Змея и Крылья Ночи
Шрифт:
Слава богам, сказала она. Не Богине. Интересно.
— У меня есть для тебя подарок, — сказал Райн, очень непринужденно, — чтобы поприветствовать тебя в нашей маленькой семье.
Мише усмехнулась. Было неприятно видеть, как такое солнечное и веселое выражение лица подчеркивают острые клыки.
— О, да! — Она потянулась к одному из сундуков, придвинутых к дальней стене, и когда она обернулась, я не успела отпрянуть.
Это была голова.
Голова мужчины, кожа бледная и вялая, волосы в основном седые с пепельно-коричневыми прожилками. Его уши были заострены, как и зубы,
Я едва успела рассмотреть вампира, напавшего на меня, но должна была предположить, что это он.
Мой желудок сжался от внезапной тошноты. Воспоминания приходили, как всегда, короткими, всепоглощающими вспышками.
У меня есть для тебя подарок.
Я резко моргнула, отгоняя прошлое. Затем тщательно выровняла выражение лица, вернув его в холодную незаинтересованность.
— И что, черт возьми, я должна с этим делать?
Райн пожал плечами.
— Не знаю. Злорадствовать?
— Как приятно, — сказала я сухо. — Он определенно выглядит так, будто теперь может оценить мое превосходство.
Ухмылка Мише поблекла. Губы Райна истончились в язвительном неодобрении.
— Я уже дважды спас тебе жизнь и подарил голову твоего врага, и этого все еще недостаточно? Для маленького человека ты очень требовательна, не так ли?
— Все эти «подарки» были корыстными. Я тоже помогла тебе выжить на арене. И я уверена, что тебе понравилось убивать его.
На его лице промелькнуло странное выражение, которое быстро сменилось легкой улыбкой.
— Вот почему мы союзники. Потому что наши интересы взаимовыгодны.
— Хм.
Я старалась не показывать, что слово «союзники» пробирает меня до костей. Только сейчас до меня дошли все последствия моих действий. Я была вынуждена принять решение от безысходности, и теперь я оказалась в ловушке с этими двумя.
Мише все еще держала голову, хотя теперь она смотрела на нее с легкой досадой.
— Он действительно был засранцем. — Она вздохнула. — Он бы все равно умер. Ты практически выпотрошила его.
— Должно быть, это была неплохая битва, — добавил Райн, — судя по состоянию вас обоих.
Я сделала пару шагов ближе к Мише, осматривая голову. Даже для вампиров бледно-серый оттенок его кожи был необычен, как и яркий красный цвет, обрамлявший его невидящие глаза. Паутина черно-малиновых вен ползла вверх по его горлу. Они были видны на его шее, челюсти, в уголках рта и глаз. И даже в смерти они, казалось… пульсировали.
— Что? — сказал Райн. — Ты никогда раньше не видела проклятие Кроворожденных вблизи?
Мне не нравилось, что он так легко читает меня по моему лицу.
— Это была жажда крови, — сказала я.
— Это, черт возьми, было нечто большее, чем просто жажда крови.
Он звучал странно серьезно. Возможно, даже мрачно. Когда я оторвала взгляд от головы, чтобы посмотреть на него, ухмылка исчезла с его губ.
Затем он заметил мой пристальный взгляд, и точно так же его ухмылка вернулась.
— Его дни были сочтены в любом случае. Милосердие. Это был наименее болезненный способ, которым он мог уйти. В любом случае. — Ухмылка превратилась в кривую усмешку. — Я рад, что ты пришла в себя. Мише, теперь ты хочешь избавиться от этой штуки?
Мише кивнула и сунула голову под мышку, направляясь к одной
— Я сейчас вернусь. Потом я проведу для тебя экскурсию, Орайя.
РАЙНУ И МИШЕ ДЕСТВИТЕЛЬНО УДАЛОСЬ найти отличное место. Апартамент был огромным: кабинет, кухня, еще кабинет, четыре спальни (каждая со своими прилегающими ванными комнатами) и, конечно же, большая гостиная, все это было роскошно украшено, даже по сравнению с замком Ночнорожденных. Все жители внутреннего города привыкли видеть Лунный дворец, стоящий на страже Сивринажа в благословенном памятнике Ниаксии, но только сейчас я задумалась о том, как он сюда попал и почему. Жили ли здесь когда-то люди? Если да, то почему он был заброшен в пользу замка Ночнорожденных? Это место было почти таким же большим и таким же величественным.
Мише проводила меня в мою комнату.
— Мы отдали тебе ту, где больше всего окон! — объявила она, — по очевидным причинам! — и оставила меня приводить себя в порядок и немного отдохнуть. Моя спальня, как и все комнаты в этом месте, была красиво украшена в старинном, устаревшем стиле, хотя, как ни странно, нигде не было ни пылинки.
Шторы были из тяжелого темно-синего бархата с серебряной тесьмой. Я распахнула их с большим усилием. Из окна открывался почти идеальный зеркальный вид из моей комнаты в замке Ночнорожденных. Вдалеке его силуэт сводился к ряду порочных пиков и лунно-серебристых куполов. Я не могла вспомнить, когда в последний раз видела его с такого расстояния. Здания, которые были маленькими на расстоянии от окна моей спальни, теперь были так близко, что я могла разглядеть каждый изъян… а их было много. Да, архитектура была величественной, но золотая краска облупилась, резьба осыпалась. По каменным стенам, как плющ, ползли трещины, а витражи раскалывались. Все следы упадка, которые были незаметны из моей комнаты в замке Винсента.
Я всегда полагала, что уродство Сивринажа ограничивается человеческими районами. Мне никогда не приходило в голову, что, возможно, внутренний город тоже по-своему гниет.
Мои глаза остановились на маленькой вспышке темноты на фоне горизонта. Из своей комнаты во дворце Винсента я видела дюны вдалеке, изящные и безмолвные. Но из этой комнаты вдалеке виднелись человеческие трущобы, частично скрытые за силуэтом грандиозного замка Ночнорожденных.
Я не знала, почему вид этих двух вещей, столь разительных по контрасту, вызывал у меня чувство дискомфорта.
Я снова задернула шторы.
— ТЫ ВЗЯЛА это из банкетного зала?
— Ага!
Мише бросила вишню в рот и прожевала, явно смакуя, а затем проглотила косточку и все остальное. Они с Райном ковырялись в еде, но в основном пили кровь из двух больших кубков. Тарелка с едой, которую Мише преподнесла мне, была намного больше, чем я когда-либо смогла бы съесть, искусно разложенная по цветам — ягоды, мясо и сыры, наваленные кучей.