Змееносец. Истинная кровь
Шрифт:
— Не думаю, что маркиз торчит в Фенелле в ожидании меня. А ко дню нашего поединка… — он не договорил. Все будет зависеть от того, вернется ли он домой с Мари или без нее.
— О! Так уже и день назначен. Жаль, я не узнаю, кто из вас победил, — зло хохотнула она и все-таки придвинула к себе тарелку с хлопьями. Они показались ей совсем безвкусными.
— Я так понимаю, ты на стороне маркиза? Не мудрено! Вы прекрасно провели праздничный ужин. Еще бы! Он — тонкий ценитель изящного, в отличие от меня, — не сдержавшись, выпалил Мишель.
— Что? — выдохнула Мари. — Ну, знаешь
Он промолчал, понимая, что зашел далеко. Его обвинения были, по здравом размышлении, так же нелепы, как и обвинения Мари в отношении маркизы. В его глазах. Но она-то видела другое.
— Дьявол! — король вскочил и начал ходить по квартире.
Мари бросила ложку на стол и устало посмотрела на него. Эти два дня превратились в тотальный, плохоуправляемый дурдом. Дышалось тяжело. То ли от разбитого сердца, то ли малыш диафрагму придавил.
«А ведь мне рожать в январе…» — как-то уныло и отстраненно подумала она.
— Объясни, чего ты добиваешься? — попросила она и потерла виски.
Мишель резко остановился и посмотрел на нее.
— Я хочу, чтобы ты меня простила. Я хочу, чтобы ты вернулась со мной домой. Потому что я люблю тебя и нашего малыша, — проговорил он медленно, словно клятву в церкви.
— Конечно! Из любви ко мне ты целовал эту рыжую стерву! Из любви ко мне позволил распространиться слухам о вашем романе! Из любви ко мне допустил, что теперь каждый вправе тыкать мне в спину и жалеть несчастную психически нездоровую королеву, чью спальню ты оставил ради маркизы! Все это из любви ко мне и к нашему ребенку!
Он близко подошел к ней и заглянул прямо в глаза. Они всегда поражали его своей синевой. Но сейчас они поразили его болью, которая ясно читалась в них.
— Мари! А ты чего хочешь? Чтобы мы больше не приглашали Конфьянов? Хорошо. Чтобы я запретил людям говорить? Ладно, я объявлю запрет. Что еще?
Его! Она хотела его и только его! Все остальное давно уже не имело никакого значения по сравнению с тем, что он добровольно от нее отказался. Но все же Мари упрямо мотнула головой, не представляя, как высказать все, что болело в ней столько мучительных дней.
— У меня лишь одно желание, — отчеканила она. — Отправить тебя в Трезмон! Как можно скорее!
Сумасшедшая мысль мелькнула в его голове.
— Тогда помоги мне, — спокойно сказал он Мари. — Мне нужно попасть в Монсальваж.
— Куда?
— В Мон-саль-важ, — повторил Мишель.
— Господи, где это? — устало спросила Мари. — Какое отношение имеет эта поездка к Трезмону?
— Чем скорее я найду Монсальваж, тем скорее окажусь снова в Трезмоне.
— Угу, я так и подумала, — Мари медленно отхлебнула из чашки кофе. И при этом начала испытывать смутное беспокойство. Все и всегда у Мишеля было сопряжено с какими-то сложностями. В прошлый раз он согласился умереть из-за своей влюбленности и волшебного ожерелья. — И какой очередной средневековый артефакт ты должен там раздобыть для мэтра Петрунеля?
— С чего ты взяла? — удивленно спросил Мишель.
— А есть другие варианты?
— Я путешествовать люблю, — буркнул Его Величество, — ты тоже не против. Верно?
— Что-то я
Черт его знает, ужинал он или не ужинал. Как ее может беспокоить такая ерунда, когда рушится вся жизнь? Он хмуро сел за стол и начал сосредоточенно жевать круассан.
Мари удовлетворенно улыбнулась и отправилась в свою комнату. Вернувшись оттуда с лэптопом, она устроилась на диване и, надеясь на всемогущий гугл, который по-прежнему должен был знать все (вряд ли что-то поменялось за время ее отсутствия), вбила запрос о Монсальваже. Откровенно говоря, название это она слышала впервые. Гугл, в отличие от нее, с этим словом был знаком. Но в несколько ином контексте, чем она ожидала.
— Ты точно собираешься в Монсальваж? — несколько… обалдевая, уточнила Мари.
— Я точно собираюсь в Монсальваж! И чем скорее, тем лучше. Да и тебя это устроит.
Он устал повторять одно и то же всем вокруг. Жене, Великому магистру, даже, порой, прислуге. Складывалось впечатление, что если его спросят в тысячный раз, то он может передумать…
— Но его не существует…
— Как? — недоуменно спросил Мишель.
— Обыкновенно. Его не существует, — ответила она и стала читать вслух: — Монсальваж — замок Святого Грааля. В самом раннем тексте о Граале, романе Кретьена де Труа «Персеваль, или Повесть о Граале» (конец XII века), этот замок вообще не имеет названия. В романе «Ланселот-Грааль» (начало XIII века) замок получает название Корбеник, кельтского происхождения (предположительно, от валлийского «горная крепость»). В «Смерти Артура» Мэлори это название передается как Карбонек или даже Корбин. Одновременно с «Ланселот-Граалем» написан «Парцифаль» Вольфрама фон Эшенбаха, в котором замок назван Монсальваж. Гора спасения, — она перевела взгляд на Мишеля. — Его не существует. Это легенда. Сказка.
Его Величество задумался. При всей пакостности Петрунеля не может быть, чтобы он отправил его сюда без собственной выгоды. Значит, Санграль найти возможно. И Монсальваж должен существовать.
— А может… какая-нибудь Гора спасения? — неуверенно спросил он у Мари.
Мари отложила в сторону лэптоп и, внимательно глядя на Мишеля, спросила:
— Что ты ему пообещал? Святой Грааль достать? Ну, так вот это тоже всего лишь легенда.
— Грааль? Нет. А что это такое?
— Чаша с кровью Спасителя, — Мари махнула рукой. — Санграль.
— Ну, хорошо, — кивнул Мишель. — Легенда, сказка. Сказка о чаше и горе… Чепуха, конечно. Но гора такая где-то есть?
— Есть. Но если ты не скажешь, на кой черт она тебе нужна, я тоже ничего не скажу! — буркнула Мари и сердито поджала губы.
Его Величество удивленно посмотрел на супругу.
— Что значит, на кой черт? Чтобы вернуться домой. Это мы уже с тобой обсудили. Ты мне поможешь, а я больше не стану тебе докучать.
Мари скрестила руки на груди. Те благополучно улеглись на внушительный живот.