Знахарь
Шрифт:
Как ни странно, «светлыми пятнами» остались возможности потрясти графа и владельцев «Эвереста». Если рестораторы слились подозрительно быстро, согласившись со всеми предъявленными требованиями, то граф ушёл в глухую оборону. Работа по взламыванию бастионов целиком и полностью легла на плечи Виктора, который собачился с графским юристом за каждую копеечку и конца-края этому пока было не видно. Проиграв один суд, граф подал апелляцию… Рома перекочевал в столицу, но на счёт его Владимир был спокоен – проклятье пустило крепкие корни и последствия оного не за горами, а там посмотрим, кто смеётся последним.
А пока суть да дело, надо было на что-то жить. Тратить деньги из фонда социального страхования не самое разумное решение. На выплаты рестораторов тоже долго не протянешь, а за квартиру платить требуется ежемесячно, да и самому чем-то питаться, поэтому, кроме
Сначала Владимир свёл бородавки своему помощнику из соседнего дома, потом убрал веснушки рыжеволосой соседке, оплатившей работу обалденным тортом и неделю баловавшей парня превосходной выпечкой. Следом была экзема, над которой он промучился четыре дня, сумев подобрать травы для примочек и перенаправив клиента Острецову, туда же отправились ходоки с высыпаниями на коже и кашлем, а затем к Владимиру пришёл Матвей Панкратович…
Владимир долго думал, где взять денег на свадебный подарок, в итоге решив идти иным путём… На свадьбе невеста поразила гостей и жениха сиянием помолодевшего лица с чистой обновлённой кожей. На травы у Чаровникова ушло пятьдесят рублей и три дня на изготовление специальных масок. Надо ли говорить, что никто из молодожёнов не стал делать секрета из преображений? Матвей Панкратович пустил слух среди ветеранов, а Екатерина Сергеевна не удержала язык в дамском клубе. Постепенно массаж отошёл на задний план, по-прежнему служа Владимиру хорошим прикрытием для его целительской деятельности. Есть лицензия, есть сертификат, клиент приходит на массаж, а то, что он получает иные услуги, так это приятный бонус.
Желающие омолодиться дамочки пёрли косяком, но их Владимир разворачивал в сторону аптеки. Сообразив, что шанс погрязнуть в изготовлении масок на всю оставшуюся жизнь значительно отличается от нуля и грозит подобраться к ста процентам, Владимир продал рецепт Антону Острецову за приличную сумму и процент от прибыли, но и там доброй половине молодящихся кокоток временно дали от ворот поворот до лета, указав на израсходование всех запасов и отсутствие необходимых ингредиентов для изготовления столь полюбившихся дамам косметических масок. Нет, милые дамы, трав пока нет. Нет, во всей губернии нет. И в соседней всё выбрали, и в Москве. Нигде нет! Потерпите, милые барышни! Как только наступит лето, сразу отправим сборщиков. Да-да, непременно запишем вас первой в очередь на приобретение. Видите, заношу в компьютер и отдельно в личную записную книжку. Наше слово твёрдо. Клиентов, а тем более клиенток, мы не обманываем – себе дороже, ведь обманутая женщина в гневе страшнее тайфуна, а нам это надо? Не надо, вы и сами это лучше нас понимаете.
Пока Антон Николаевич, втихую потиравший руки и подсчитывающий будущие прибыли семейной аптеки, воевал с дамами, Владимир «расправился» со всеми приведёнными ветеранами, один из которых пожаловался юному целителю на судьбу внука, прикованного к коляске из-за ДЦП – детского церебрального паралича. Слово за слово, день переливания из пустого в порожнее, и отставной майор Баталин уговорил Владимира глянуть мальчика. Любые деньги, всё что угодно…
Первый юный пациент не оставил после себя каких-либо особых воспоминаний и впечатлений. Пятилетний пацанёнок, лицом, как две капли воды с поправкой на возраст, смахивающий на деда, вёл себя ниже травы, тише воды и его родители поначалу отнеслись к Владимиру с немалым скепсисом, согласившись на лечение скорее от безысходности, с которой утопающий хватается за соломинку. Можно было подумать, что у Юры Баталина задержка в развитии интеллекта, от чего тот молчал и сидел маленьким лупоглазым нахохлившимся сычом, но тут просто играло воспитание деда и отца, носивших офицерские погоны. Мелкому мальчугану чуть ли не с младенчества прививали понятия дисциплины. Получив разрешение взрослого, Юра затрещал без умолку. Речь у него оказалась правильной и грамотной, без лишних слов-паразитов, что само по себе было необычно для пятилетнего ребенка. Слова он не тянул и не «тормозил» в самых неожиданных
Получив зафиксированное видеокамерой разрешение, Владимир приступил к исцелению. При возможности исцелить ДЦП за один день, он, помня виртуальные наказы предков, потратил пять, после каждого сеанса симулируя усталость. Спектакль удался потому, что ни мать, ни дед, ни отец внимания на актёра не обращали, целиком и полностью поглощённые наблюдением за родной кровиночкой, которая к обеду пятого дня сумела без детских костылей самостоятельно пройти вдоль стены пятнадцать шагов. Красные и розовые пятна аномалий головного мозга мальчика обрели ровный светло-салатовый оттенок.
