Знахарь
Шрифт:
– Вов, что это было? – тихим голосом спросила Вика, остановившись за спиной коленопреклонённого брата.
– Попросил духов Леса и Самаргла о помощи, - отряхивая колени от налипших иголок, хрипло ответил Владимир, призывно махнув рукой в сторону чащи. – Миша, пожалуйста, посторожи этих ухарей.
Тяжело вздыхая от навалившейся работы, из-за кустов показался косолапый охранник. Вздохнув ещё раз для порядка, он мохнатым задом уселся на Питера, возложив передние лапы на Мориту.
– Господи! Господи! –
– Погоди чуток, - обернулся к сестре Владимир, доставая из рюкзачка миниатюрную рацию. – Джен! Джен, как меня слышно? Приём!
– Слышно хорошо! – ожила рация в руке Огнёва. – Из динамика послышалась ругань вперемешку со скрипом и свистом, а потом через динамик полился голос Трофимыча:
– Огонёк, ты где, мать твою?!
– Маму попрошу не касаться, хоть ни одного доброго слова о ней сказать не могу. Вас сколько, Трофимыч?
– Два отделения и Синя с Мальком.
– Ясно, как всегда, кавалерия прискакивает под занавес. Все мне тут не нужны, хватит тебя с Маккхалом и Сини с Мальком. Передай рацию Джену.
– Слушаю! – горячо крикнул в рацию Джен.
– Слушай внимательно, Женя, берите с отцом в госпитале носилки и вместе с мужиками несите Джу в лагерь, вы с Синей помните какой. Буду ставить девочку на ноги. Лишних с собой не берите, не надо! Свидетели ни мне, ни вам ни к чему. Всё понял? Отдай рацию Трофимычу.
– Трофимыч, захватите с собой носимый комплекс РЭБ, а то с некоторых господ-товарищей станется подглядеть одним глазком с коптера. И ещё пару-тройку банок сгущёнки захватите, мне с охранником расплатиться нужно.
– Что ты задумал, кочерыжку тебе в печень?! К-какой ещё, мать твою, охранник? ***ть, что ты несёшь?
– Не истери, вспомните с Маккхалом домик на окраине Харбина. Ещё вопросы остались?
– Твою мать! – выдохнул казак в микрофон. – Синя, организуй «Зонтик». Как-как? Быстро, затопчи тебя карась.
Закончив переговоры, Владимир выволок из палатки девицу со стариком и привёл последнего в чувство. Присев перед японцем на корточки, он заглянул в тёмные глаза жителя Страны восходящего солнца.
– Мне не важно кто ты, как и по какой причине вы решили мстить мне. Мне наплевать на должность и звание, - на английском языке проговорил он, - но вы совершили страшную, непоправимую ошибку, захватив мою сестру и навредив ей. Подобного я не прощаю. Старик, твой родственник или брат… Скорее всего брат, так как вы очень похожи, умер, как настоящий воин, а ты сдохнешь, зная, что по твоей вине в иной мир уйдут все твои родные до седьмого колена. Поверь, об этом я позабочусь. Знаешь, старик, вы сами объявили мне войну и дали право кровной мести, и я им воспользуюсь, уничтожив твой род под корень.
Глядя в глаза йокая в человеческом обличье, японец только-только начал понимать, какое зло они пробудили,
«- Аматерасу, что мы наделали! – пронеслось в голове пленника».
– Не надейся на Ками9, старик, боги отвернулись от вас, - прочитал его мысли демон. – Не бойся, тебя я оставлю в живых, только, - в руке акудзина мелькнула игла, впившись в дряблую шею, - позабочусь, чтобы ты не откусил себе язык.
– А ты, - погладив медведя, Владимир навис над европейцем, - случайно не думаешь сбежать? Нет? Молодец. Скажу по секрету, Миша бегает по лесу со скоростью шестьдесят километров в час и обожает играться оторванными головами. Ты ведь не хочешь, чтобы он поигрался твоей, так что лежи, отдыхай…
На небе проклюнулись первые звёзды, когда в распадке появилась короткая процессия с носилками на плечах, а далеко за сопками просвистели винтами несколько вертолётов, определённо направлявшихся в Казаковку. Ещё через полчаса пограничники смонтировали установку РЭБ, связав её с системой контроля периметра и подавления радиосигналов японской группы. Паролями любезно поделился Питер Ван дер Линден, за что его высвободили из-под мохнатой задницы медведя. Вылизав три банки сгущённого молока, косолапый навалил кучу и утопал в лес. Впрочем, Питер не обманывался мнимой свободой, прибежать обратно вонючей твари ничего не стоит, вряд ли он ушёл далеко.
– Старика и белобрысую овцу оттащите подальше, нечего им видеть, что тут будет твориться, - принялся раздавать указания Владимир. – Хотя, перед началом ритуала я их вырублю, так надёжней.
– А с этими что делать? – влез с вопросом Синя, указав на японку с переломанными руками и связанного молодого японца.
– Я о них позабочусь, мне Вику и Джу лечить, - равнодушно, с оттенком холода ответил Огнёв, указав взглядом на усыплённых девушек.
– Э-э? – у Сини отвисла нижняя челюсть.
– Жизнь за жизнь, - пояснил Владимир. – Или осуждаешь?
– Нет, ты в своём праве.
– А теперь поклянитесь, что никому не расскажете… не заставляйте и вас вырубать.
*****
– Ты гляди, какие люди! – подтолкнув пленника в спину, во весь стоматологический набор ухмыльнулся Трофимыч. Шлёпнув по присосавшемуся к шее комару, он обернулся к Владимиру:
– Слышь, малой, ты нас давеча «кавалерией» обозвал, так я скажу тебе: никакая мы не кавалерия, так, Санчо Пансы на осликах, а кавалерия вон, пыль ластами загребает.