Знахарь
Шрифт:
Покинув здание через чёрный ход и нырнув в парковую зону, Владимир остановился на одной из неосвещённых дорожек, до которой не долетали звуки несущегося по вечерней столице потока автомобилей.
– Нет человека – нет проблемы, но это не наш метод. Или наш? Пусть только дёрнется…
Вместо одного дня в Москве пришлось задержаться на четыре. Вроде и плюсы есть в лице единственной и ненаглядной зазнобушки, с которой он, наконец, сходил в кино и сводил в дорогой ресторан и сестры, по которой скучал немногим менее, чем по Анастасии, но и минусов хоть отбавляй. Взять те же пропущенные пары в университете, которые придётся нагонять и сдавать по оным зачёты. Бесконечная очередь из больных тоже сама собою никак не рассосётся,
Вяземская же вцепилась в нарушителя спокойствия мёртвой хваткой и несколько дней держала Огнёва в Москве, а всё из-за того, что мать и сестра «княжонка» в первый же вечер успели нагадить, подняв «волну» осуждения в высшем обществе. В столице это быстро, стоит только шепнуть нужные слова нужным людям в паре великосветских салонов, как брызги летящих экскрементов зацепили и княжну, и её нерадивого ученика (в первую очередь), и Анастасию (последнее Владимир не собирался прощать и спускать с рук кому бы то ни было). Как выяснилось чуть позже, княжна Вяземская, она же Ведьма, тоже весьма ревностно относилась к собственной репутации и калёным железом принялась выжигать скверну, попутно призвав к ответу одного из зачинщиков драки, за что тот непритворно обиделся. Ведь все живые, ни одного трупа или даже слетевшего с должности генерала нет, так и квалификацию потерять недолго. После очередного разноса, совмещённого с уроком и разговором по душам, Владимир пришёл к мнению, что старый князь специально не стал придерживать сноху и внучку за подолы юбок, таким образом оставляя себе некую свободу манёвра и кивая на то, что бабы за свою кровиночку кого угодно порвут! Мол, не уследил, не остановил вовремя, да и что он мог сделать? Мать есть мать, женщины подвержены эмоциям и живут чувствами со страстями. Непрозвучавшие оправдания были понятны насквозь и прозрачнее слезы младенца, пусть теперь дамы не обижаются на отменённые заказы на персональные косметические наборы из Н-ска, а старика он прищучит через ветеранские организации, есть способы и варианты. Возврат средств на счета Васильчиковых осуществлён в полном объёме. Пусть дамы побесятся от осознания чего лишились и понимания на кого бочку катили. Он ещё оказией через прикормленных людей и криминал сплетни по Москве запустит, полив женскую половину княжеского семейства и грязью. И мужской тоже достанется. Долг, как известно, платежом красен. Поддакивая из глубины веков, Ведагор и Махмуд одобряли принятое решение потомка.
Оставлять без внимания женскую часть княжеского семейства было бы величайшей глупостью. Женские ненависть и мстительность свели в могилы не одного мужчину. Примеров в истории хоть отбавляй. Щёлкнул клювом и всё – привет загробный мир. Поэтому держим ушки на макушке и крутим головой на триста шестьдесят градусов.
– Хоть не приезжай сюда вовсе, - досадно сплюнул Владимир. – С каждым приездом проблемы наваливаются и наваливаются! Правильно княжна опасается, что когда-нибудь я устану ненавидеть и устрою тотальный геноцид.
Проверив нож за спиной, пистолет под мышкой и кистень в рукаве – ей-ей, романтик с большой дороги, Владимир направил стопы к квартире сестры.
– Привет, большой старший брат! – встретила его у подъезда Вика, вернувшаяся с пробежки. – Давно ждёшь?
– Привет, мелкая! – вяло помахал ладонью Владимир. – Только что подошёл.
– Да-а, братец, - сочувственно цокнула сестра, когда они прикрыли за собой дверь квартиры, в которой обалденно пахло ванилью и свежей выпечкой, - видок у тебя, будто тебя пожевали и выплюнули.