На следующий день знакомые майора привезли к Владимиру взрослого, двадцатипятилетнего парня, глянув на которого он сразу отказался браться за исцеление.
– Не смогу, - просто и без затей сказал он матери инвалида, - я не умею лечить чёрные аномалии в мозгу. Они не убираются. Там все энергетические связи уже мертвы. Нечего, понимаете, лечить.
– Вы же ещё не пробовали! – пыталась увещевать мать парня. – Вы только попробуйте. С Юрой же получилось, чем мой Паша хуже?
– Он старше. Юра ещё маленький и растёт, мозг, говоря по-простому, не закостенел с возрастом, нарушения не стали окончательно необратимыми, понимаете? Не хочу давать вам ложную надежду. Мне жаль, но я не смогу помочь Павлу, - покачал головой Чаровников.
– Будь ты проклят! – взвизгнула женщина, кинувшись на Владимира и едва не вцепившись ногтями ему в лицо, и быть физиономии несостоявшегося целителя располосованной, не перехвати майор Баталин дамочку за талию. – Будьте вы все прокляты! Прокляты, прокляты!
Сплюнув под ноги, Владимир молча ушёл в дом и захлопнул за собой дверь. Слава она такая – палка о двух концах…
*****
Напоминая видом большого вальяжного сенбернара, семейный врач Валерий Иннокентьевич Дужин, сдёрнув с носа очки, тяжело, по-собачьи вздохнул. Будь проклят тот день, когда он согласился подменить своего уехавшего «на воды» престарелого коллегу, более четверти века наблюдавшего одного из элитных пациентов губернии. Кто бы знал, сколько нервов придётся потратить на этого высокомерного желчного и ворчливого старика, цедящего каждое слово через губу. То-то Семён Николаевич бежал на курорт впереди собственного визга, Валерий и сам бы сейчас с радостью сбежал бы куда-нибудь подальше от графа, выпившего из него все соки.
– Прохор! – простуженной вороной прокряхтел граф, слезая с дивана, на котором его осматривал доктор.
Подскочив к патрону, седовласый управляющий, принялся помогать тому облачаться.
– Кхе, что скажете, доктор? – кривя губы от простреливающих болей в спине, проскрипел граф.
– Ваше состояние…, - стараясь говорить как можно мягче и дипломатичнее, чтобы не раздражать графа Ермолова, начал Валерий Иннокентьевич, но был прерван на середине фразы.
– Дерьмовое, сам знаю! – выплюнул граф, с вызовом глядя на врача. – Хватит меня щупать со всех сторон, я вам не девица, сделайте что-нибудь, наконец! Меня уже тошнит от врачей, процедур и вашей безграмотности. Тупые, безмозглые коновалы…
– Вы должны понимать, что без анализов и соответствующего осмотра в условиях стационара никто не может сделать заключение…
– А что вы, вообще, можете, только деньги как пиявки сосёте. Кровососы! – презрительно прокаркал граф.
– Ваше здоровье в ваших руках, граф, - не сдержался Валерий Иннокентьевич, доведённый до ручки бесконечными придирками и оскорблениями, - все назначения Семёна Николаевича я оставляю в силе до проведения осмотра и получения результатов анализов. Как вы правильно заметили, я и другие врачи не умеем гадать на кофейной гуще, чего и вам желаю, к тому же ваше наплевательское отношение к собственному здоровью ни на йоту не приближает нас к выработке продуктивного лечения, а я, как вы могли заметить, не шаман и танцы с бубнами и призывами духов вокруг пациентов не устраиваю и наложением рук не лечу. Не обучен, знаете ли, и талантов соответствующих не имею. К слову, появился в губернии один такой уникум и по слухам даже не шарлатан. По крайней мере мы имеем на руках подтверждённые и документально зафиксированные случаи исцеления. Не нравится вам медицина официальная, ваше сиятельство, обратитесь к неофициальной. Припадите, так сказать, к народным корням. На сём разрешите откланяться.