Злой король
Шрифт:
— Подожди, — говорю я, так громко, как только могу, чтобы меня все услышали. Бесы сомневаются. Выражение лица Кардана нечитаемо.
Я наклоняюсь и беру край своего платья, а затем тяну вверх, снимая через голову. На мне остаётся простое нижнее бельё — без корсета, без особенностей — самое обычное. Я стою посреди пиршества в нижнем белье, и всё еще могу что-то говорить. Могу говорить что-то Кардану.
— Теперь я готова надеть новое платье, — говорю я. Слышится несколько радостных «ура», будто они не осознают, что игра —
Кардан приближается ко мне, а взгляд пожирает каждый миллиметр кожи. Я не уверена, что смогу перенести то, что он скажет. К счастью, он, кажется, в недоумении.
— Я ненавижу тебя, — прошептала я прежде, чем он что-либо сказал.
Он берёт мой подбородок в свои пальцы и наклоняет моё лицо к своему.
— Скажи это еще раз, — говорит он, когда бесы приглаживают мои волосы и надевают на мою голову мерзкую ужасную корону. Его голос становится низким — слова предназначены только для меня.
Я вырываюсь из его рук, но не раньше, чем замечаю выражение его лица. Он выглядит так, как тогда, когда я заставляла его отвечать на вопросы, когда он признался, что желает меня. Он выглядит так, будто ему жаль.
Молния проходит через меня, сбивая с толку, потому что я в ярости и горю от стыда. Я поворачиваю голову.
— Королева Веселья, время для твоего первого танца, — говорит Локк, толкая меня к толпе.
Когтистые пальцы смыкаются на моих руках. Нечеловеческий смех звенит в ушах, когда начинает звучать музыка. Когда танец начинается, я танцую с ними. Мои ноги хлопают по грязи под ногами в ритм барабанов, а сердце бьётся в ритм трели флейты. Я разворачиваюсь, проходя сквозь толпу. Толкаю их и отвожу от себя.
Пытаюсь противостоять навязчивости музыки, оторваться от танца, но не могу. Когда я пытаюсь идти ногами, руки тянут меня назад, а потом музыка вновь настигает меня.
Всё превращается в дикое пятно звука, летящей ткани, блестящих чёрных глаз и слишком острых зубов.
Я потеряла свой контроль, как будто вновь стала маленьким ребёнком, как будто даже и не заключала сделку с Даином, не травила себя и не украла трон. Это не зачарование. Я не могу прекратить танцевать, не могу остановиться, даже когда страх всё больше растёт. Я не остановлюсь. Буду танцевать, пока не протру кожу своих ботинок, танцевать, пока ноги не разобьются в кровь, пока не рухну без сил.
— Перестаньте играть! — кричу я так громко, как только могу, в полной панике. — Как ваша Королева Веселья и сенешаль Верховного короля, я требую выбрать танец самостоятельно!
Музыканты делают паузу. Шаги танцоров медленно замирают. Это всего лишь минутная отсрочка, но я не была уверена, что мне удастся даже это. Я вся дрожу от ярости, страха и напряжения борьбы со своим телом.
Я распрямляю спину, притворяясь, что я в таких же нарядах, как и остальные, а не в тряпках.
— Играйте, — говорю я, пытаясь представить, что бы сделала Ориана на моём месте. На этот раз мой голос звучит именно так, как я хочу, полный властности. — Но я буду танцевать под эту песню со своим
Двор смотрит на меня своими большими сверкающими глазами. Это слова, которые они могли ожидать от самой обычной Королевы Веселья, — их, уверена, смертные говорили бесчисленное количество раз при других обстоятельствах.
Надеюсь, их расстроит то, как я вру.
В конце концов, если они хотят оскорбить меня как смертную, то вот мой ответ: я живу здесь и знаю правила. Может, я даже знаю их лучше, чем они, так как они родились в них, а мне пришлось их учить. Может, я знаю их лучше потому, что у них больше возможностей их нарушать.
— Будешь ли ты танцевать со мной? — спрашиваю я Кардана, чуть поклонившись, кислота слышится в моём голосе. — Потому что я думаю, что ты такой же прекрасен, как ты думаешь обо мне.
Шипение проходит сквозь толпу. Я ответила на оскорбление Кардана, и Двор не уверен, как на это реагировать. Им нравятся новые вещи, сюрпризы, но, может, им интересно, понравится ли им этот.
Тем не менее, кажется, они с удовольствием наблюдает за моей маленькой игрой.
Улыбка Кардана нечитаема.
— Я был бы рад, — говорит он, когда музыканты вновь начинают играть. Он подхватывает меня в свои руки.
Мы танцевали однажды раньше, на коронации принца Даина. До того, как началась резня. До того, как я взяла в плен Кардана, угрожая ему ножом. Интересно, думает ли он об этом, когда кружит меня в Молочном лесу.
Возможно, он не очень успевает в тренировках с клинком, но, как он и обещал дочери старухи, он опытный танцор. Я позволила ему направлять меня в шагах, которые я несомненно затруднялась бы сделать самостоятельно. Моё сердце быстро колотится, а кожа покрылась потом.
Тонкие мотыльки летают над нашими головами, кружась, как будто тянутся к свету звёзд.
— Что бы ты ни делал со мной, — говорю я, слишком злая, чтобы молчать, — я могу сделать тебе хуже.
— О, — говорит он, крепко сжимая мои пальцы. — Не думай, что я забываю это хоть на миг.
— Тогда зачем? — требую я.
— Ты веришь, что я планировал твоё унижение? — он смеётся. — Я? Это звучит как сложная работа.
— Мне всё равно, сделал ты это или нет, — говорю я, слишком сердитая, чтобы задуматься о своих чувствах. — Достаточно того, что тебе понравилось.
— И почему бы мне не радоваться, смотря на то, как тебя унижают? Ты обманула меня, — говорит Кардан. — Ты заставляла меня играть дурака, а теперь я — король дураков.
— Верховный Король дураков, — говорю я с усмешкой в голосе. Наши взгляды встречаются, и мы оба понимаем, что наши тела прижаты друг к другу слишком близко. Я чувствую свою кожу рядом с ним, пот на своих губах, скольжение наших бёдер рядом друг с другом. Я чувствую тепло его шеи под моими переплетёнными пальцами, его колючие волосы и то, как я хочу провести по ним пальцами. Я вдыхаю его запах — мох, дуб, древесина и кожа. Я смотрю на его коварные губы и представляю их прижатыми к своим.