Змеиный культ
Шрифт:
— Доктор Вильгельм Карновский, мы рады приветствовать Вас в нашей скромной обители. Могу ли я Вам чем-то помочь? Может быть Вы голодны? — флегматично произнёс человек в маске.
Его голос был негромким и каким-то шипящим. Странный необычный и неприятный голос. Поначалу Вильгельму показалось, что гость специально говорит так тихо, чтобы нагнать побольше жути, но позже он заметил, что незнакомец всегда говорит в одном узком звуковом диапазоне. Диапазоне, совершенно непривычном для человеческого уха, оттого и кажется его голос столь монотонным, и тихим.
— Помочь? Я намерен сейчас
— Боюсь, Вы не сможете нас покинуть, доктор Карновский. Во всяком случае, пока не выполните свою работу, — монотонно, словно заученный текст, проговорил человек в маске. Его крепкое тело было совершенно неподвижно как у манекена или как у ящерицы, что греется на камнях под палящим солнцем. Возмущённого Вильгельма всего потряхивало от злости. Вся эта театральщина со змеиными масками и глупыми загадками ему уже порядком надоела. Если это и правда какая-то шутка, то она совершенно не удалась. И ко всему прочему не в меру затянулась.
— Ты вообще кто такой? И зачем ты меня похитил? — доктор злобно сопел, уставившись на неподвижную фигуру в чёрном. Ему хотелось поскорее покончить с этими загадками и прояснить истинное положение дел.
— Моё имя Ёрмунганд. А похитили Вас из-за Ваших уникальных талантов, — по-прежнему монотонно и невозмутимо произнёс человек в маске. Да, его тембр голоса и звуковой диапазон, в котором он произносит свои шипящие слова, были совершенно ненормальными. Пожалуй, если бы Вильгельм не был учёным и закоренелым исследователем, он бы с уверенностью заявил, что этот голос не имеет ничего общего с человеческим.
— Каких ещё талантов? — воскликнул Вильгельм, переведя напряжённый взгляд на остолбеневшего от страха Петерсона. Кардиолог казался сильно напуганным, словно он что-то знал об этом неприятном незнакомце. Что-то, что ввергало его в шок, и заставляло испытывать неподдельный ужас при одном лишь взгляде на золотую маску.
— Кардиохирургия, — по-прежнему невозмутимо ответил Ёрмунганд, продолжая сверлить пациента-пленника своими визорами. — Доктор Петерсон введёт Вас в курс дела. А сейчас проследуйте в столовую, Вас уже ждёт завтрак.
Человек в маске взглянул на напряжённое лицо кардиолога, отчего того всего передёрнуло. После чего учтиво поклонившись, таинственный гость торопливо покинул палату, не дожидаясь очередного вопроса от Вильгельма.
— И правда, не пора ли нам перекусить? Наверняка Вы голодны, мистер Карновский! — Моментально осмелевший после ухода гостя, Петерсон улыбался, причудливо шевеля своими усами.
Лицо кардиолога вновь выглядело весёлым и жизнерадостным, словно и не было на нём никогда той пугающей маски ужаса, с которой он пялился на златоликого гостя.
— Что за бред… — выдохнул Вильгельм, с опустошённым видом присев на свою кровать.
— Отчего же Вы так взволнованы? Это совсем не нужно. Волноваться не нужно. Уверяю Вас, то дело, о котором мы Вас попросим, сущий пустяк. Во всяком случае, для такого талантливого хирурга как Вы, Вильгельм, — приободренным и даже воодушевлённым
— Позвольте, коллега! Как же мне не волноваться, когда меня похищают и собираются к чему-то принуждать? На кого Вы работаете и кто этот ряженый тип в змеиной маске? — Вильгельм нахмурил брови, следя за тем, как его собеседник чистит апельсин.
В воздухе появился приятный цитрусовый запах. Пожалуй, этот запах был куда лучше, чем тот больничный дух, которым пропахла вся эта палата. На секунду Вильгельму тоже захотелось присоединиться к Петерсону и вместе с ним очистить несколько апельсинов. Но очистить не ради того что бы их съесть, а исключительно ради этого невероятного запаха.
— Что за вздор Вы несёте? Вас ни к чему не принуждают и не собираются принуждать! Вас просят о помощи и только. Просят спасти жизнь. Значимую для этого мира жизнь. Неужели Вы откажете им в этом? — театрально размахивая руками, ответил Петерсон. — А что касается мистера Ёрмунганда, то это сын нашего босса. Ёрмунганд… присматривает за нами и… помогает решать проблемы, — явно с осторожностью подбирая слова, добавил Петерсон.
В этот момент на его лице вновь отобразился страх. Нескрываемая тревога и волнение появлялись в голосе улыбчивого кардиолога в тот момент, когда он говорил об этом жутком типе в змеиной маске.
— Спасти жизнь? Вместо того чтобы прохлаждаться у вас в гостях, я как раз должен был спасать жизни в своей клинике. Ваши пустые речи полны лицемерия, коллега, — пробурчал Вильгельм, наблюдая, как Петерсон разделывается с апельсином.
Кардиолог ловко закидывал в рот одну дольку за другой, торопливо и методично их пережевывая.
Закончив с апельсином, он подошёл к небольшой раковине и вымыл с мылом руки. Затем он высушил их полотенцем, висящим на вмонтированном в стену крючке. А после снова поправил свой фонендоскоп, словно проверяя на месте ли он.
— Думается мне, Вы голодны, оттого и нервничаете. Пойдемте, позавтракаем, — Петерсон улыбнулся и уверенным шагом направился к дверям.
Вильгельм чуть помедлил, раздумывая над тем, что делать дальше, но всё же последовал за своим говорливым коллегой.
Впрочем ему больше ничего и не оставалось, разве что и дальше сидеть в этой палате. Сидеть в полном одиночестве, оставшись один на один с всевозможными мыслями, каждая из которых была мрачнее и тягостнее последующей. Да и перекусить было бы совсем неплохо. Урчащий живот недовольно ворчал на своего хозяина, без устали напоминая о всё нарастающем чувстве голода.
Выйдя из палаты, они очутились в просторном больничном коридоре. Коридор чистый и опрятный, с такими же яркими стенами, какие были в палате. Вдоль коридора множество пронумерованных дверей. Всюду сновали погружённые в работу медсёстры. Врачи в белых халатах с уважением кивали, встречая взгляд шагающего им навстречу Петерсона. Суета, царящая в отделении, напомнила Вильгельму о его собственной клинике. Клинике, в которой сегодня у него запланированы несколько серьёзных операций. Наверняка его ассистенты волнуются. Наверняка о его исчезновении уже сообщили в канцелярию О.С.С.Ч… Возможно даже и в тринадцатый отдел.