Змеиный князь

Ол

– Но этот момент уже наступил, но и он может безвозвратно уйти. Надо атаковать, пока наши силы и силы наших лошадей еще не измотаны, – настаивал Морквард.

– Он только этого и ждет. Ты забываешь, что сейчас у него тоже свежие силы. По мощи они равны отряду, состоящему из дюжины воинов, но теряет он их гораздо быстрее, чем мы, – сказал Хуфтор.

– Если он так силен, почему же тогда выжидает? Тем более, что мы сейчас – в два раза слабее, – не уступал монгол.

– Потому что рассчитывает на то, что мы сами атакуем его и тем самым проявим свою глупость, –

ответил бедуин.

Морквард вспылил, вскочил на коня, взял секиру наизготовку и помчался в сторону всадника, оглашая окрестности боевым кличем. Тот в ответ даже не тронулся с места и по-прежнему сидел на холме. Обеспокоенный Хуфтор поскакал вслед за монголом. Но они не проехали и трети пути – конь под Морквардом встал на дыбы и сбросил наездника. Рухнув на землю, Морквард едва не напоролся на собственную секиру. Подоспевший Хуфтор протянул ему руку. Монгол отмахнулся – он сам поднялся на ноги и побрел обратно пешком, гневаясь на коня, так некстати проявившего норов.

После этого случая Морквард замолчал и больше не пытался возражать. Проехав еще некоторое расстояние, они выбрали место для ночного привала, запаслись дровами и разожгли несколько больших костров. После чего Мал, Верн и Морквард легли спать под открытым небом, а Хуфтор и капитан с Илин остались на страже лагеря.

Стоило Малу закрыть глаза как перед его внутренним взором вставало белое лицо человека, решившего завладеть его душой. Всадник рассыпается на множество сарацин, стремительно атакующих позицию пилигримов. Рядом с Малом оказывается оборотень. Не спрашивая ни о чем, она целует его, и Мал понимает, что это спасительный поцелуй. Тело обретает легкость, и Мал поднимается в воздух. Сарацины стреляют в него из луков. Под градом стрел Мал спускается на землю, оглядывает свое тело – оно невредимо. Понимая, что змеиный торс делает его неуязвимым Мал вступает в битву. Но стоит ему нанести удар, как сарацины исчезают, и вместо них из облака пыли появляется человек с белым лицом. Он быстрыми шагами идет к Малу. В его руках прозрачный, как лед, полукруглый клинок. Если он войдет в тело Мала, то душа его омертвеет…

Мал проснулся, открыл глаза и увидел перед собой Верна: пришло время менять стражу.

– Ты вовремя разбудил меня, верный соратник, – поблагодарил слугу Мал.

Верн подбросил в костер дров. Мал всмотрелся в темноту.

– Храните молчание, а вместе с ними – холод и страх этой ночи, – напутствовал принца капитан.

Но Мал и без того был напряжен, как натянутая тетива. Когда посреди ночи проснулась Илин и встретилась глазами с принцем, он резко повернул голову к лошадям и увидел промелькнувшую тень. Послышался шум. Верн и Морквард мгновенно приготовились к нападению. Хуфтор и капитан были уже на ногах.

– Он там, – сказал Мал, указывая в сторону животных.

– Не сходите с места, – приказал Хуфтор.

Все замерли. Мал почувствовал, как ногу сводит судорога и вздрогнул от боли.

– Стойте, не двигайтесь! – еще раз прокричал Хуфтор.

Тени больше не появлялись.

– Он проверяет нашу готовность, – сказал Хуфтор.

– Не

думаю, – возразил капитан, – он приходил с другой целью.

– А может быть, он проголодался и решил поживиться за наш счет, – сказал Морквард.

Он был столь серьезен, что все развеселились.

– Мы вовремя его вспугнули – он едва ли успел наскрести пару горстей муки, – сказал Хуфтор. – Этого хватит ненадолго. Скоро он лишится последних сил. Подбросим дров в костер и подождем, когда наступит утро. Надеюсь, к тому времени голод вернет зеленого всадника в город.

На рассвете выяснилось, что всадник и в самом деле исчез. Также исчезли двенадцать ритуальных кинжалов, отданных на хранение Верну.

– Может быть, ты их все-таки оставил в городе? – спросил Хуфтор.

– Вчера, когда я расседлывал лошадь, они были здесь.

– Неужели всадник похитил кинжалы, чтобы убить оборотня? – встревожился Мал.

– Возможно.

– Выходит, что моя судьба и судьба Маргариты зависят от него. Скажи мне, кто этот человек?

Хуфтор оглянулся на капитана – тот кивнул ему в ответ.

– Он принадлежит клану наемных убийц-хашшишинов и владеет силой внушения. Ты уже мог почувствовать на себе силу мастера иллюзий. Он вызывает панический страх и тем самым обездвиживает жертву.

– Хотел бы я знать, чья воля ведет его! – воскликнул Мал.

– Скорее всего, он посланник ревностных последователей пророка Мохаммеда. Они считают, что ты несешь в себе угрозу мусульманскому миру, и поэтому хотят избавиться от тебя. Ведь ты обладаешь очень необычным телом, подобным древним джинам. Вчера в мечети я услышал пророчество о получеловеке-полузмее, которого правоверные называли амиром аль-Хидром, пришедшим с запада. Оно гласит о том, аль-Хидр изгонит мусульман из Египта, и кровожадные шайтаны вернутся на некогда обетованную землю.

– Подобная глупость придет в голову только умалишенному! У меня нет никаких причин для того, чтобы стремиться к власти в чужой стране!

– Эти слова не изменят намеренье твоих врагов и глупо тратить на них время. Твой враг не знает ни сомнения, ни жалости. Его нельзя подкупить, обмануть или умилостивить. Он будет следовать за тобой, пока кто-нибудь из вас не будет мертв. Ты должен справиться со страхом и сразиться с ним.

– Но страх предает меня, он сковывает мое тело по рукам и ногам…

– Замолчи! – прервал его Хуфтор. – Не раздувай вспыхнувшую искру страха в яркое пламя. Если ты не можешь победить его, тогда привыкни к нему. Так ты приручишь страх и овладеешь им.

Всю первую половину дня, пока пилигримы следовали вдоль Нила, гнетущие мысли не покидали Мала, восседавшего верхом на вернувшемся после ночного отсутствия леопарде. После полудня показался убийца. Сначала он ехал чуть ближе, чем в предыдущий день, а потом отстегнул плащ, оставшись в короткой кольчуге без рукавов, и стал стремительно сокращать разделявшее их расстояние. Он ловко управлял лошадью с помощью ног и легких наклонов тела, при этом поводья свободно свисали с левой руки, а правой он на всем скаку обнажил саблю.