– Как аппетитно пахнет! Викуля, будь другом, хоть ты сегодня не делай мне мозги. Я и так неоднократно церебрально изнасилован и выгляжу ничуть не лучше,
– А у меня для тебя сюрприз! – ясным солнышком расплылась в улыбке сестра.
– Приятный, надеюсь? – Владимир сунул ноги в пушистые домашние тапки-собачки с высунутыми красными языками, краем глаза замечая в обувнице дополнительную пару женской обуви с размером явно маловатым для Викиных лапок.
– Приятный, та-дам! – всплеснула руками сестра и отскочила в сторону, давая проход белокурой фее, тут же повисшей у Владимира на шее.
– Привет, Солнышко! – чувствуя, как все проблемы несовершенного мира уходят куда-то на второй и третий план, Владимир зарылся в густые кудри девушки и блаженно втянул носом аромат цветочного шампуня, дорогих духов и чистой кожи.
– Эй, влюблённые, - нетерпеливо затанцевала вокруг парочки Вика, - я есть хочу и без вас сейчас слопаю все пирожки и булочки. И вы оба будете виноваты за все мои нажранные килограммы и целлюлит на афедроне! Кстати, братец, пекла не я. Цени, какая невеста-хозяюшка тебе досталась. Так, мой руки и марш на кухню! Ну, пошевеливайтесь! Да отпусти ты его, Настя, не сбежит он, видишь, как слюной захлёбывается, ещё минута и он тебя вместе с пирожками слопает! Боже мой, там пирожки стынут, а они истуканами застыли, - опять запричитала сестра. – Да ну вас к чёрту, я пошла жрать!
– Пойдём, - малиновые губы Анастасии невесомо коснулись губ Владимира перед тем, как она отпрянула от него, - а то Вика действительно всё слопает. Ц-ц, сначала руки мыть!
Тонкий пальчик с простым маникюром указал направление в сторону ванной комнаты.
Провожая взглядом изящную девичью фигурку, упорхнувшую в сторону кухни, совмещённой с гостиной, Владимир думал, что этот «плод» его побед он никогда, никому не отдаст. Никогда! Никому!
Глава 13. Расставляя приоритеты
От всей души благодарю Матвея за бетинг.
ПРИМЕЧАНИЕ: глава отредактирована. Концовка главы перенесена в четырнадцатую главу
Глава тринадцатая
Расставляя приоритеты
Синее-синее небо с бегущими по нему белогривыми облаками вздыбилось будто перевёрнутая чаша. Бережно опустив поклажу на землю, Владимир, раскинув руки в стороны, спиной упал в дальневосточное разнотравье, что тут же обволокло его одуряющим ароматом живого леса.
Не обращая внимания на бесконечный зуд комарья с мошкарой и густой бас слепней с оводами, парень вслушивался в приятный шелест травы и скрипичные трели кузнечиков, прерываемые стремительными «тр-р-р-и-и-и-и-нь» стрижей, проносящихся над зеркальной поверхностью озера. Иногда со стороны леса в спокойное многоголосье врывалось гнусавое «кьяя-а-а-а» беспокоящегося канюка. Заслышав крик птицы, Владимир иногда приподымал голову и смотрел в сторону тёмно-зелёного частокола, в прохладной тени которого промышляла его ученическая братия, вывезенная из Н-ска на восток страны на летнюю «производственную практику».
Где-то там, прыгая безумными игривыми козочками носились Анна и Вика, за которыми, грозясь вколотить в пятые точки неугомонных девиц полные наборы игл, едва поспевала Джу. Если старшая барышня просто вырвалась на свободу из плавящийся от жары и задыхающейся от пыли столицы и теперь, восполняя недоигранное детство, носилась по кустам, то и дело затаптывая что-нибудь ценное, то вторая – будущая травница и просто талант от Бога, вечно пропадала в очередных кущерях. Обнюхивая и чуть ли не облизывая очередную зелёную или цветущую редкость, выбешивая Джу тем, что, залипнув на очередной травке, не откликалась на призывные крики.