Змея и Крылья Ночи
Шрифт:
Он пристально посмотрел на мои лезвия. Дерзко. Он издевался надо мной, потому что мы оба знали, что я не смогу, не в таком состоянии.
— Это бедро выглядит плохо. Это немного поэтично, не так ли? — Он потрогал свое бедро, все еще забинтованное.
Конечно. Чертовски поэтично.
— Я принес тебе кое-что для этого.
Он полез в свою сумку и достал синий хрустальный флакон, содержимое которого мерцало легким мерцанием.
Матерь. При виде этого
Райн поставил зелье на камень рядом с собой, затем положил руки на колени и стал наблюдать за мной.
— Знаешь, — сказал он небрежно, — я слышал, как некоторые участники говорили перед первым испытанием. Ставили на то, кто выживет. Твое имя ничего не стоило, потому что все были уверены, что ты умрешь первой.
Он сделал паузу, ожидая реакции, но на моем лице не дрогнул ни один мускул.
— Но я был о тебе лучшего мнения, — продолжил он. — Я знал, что за тобой стоит понаблюдать. Что ты не просто обычный человек. Ты человеческий питомец великого Короля Ночнорожденных.
Это был не первый раз, когда меня так называли, и не последний, но я все равно вздрогнула. Мне было так больно, что держать себя в руках было труднее, чем обычно.
Успокойся, Орайя. Гнев означает ускоренное сердцебиение. Учащенное сердцебиение означает, что твой запах станет сильнее. Не давай им ничего.
Не то чтобы я не знала, что именно он делает. Заманивает меня, как он заманил того мужчину на пиру. Если я была змеей, то он тыкал в меня палкой, чтобы посмотреть, когда я перекушу ее надвое.
— Это он научил тебя так драться? Он дал тебе их, верно? — Он кивнул на мое оружие, которое все еще лежало передо мной. — Он дал тебе их, это очевидно. Мастерство Ночнорожденных чертовски хорошее.
— Ты, что, глухой или глупый?
— Ты недружелюбна.
Чего, по его мнению, он здесь добивается? Неужели он думал, что мной так легко манипулировать? Неужели он думал, что я не знаю, что это такое?
— Почему ты здесь? — огрызнулась я. К этому времени я изо всех сил старалась скрыть затрудненное дыхание и сохранить силу в голосе. — Для развлечения? Я чертовски скучная, это я тебе гарантирую.
— Я это вижу.
— Прекрати играть со мной. У меня не хватит терпения.
И снова уголок его рта приподнялся в мрачной, удовлетворенной ухмылке.
— Или времени, — сказал он категорично, его взгляд упал на мое раненое бедро.
Моя челюсть сомкнулась. Его взгляд снова метнулся ко мне, и долгое мгновение мы просто смотрели друг на друга, погруженные в безмолвный разговор.
Я знала, что это правда. Он знал, что я это знаю. Мне было ненавистно, что он знал, что я это знаю.
— Тогда перестань
— С кем ты заключишь союз на испытании Третьей четверти луны?
Я моргнула. Я не была уверена, чего я ожидала — возможно, больше игр, но это было не то.
Это был хороший вопрос. Важный вопрос. Выбор союзника для испытания Третьей четверти луны был важнейшим стратегическим решением. Это должен быть кто-то достаточно сильный, чтобы удержать вас в пятидесяти процентах участников во время Полумесяца, но не слишком сильный, потому что он станет вашим главным соперником в двух последних испытаниях.
Испытания менялись в каждом Кеджари, но эти три важных момента оставались неизменными: оно требовало сотрудничества, оно приводило к смерти половины участников… и то, что многие участники были убиты во сне сразу после испытания, чаще всего бывшими союзниками, решившими, что они больше рискуют, чем получают.
Несмотря на все мои усилия, я не смогла сдержать дрожь, пробежавшую по моему носу.
Райн издал негромкий смешок.
— Я так и думал. — Затем он без колебаний сказал: — Стань моим союзником.
Мои брови взлетели вверх.
Винсент часто ругал меня за то, что я плохо контролирую мимику, и в этот раз Райн снова рассмеялся.
— Союзник… тебе, — сказала я.
— Мне и Мише.
Мише. Так звали девушку с короткими волосами? Ту, что управляет огнем?
— Мы заняли комнату на самом верху башен, — продолжил он. — Там безопасно. Большая, почти как целый дом. Безопасная. Или точнее сказать, там безопаснее, чем здесь, по крайней мере.
Это было как-то неправильно.
— Почему?
— Потому что ты произвела на меня впечатление.
— Чушь собачья.
Его брови дернулись в слабом намеке на удивление, как будто он искренне не ожидал такого ответа.
— Прошу прощения?
— Ты не сказал ни одной правдивой вещи с тех пор, как вошел сюда, поэтому я буду честна за нас обоих. Я — человек. Мы оба знаем, что это делает меня самой слабой среди всех. У тебя есть выбор из пятидесяти более сильных вампиров, с которыми ты мог бы заключить союз. И ты думаешь, я поверю, что я тебе нужна?
Он осмотрел порез на своем безымянном пальце.
— Всего сорок, вообще-то. Слушай, сегодня ты победила участников, которые превосходили тебя во много раз. Ты и я… — Его взгляд вернулся ко мне. — Мы хорошо сработались, не так ли? И я люблю изгоев.
— Дерьмо. — Я ткнула в него одним из своих клинков, чтобы подчеркнуть каждое слово. — Неужели другие люди на это ведутся? Скажи мне хоть одну правду, или убирайся, как я тебя уже просила с тех пор, как ты появился.