Злой король
Шрифт:
По дороге в поместье Локка Тарин наклоняется вперёд и сжимает мою руку.
— Как только я выйду замуж, всё будет иначе.
— Некоторые вещи, — говорю я, не совсем уверенная, что она имеет в виду.
— Папа обещал держать его в узде, — шепчет она.
Я вспоминаю призыв Тарин ко мне отстранить Локка от должности Мастера Пирушек. Сдержанность Локка, вероятно, заставит Мадока отвлекаться на него, что, похоже, не так уж и плохо.
— Ты рада за меня? — спрашивает она. — Действительно?
Тарин была ближе ко мне, чем кто-либо другой во всём мире.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — говорю я. — Сегодня и всегда.
Она нервно улыбается мне, и её пальцы сжимают мои.
Я всё еще держу её за руку, когда появляется лабиринт. Я вижу трёх девушек-пикси в прозрачных платьях, летящих над зеленью и хихикающих вместе, а затем и другой народец, ожидающий начала церемонии. Как Мастер Пирушек, Локк организовал свадьбу, достойную этого звания.
Злой Король. Глава 21.
Первая ловушка не работает. Приманка вылезает вместе с моей семьей, а мы с Оуком ныряем в карету. Сначала он улыбается мне, когда мы прижимаемся друг к другу в промежутке между мягкими скамейками, но через мгновение улыбка сползает с его лица, сменившись беспокойством.
Я беру его руку и сжимаю.
— Готов вылезти в окно?
Это снова его радует.
— Из экипажа?
— Да, — отвечаю я и жду, пока он не остановится. Когда это происходит, раздается стук. Я выглянула и увидела Бомбу внутри поместья. Она подмигивает мне, и тогда я поднимаю Оука и подаю его через окно кареты и в ее объятия.
Я лезу следом, неэлегантно. Мое платье до смешного откровенно, и моя нога все еще жесткая, все еще болит, когда я падаю на каменный пол поместья Локка.
— Что-нибудь? — Спрашиваю я, глядя на Бомбу.
Она качает головой, протягивая мне руку.
— Это всегда было рискованно. Моя ставка на лабиринт.
Оук хмурится, и я потираю его плечи.
— Ты не должен этого делать, — говорю я ему, хотя я не уверена, что мы сделаем, если он скажет, что не будет.
— Я в порядке, — говорит он, не глядя мне в глаза. — Где моя мама?
— Я найду ее для тебя, малыш, — говорит Бомба, и кладет свою руку на его худое плечо. В дверях она оглядывается на меня и что-то достает из кармана. — Кажется, ты поранилась. Хорошо, что я не просто готовлю взрывчатку.
С этими словами она бросает мне что-то. Я ловлю его, не зная, что это, а потом переворачиваю в руке. Горшочек с мазью. Я оглядываюсь, чтобы поблагодарить ее, но она уже ушла.
Откупориваю маленький горшок и вдыхаю аромат сильных трав. Тем не менее, как только я втираю его в кожу, моя боль уменьшается. Мазь охлаждает жар, вероятно, неизбежной инфекции. Нога все еще болит, но ничего такого не было.
— Моя Сенешаль, — произносит Кардан, и я чуть не роняю мазь. Я стягиваю платье, поворачиваюсь. — Ты готова принять Локка в свою семью?
В последний раз, когда мы были в этом доме, в лабиринте садов, его рот был испещрен золотыми
Теперь он изучает меня непохожим взглядом, и все, что я хочу сделать, это его обнять. Я хочу утопить свои тревоги в его объятиях. Я хочу, чтобы он сказал что-то совершенно не похожее на себя, о том, что все в порядке.
— Красивое платье, — говорит он.
Я знаю, что двор, должно быть, уже думает, что я одержима Верховным Королем, чтобы вынести коронование Королевы Веселья и все еще служить его Сенешалем. Все должны думать, как это делает Мадок, что я его создание. Даже после того, как он унизил меня, я приползла обратно.
Но что, если я действительно запала на него?
Кардан более осведомлен в любви, чем я. Он мог использовать это против меня, так как я попросила его воспользоваться чувствами Никасии в корыстных целях. Возможно, он все-таки нашел способ поменяться ролями.
«Убей его, — говорит часть меня, часть, которую я помню с той ночи, когда я взяла его в плен. — Убей его, пока он не заставил тебя полюбить его».
— Ты не должен быть один, — говорю я, потому что, если Подводные собираются нанести удар, мы не должны давать им легких целей. — Не сегодня.
Кардан усмехается.
— Я не планировал этого делать.
Небрежный намек на то, что он не один по ночам, беспокоит меня, и я ненавижу это.
— Хорошо, — говорю я, проглатывая это чувство, хотя оно похоже на глотание желчи. — Но если ты планируешь затащить кого-то в постель — а еще лучше нескольких — выбирай охранников. А потом тебя будут охранять другие охранники.
— Настоящая оргия. — Кажется, он в восторге от этой идеи.
Я продолжаю думать о том, как он смотрел на меня, когда мы оба были голыми, прежде чем он натянул рубашку и застегнул эти элегантные манжеты. «Надо было объявить перемирие» — сказал он, нетерпеливо зачесывая назад свои чернильно-черные волосы. «Мы должны были объявить перемирие задолго до этого».
Но никто из нас не воспользовался этим, ни тогда, ни после.
«Джуд», сказал он, проводя рукой по моей ноге, «ты боишься меня?»
Я прочищаю горло, прогоняя воспоминания.
— Я приказываю тебе не оставаться одному с сегодняшнего заката до завтрашнего.
Он отступает, словно укушенный. Он больше не ждал, что я буду отдавать приказы так высокомерно, как будто я ему не доверяю.
Верховный король Эльфхейма делает неглубокий поклон.
— Твое желание — нет, вычеркни это. Твой приказ — мой приказ, — говорит он.
Я не могу смотреть на него, когда он выходит. Я трусиха. Может быть, это боль в ноге, может быть, беспокойство из-за брата, но часть меня хочет позвать его, хочет извиниться. Наконец, когда я убедилась, что он ушел, я иду на вечеринку. Несколько шагов и я в коридоре.