли это поводом для Куропаткина отстранить его от командования корпусом?!
Тем более со здоровьем у него очень плохо, нуждается в уходе и с ним всегда супруга, которая заботится о нем. Да и питаться может только молоком, которое в Маньчжурии трудно найти. А потому специально для него содержат особо корову, которая уже стала поводом для многочисленных сплетен, раздутых вездесущими журналистами.
— Или стоит обратиться за помощью к наместнику — может адмирал выделит генерала Фока с дивизией, которая примет на себя защиту Инкоу, пока я с корпусом перейду к перевалам?