Змеиное варенье
Шрифт:
Я удивленно смотрела на его расстроенное лицо, и мне почему-то стало немного неловко.
— А нечего было на нее глазеть, — нашлась я.
— Не понял… — он опять развернулся и удивленно уставился на меня. — Вы о чем? Как это связано?.. Господи!.. Вы что, вы придумали это все?
— Не придумала, а предположила. Чтобы вы поменьше заглядывались на милое невинное личико этой…
— Взбалмошная ревнивая истеричка! Огульно обвинить невиновного… Зачем?!?
— Запомните, господин Тиффано. Невиновных нет в принципе, есть лишь удачно ими притворяющиеся… Любого человека всегда можно найти, в чем обвинить. Любого! —
— Подождите, — он глубоко вздохнул. — Давайте успокоимся и пройдемся по палубе.
— Не желаю!
— Я не кусаюсь, госпожа Хризштайн, — вдруг заявил он и отпустил меня, подавая руку.
Я заколебалась, проклиная собственное любопытство последними словами. Но он продолжал спокойно стоять и ждать, подставляя локоть. Я не выдержала и взяла его под руку. В конце концов, уже послезавтра я избавлюсь от этого наваждения. В столице мне будет не до него. На мгновение отчаянно захотелось, чтобы ничего не было. Чтобы мы только что встретились. Я бы повела себя по-другому. Скромная невинная девушка, отчаянно нуждающаяся в его защите. Кысей бы поверил в своей непроходимой наивности. А дальше его соблазнение было бы лишь вопросом времени… Да что там… Даже если бы сам не решился, то всегда можно было бы подтолкнуть…
Я задумалась, примеряя невинное выражение лица, опущенные глазки, а голос обязательно с придыханием и испуганными нотками, как у Пионы…
— …Вы меня слушаете? — я очнулась, сообразив, что прослушала, что он говорил. — Где вы витаете? Вы?.. — он остановился и с подозрением уставился на меня. — Не смейте! Прекратите думать грязное!..
— Я буду думать, что захочу, — недовольно отрезала я. — Вас забыла спросить.
Кысей прикрыл на секунду глаза, потом вдруг спросил:
— Вы знаете, почему так много кораблей берут название "Спящая Изабелла"?
— Нет. И знать не желаю.
— Вам должно быть стыдно.
— А я Академий не заканчивала, в отличие от некоторых.
— Постыдно не ваше неведение, а ваше нежелание знать. Легенда гласит, что давным-давно княжна Изабелла, юная невеста северного князя, заснула накануне своей свадьбы, и никто не мог ее добудиться. Все княжество погрузилось в отчаяние и горе, но однажды пришел святой странник и сказал, что надежда есть. Спящую надо погрузить в корабль и отправить в паломничество по морям. Если корабль проведет в плавании пять лет, и никто из его команды не ступит на землю и будет предаваться очистительным молитвам, то страшное заклятие спадет.
— Какой бред, — фыркнула я. — И что дальше? Они разбились на первых же рифах?
— Нет, — покачал головой инквизитор, вновь беря меня под руку и упрямо таща по палубе. — Нашлись смельчаки, которые не побоялись испытания духа и тела. Они построили самый большой корабль, погрузили в него спящую княжну и отправились в море. А когда через пять лет корабль пристал к берегу, княжна Изабелла чудесным образом проснулась. Она вышла замуж за смелого капитана и прожила еще много лет. Хороший пример того, как сила человеческого духа и божье провидение сильнее любых стихий.
— Хм… Представляется крайне сомнительным. Во-первых, чем они питались пять лет? Да и какой нормальный человек выдержит на корабле столько времени? Во-вторых, думаю, это был сговор с самой княжной, которая только притворилась спящей, чтобы избежать свадьбы.
— Господи, — вздохнул инквизитор и укоризненно покачал головой, — как можно быть такой… циничной. Это всего лишь красивая легенда, госпожа Хризштайн.
— Тогда зачем вы тратите мое время на этот глупый бред?
Кысей остановился и развернулся ко мне, взяв за руку.
— Я рассказал ее к тому, чтобы вы поняли, что нельзя сдаваться. Надо бороться, даже если победа кажется невозможной.
Хм… Где, когда и что я пропустила? Мой недоуменный взгляд был очень выразительным.
— Я про ваше психическое нездоровье, — пояснил инквизитор. — Вам надо лечиться, понимаете? Нельзя опускать руки. Ради ваших близких. Они верят в вас и помогут вам, поддержат в минуты сомнений. И я… тоже… я не отступлюсь… Есть способ…
Я разочарованно фыркнула.
— Это и есть ваш подарок? Спасибо, обойдусь.
— Госпожа Хризштайн, даже если вы не желаете принять помощь, я все равно настаиваю на…
— Идите к демону!
Глупо было ожидать иного…
— Я знаю, кто Серый Ангел, и намерен избавить вас от него, — сказал он мне в спину. Я застыла и медленно развернулась к нему.
— Неужели?
— Сначала я подозревал двоих. Юлиана Дрозда и Гвидо Петерса. Но оказалось, что господин Дрозд по прибытии в Кльечи ввязался в драку в портовой таверне и провалялся со сломанной рукой почти месяц, а значит, он никак не может быть преступником. Остается Гвидо. Смазливая мордашка и громадные зеленые глаза. Красивый, правда? Тот самый, которого вы так неудачно обвинили в контрабанде, и который теперь избегает попадаться мне на глаза.
Почему я не могу избавиться от ревнивой зависти… У него даже Гвидо красивый… Ну еще бы… Я через силу улыбнулась. Как же мне хотелось, чтобы Кысей и вправду избавил меня… от самой себя…
— Валяйте, господин инквизитор. Хочу посмотреть на ваше лицо, когда вы арестуете Гвидо…
— Арестую, не сомневайтесь. Подождите, — он придержал меня за рукав и полез в карман мантии. — Подарок. Вам.
Он держал на ладони бархатную коробочку, в которой обычно держат украшения. Я удивленно хмыкнула, но взяла ее. На красной бархатке лежала камея из оникса, в чернильной тьме которого вспыхивал и гас, переливаясь огненными разводами, знакомый профиль… Забавно… Маленькая дрянь… Софи явно возомнила себя способной зачаровывать камень… Что это ее работа, я даже не сомневалась…
— Ваша подружка переоценила свои силы… — процедила я, захлопнула коробочку и насильно вложила ее ему в руку. — Я не собираюсь потакать ее глупым затеям…
— Чем вас так связал Серый Ангел, что вы боитесь надеть камею с моим профилем? — насмешливо спросил инквизитор.
Я прикрыла глаза, пытаясь избавиться от навязчивого желания снять перчатку, коснуться пальцем камня, очертить гордый профиль, сжать в руке камею, чтобы почувствовать тепло… Какое еще тепло?..
— Прекратите меня передразнивать, — недовольно сказал инквизитор. — Это украшение Софи сделала для вас, и я вам его передал. А дальше можете делать с ним, что хотите…