Злой король
Шрифт:
Она его любит, понимаю я неловко. Она любит его, и она предала его ради Локка, а теперь боится, что он никогда не полюбит её снова.
Его пальцы скользят по её руке к запястью, и я хорошо помню, как эти руки прикасались ко мне. Моя кожа горит от воспоминания, жар вспыхивает в горле и распространяется по всему телу.
«Целуй меня, пока я не почувствую отвращение», — говорил он, и теперь наверняка получил все поцелуи, которые хотел. Теперь он наверняка чувствует отвращение.
Я
Я идиотка.
Мадок однажды сказал мне, что боль делает человека только сильнее, заставляя меня вновь и вновь поднимать меч. Привыкать к его весу.
Я заставляю себя перестать смотреть на них, вместо этого иду на встречу с Вульсибером, чтобы узнать о реакции Балекина на то, что он прибудет во дворец для аудиенции с Карданом.
Затем спускаюсь во двор Теней и слушаю информацию о придворных, слухи о том, что Мадок собирает свои силы, готовясь к войне, которой я всё еще надеюсь избежать. Я посылаю двух шпионов в низшие дворы с наибольшим количеством подменышей, не присягнувших Верховному королю, чтобы посмотреть, что они могут узнать. Я говорю с Бомбой о Гримсене, который создал Никасии инкрустированную драгоценными камнями брошь, которая позволяет ей создавать тонкие крылья за спиной и летать.
— Как ты думаешь, чего он хочет? — спрашиваю я.
— Хвалы, лести, — говорит Бомба. — Может, найти нового покровителя. Может, он не будет против поцелуя.
— Как думаешь, он интересуется Никасией ради Орлаг или ради самого себя? — я хочу знать.
Бомба пожимает плечами.
— Он интересуется красотой Никасии и силой Орлаг. Гримсен отправился в изгнание с первым Ольховым королём; я верю, что в следующий раз, когда он поклянётся в верности, он будет абсолютно уверен в монархе, которому клянётся.
— Или, может, он попросту не хочет больше клясться в верности, — говорю я, решая нанести ему визит.
…
Гримсен предпочёл жить и работать в старой кузнице, которую ему предоставил Кардан, хотя она и заросла кустами роз и была далеко не в лучшем виде.
Когда я подхожу, из трубы клубится тонкий дым. Я трижды стучу в дверь и жду.
Спустя пару мгновений он открывает дверь, выпуская облако дыма, достаточно горячего, чтобы я отступила шаг назад.
— Я знаю тебя, — говорит он.
— Королева Веселья, — признаю я, не желая это слушать.
Он смеётся, качая головой.
— Я знал твоего смертного отца. Однажды он сделал нож и поехал в Фейрфолд, чтобы спросить, что я думаю о работе.
— И что ты думаешь? — интересно, было это до того, как Джастин прибыл в Эльфхейм или перед знакомством с моей матерью.
— У него был настоящий талант. Я сказал, что если он будет практиковаться в течение
— И он заключил сделку? — спросила я.
Он в восторге.
— О, разве ты не хотела бы узнать? Входи.
Со вздохом я захожу внутрь. Жар почти невыносим, и запах металла наполняет нос. В тёмной комнате сразу бросаются в глаза искры пламени. Моя рука тянется к ножу в рукаве.
К счастью, мы идём дальше по кузнице и заходим в жилую часть дома. Тут неопрятно, все поверхности заполнены красивыми вещами — драгоценными камнями, сокровищами, клинками и другими украшениями. Он достаёт для меня маленький деревянный стул и садится на низкую скамью.
У него морщинистое, жесткое лицо, серебряные волосы торчат во все стороны, будто он взъерошил их, когда работал. Сегодня он не одет в сверкающий жакет; всего лишь поношенный кожаный рабочий халат поверх серой рубашки, испачканной пеплом. Семь тяжёлых золотых колец свисают с его больших заострённых ушей.
— Что привело тебя в мою кузницу? — спрашивает он.
— Я надеялась найти какой-то особенный подарок для своей сестры. Она выходит замуж через несколько дней.
— Что-то особенное, — говорит он.
— Я знаю, что вы легендарный кузнец, — говорю я ему. — Поэтому и подумала, что вы, может, продали не все товары.
— Независимо от славы, я всё еще торгую. — Говорит он, положив руку на своё сердце. Он выглядит польщённым. — Но это правда, я больше не продаю товары за монеты, только меняюсь.
Я должна была понять, что здесь какой-то трюк. Но, тем не менее, я смотрю на него невинными глазами.
— Что я могу дать тебе из того, чего у тебя еще нет?
— Давай узнаем, — говорит он. — Расскажи мне о своей сестре. Это свадьба по любви?
— Должно быть, — говорю я, обдумывая это. — Поскольку в этом нет никакой ценности.
Его брови поднимаются.
— Да, я понимаю. А твоя сестра похожа на тебя?
— Мы близнецы, — говорю я.
— Синие камни подошли бы к твоей внешности, — говорит он. — Может, ожерелье из слёз, чтобы ей не пришлось плакать? Зубастая шпилька, которая может укусить надоедливого мужа? Нет. — Он начинает ходить по маленькому пространству. Поднимает кольцо. — Чтобы завести ребёнка? — затем, увидев моё лицо, поднимает серьги: одну в форме полумесяца, а другую в форме звезды. — О, да. Вот. Это то, чего ты хочешь.