Злой среди чужих

Филимонов Олег Анатольевич

– А почему коммандос привлечь не хотите? Если информация подтвердится, вы уже за саму разведку премию получите.

– Большую ли? Что-то сомневаюсь. Сами справимся.

– Хорошо, – не стал настаивать Скотт. – Пусть это будет проверкой боеспособности скаутов. – Видимо, в моей инициативе его все устраивало. Правильно, доложит наверх, что созданная им «спецгруппа» сама обнаружила и сама же уничтожила логово врага, и бонусы получит.

Я слегка поморщился:

– Мистер Скотт, не называйте нас скаутами, лучше уж рейнджерами, к примеру.

А все читанный в детстве «Кортик» виноват. Под скаутом так и представляется некая пародия на правильного пионера. Что поделать, пережитки советского воспитания.

– Почему?

– Есть

причины – детская травма, если хотите.

Пусть что угодно себе думает. А мне-то всего лишь книжка такой штамп в сознании поставила. Понимаю, что ерунда, но поделать с собой ничего не могу – не нравится слово, и все тут!

– Рейнджеры так рейнджеры. Непринципиально, – пожал плечами администратор, после чего мы долго и оживленно торговались за сумму вознаграждения…

В городе, к слову, премия за банду тоже была объявлена. Только за другую – ту, которая перестрелку у салуна устроила. Под моим нажимом Эрл напустил тумана, как будто у него имеются данные, что несколько бандитов ускользнули. То, что это одна шайка-лейка, знаем только мы с ним… но никому не скажем! А если выползет, недоуменно пожмем плечами – кто ж знал?!

* * *

Несколько дней мы обживались в городе и тщательно готовились к рейду. На базу тоже пришлось возвращаться, даже с ночевкой – многие вопросы требовали уточнения. Но наконец все было готово.

Свой повседневный прикид охотника на слонов я сменил на камуфляж и разгрузку, куда рассовал магазины для карабина и полученные на базе гранаты. Удалось выбить только восемь штук, их мы честно поделили с ирландцем – по четыре на брата. Набор оружия остался прежним: СВДК, «ремингтон», «анаконда» на бедре и ножи… Только кольт на его тринадцатизарядный аналог сменил – еще памятна была скоротечная перестрелка у салуна. Дополнительно взял свою раскладную пальму – на случай, если придется прорубаться сквозь заросли… и всякие другие случаи. Лук тоже взял – глушителей-то нет, вполне может пригодиться. Боеприпасом затарился изрядно – его много не бывает. К тому же тащить не мне, а Буяну. Снаряжение, припасы, аптечка… в общем, собрался.

Бриан тоже не подкачал. Мне всегда нравились кадры из фильма «Коммандо», где Шварц снаряжается в последний бой. И окончательный вариант мстителя был хорош. Так вот ирландец выглядел нисколько не хуже – натуральным наемником-зверюгой, кем, собственно, и являлся. Еще бы морду маскировочным кремом измазать или по старинке – жженой пробкой. Любо-дорого посмотреть – только четырехствольного гранатомета на плече не хватает…

Покидали сонный город затемно, налегке, без заводных, и с первыми рассветными лучами были на месте. Отсюда, через лес, уходила в горы нужная нам тропа. Хотелось бы верить, что именно та, иначе, даже зная точку на карте, петлять можно долго. Дело осложнялось тем, что на Гекате отказываются работать компасы. С чувством направления у меня все в порядке, но в таких случаях без компаса тяжело.

Думаю, все же не ошиблись – тропка натоптанная, и следы на ней от мустангов. С чего бы диким табунам здесь туда-сюда бродить – их стихия не горы, а прерия. Значит, наши клиенты натоптали. Я спешился и, оставив Бриана с морпусами в арьергарде, двинулся вперед. Я разведчик, мне дорогу и разведывать, ирландец пусть тылы прикрывает. По карте до бандитской стоянки километров двадцать, но может оказаться в два-три раза больше. Надеюсь, хоть к вечеру доберемся. В горах расстояния не километрами, а часами или дневными переходами мерят.

