ЗМЕЕНЫШ
Шрифт:
И тут же на грудь вскочил кабан. Хрустнули ребра, бандит выгнулся, разинув рот в немом крике, - и умер через мгновение.
Корыту повезло меньше. Гон закончился, мутанты разбежались, кто-то еще дергался, застряв в буреломе. Змееныш соскользнул с дерева и неслышно исчез в чаще. А Корыто все хрипел, пытаясь подняться, кровь из разодранного лба заливата глаза, в ушах шумело.
– Выходи!
– хрипел он и надсадно кашлял, плюясь красными брызгами.
– Кто на меня, а?!
Его никто не трогал, никого не осталось возле осиновой рощицы, потревоженное болотце успокаивалась, рябь улеглась, жижа застыла.
Корыто умирал долго. Клыки кабана распороли живот, когти псевдопса взрезали грудь - бандит валялся у болота, раскинув руки, тело уже холодело, а полные муки глаза еще смотрели в светлеющее небо.
2
Ворон, Чубатый, Хрен и Гоха, услышав про облаву, не мешкали ни секунды. Забыв про хабар, на который надеялись в этой ходке, они свернули от Армейских складов к западу, миновали Дикие территории.
– Шумят, что Змееныш идет к северу, - пыхтел Чубатый довольно. Его огромный рюкзак стучал по пояснице при каждом шаге - шли быстро. Большой темный чуб закрывал левый глаз сталкера.
– А мы, выходит, наперерез ему…
– Значицца, так выходит, - соглашался Ворон. Почему его так назвали - никто уже и не помнил. Был он светлой масти, почти пепельный блондин, и ни во внешности, ни в одежде не имелось ничего мрачного, зловещего, да хотя бы даже черного - обычная защитной окраски куртка, брезентовые штаны и рыжие ботинки с высокими берцами.
– Слышь, парни, - низкорослый коротконогий Гоха едва поспевал за остальными.
– Слышь, а как мы его поймаем-то? Вдруг он куда свернул или там засел в засаде, или в схроне где остался, или вообще обратно пошел? Ворон, ты почему думаешь, что Змееныш нас именно там ждать будет, куда ты указал?
Хрен хлопнул Гоху по бритому кумполу.
– Ты не только сам мелкий, у тебя и мозги мелкие, - приятным баритоном сказал он.
– Командира слушать надо было.
– Ах ты хрен моржовый!
– взвился Гоха.
– Да я тя счас в труху покрошу!
Хрен лишь ухмыльнулся в ответ.
– Тихо!
– прикрикнул Ворон.
– Для тупых и для Гохи в третий раз повторяю: слышали, как стреляли ночью в чаще за Янтарем, наутро патруль из лагеря науч-ников нашел там трех мертвых бандитов. Мутанты их потоптали. Усек?
– Так чего решили, что это он?
– не врубался Гоха, почти бегом догоняя товарищей. Длинноногие напарники шли быстро, торопясь наперерез ста тысячам иностранных валютных единиц.
Хрен опять ухмыльнулся.
– Не, Ворон, ну скажи, мат мозг у человека? Не томи приятеля, поясни, а то мысль у Гохи больше мозга - не помещается в голове, вот и сообразить не может.
– Ну, блин, я таки щас тебя урою!
– подпрыгнул Гоха.
– Да тихо вы!
– опять прикрикнул Ворон. Он привык к постоянным перепалкам напарников и реагировал так, для порядка.
– Гоха, что тебе неясно?
– Так, может, бандиты под гон попали?
– Гоха уже начинал задыхаться.
Хрен заржал, к нему присоединился Чубатый. Ворон вздохнул.
– Выброса-то не было, Гоха, откуда гон? Неоткуда ему взяться. Мутантов поднял Змееныш. Он с ними дружит, вот они по дружбе
Некоторое время сталкеры молча шли вдоль огороженных старых складов. Поверх забора протянулась колючая проволока, давно проржавевшая, за ним торчали крыши строений. В одном месте бетонный блок раскрошился, и сквозь решетку арматуры виднелась ветка старой узкоколейки.
Гоха все никак не мог поймать ускользающую мысль, но наконец поймал и озаботился:
– Э, а на нас он мутантов не пустит? Напарникам не приходило это в голову, и они
дружно возмутились.
– Дурак ты, Гоха! Нас же четверо, и все при стволах, балда.
– Ну так и что… - начат Гоха и замолчал, когда слева между холмами показаюя заброшенный завод.
– Немного остаюсь, - заметил Чубатый.
– Вперед!
– поддержал его Хрен.
– Давайте чуток передохнем, - взмолился Гоха.
– Я вам не паровоз так мчаться.
Ворон переглянулся с Хреном и смилостивился:
– Лады, десять минут перекур.
Гоха, скинув рюкзак, сел в траву, прислонился спиной к дереву и вытянул гудящие ноги.
– Ох, устат. Ну вы кони! Так бежать…
Хрен засмеялся, присаживаясь рядом. Чубатый рюкзак снял, но садиться не стал - прикурил сигарету и, повернувшись к компании спиной, уставился на ограждающую завод бетонную стену. Ворон расставил ноги, наклонившись, уперся ладонями в колени, начат глубоко и ровно дышать, считая на выдохе: два… четыре…
Придя в себя, Гоха покрутил головой.
– Слушайте, одного не пойму: зачем вообще на Змееныша охотиться? Он же, говорят, талисман Зоны. Удачу приносит стажерам. И от мутантов их спасает. А?
Хмыкнул Хрен, остальные просто посмотрели на товарища.
– Эх, Гоха, - сказал наконец Чубатый.
– И как тебя еще псевдоплоть не съела?
– А чё я такого сказат?
– обиделся маленький сталкер.
– Да тебе и говорить не надо, и так видно, что дурак, - не выдержал Хрен.
– Погодь, дай разъясню, - остановил его Ворон.
– Гоха, мы вообще-то при оружии, от мутантов сами спасемся. Тебя Змееныш спасал хоть раз? Нет? Вот и меня тоже. И Хрена, и Чубатого. А столько бабок за всю жизнь не увидим, если одними артефактами промышлять будем. Мы ж обычные сталкеры, не Слон, который может за чью-то голову сто кусков отвалить. Сечешь? Это ведь шанс, который ваше один-единственный раз в жизни бывает. Другого такого случая у тебя не будет ни-ког-да, - раздельно закончил он. И добавил: - Подъем!
Бодрой рысью они пустились между холмами дальше. Тропа упиралась в дорогу, за которой высилась ободранная стена, когда-то крашенная казенной желтой краской. Теперь краска облупилась, местами слезла совсем, местами еше висела неряшливыми хлопьями. Вдоль стены росли акация и шиповник, среди листьев виднелись красные ягоды.
Из-за угла завода вывернул отряд - человек шесть-восемь. Сталкеры уже вышли на дорогу, отряд оказался за спиной - они бы и не заметили, может, да их окликнули.
– Кто?!
– Ворон резко обернулся, вскидывая «калаш». Чубатый с Гохой и Хреном последовали его примеру. Отряд быстро приближался по дороге, шелестя травой и кустами, проросшими из трещин в асфальте.