Надо признать, что прогулка по инопланетному лесу произвела на меня неизгладимое впечатление. Адреналин зашкаливает! Уж на что к любым сельвам-джунглям привычен, но тут просто не знаешь, чего ожидать и какая неведомая зверюга может на тебя выскочить! Звуки, запахи… все незнакомое. Заставляя напрягаться, перепархивают по ветвям птицы. Несколько раз между деревьями мелькали

какие-то животные, но кто там прошмыгнул, сквозь густые заросли было не разглядеть даже приблизительно. Остается верить, что таких монстров, как на равнине, здесь не встретить (только других). Или ездящие взад-вперед бандиты хищную живность малость распугали (а вдруг, наоборот, прикормили?). И стрелять нельзя, только если совсем край – очень легко себя выдать, и жди засады. Учитывая, что местность враги знают гораздо лучше нас, может плохо закончиться… Если нашумим, придется сразу уходить, смирившись с тем, что акция провалена. Поэтому я крался по петляющей вдоль скал тропе, сжимая в руках пальму и надеясь, что успею схватиться за карабин, если увижу, что не справлюсь с неведомой напастью врукопашную. А еще лучше, если никакой напасти не случится.

Тропинка постоянно ныряла вверх-вниз и несколько раз терялась на камнях, но я снова находил ее, дожидался Бриана, чтобы он не заплутал, и снова уходил вперед. По закону Мерфи [77] (он же закон бутерброда), надежда добраться до цели без лишних приключений оказалась напрасной. Все произошло неожиданно, впрочем, так всегда и бывает. Я уже несколько освоился в незнакомом лесу и окончательно убедился, что след взят правильно, – на тропе попадались окурки и стреляные гильзы, пару раз видел на ветках колючего кустарника клочки материи. Зверь спрыгнул на меня со скалы, как раз когда я остановился и чуть наклонился, чтобы рассмотреть очередную валяющуюся на дороге гильзу. Выручило только выработанное годами чутье на опасность. Затылком почувствовав движение воздуха, я успел податься вперед, и нацелившиеся сомкнуться на загривке челюсти клацнули в пустоте, а когти, вместо того чтобы намертво вцепиться в плечи, только прошлись по спине и сорвали с плеча ремень карабина. Равновесие от удара я все равно потерял и начал падать, но, уже находясь в полете, каким-то неимоверным образом сумел извернуться и оказался лицом к противнику.

77

Закон Мерфи гласит: «Если есть вероятность того, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно произойдёт».

Пострадавшая спина с размаху приложилась о камни, но мне было не до того. В двух шагах, напружинив лапы и раззявив клыкастую пасть, готовилось к прыжку страховидное чудовище, с земли казавшееся особенно огромным.

Зверь прыгнул… Одновременно я выбросил ему навстречу пальму, которую продолжал сжимать в руке. Ничего другого сделать уже не успевал. Я знал, что случится дальше – хищник приземлится прямо мне на грудь и, даже будучи смертельно раненным, изорвет тело в клочья! Стремительно проскальзывающие в голове образы не успевали оформиться в мысли, но за них работали рефлексы не желающего умирать человека. Без участия сознания большой палец сдвинул тугой рычажок защелки, и выброшенная мощной пружиной секция со звонким щелчком увеличила длину оружия на тридцать сантиметров.

Массивный наконечник с хрустом вонзился зверю в шею, прошел насквозь и вышел с другой стороны, начисто перерубив твари позвоночник. Слитная сила удара оказалась такова, что животное отбросило в сторону. Однако дернувшаяся в агонии лапа хищника все же ухитрилась зацепить мою ногу, порвав штаны и оставив след из трех кровавых борозд. По сравнению с тем, что могло случиться, просто мелочь. Выпустив из руки пальму, я обессиленно откинулся на каменистую землю. Потом перекатился на бок, и меня вырвало. Не знаю, сколько времени занял весь бой… Мне казалось, что произойти успело немало, а вот если прикинуть реально, то битва длилась не дольше пары мгновений. И эта молниеносная схватка вымотала меня куда больше, чем упорное, многочасовое сражение – организм выложился на пределе возможностей!