Знак фараона
Шрифт:
По пустыне рыскало немало кочевников, занимавшихся разбоем. Их не пугала страна нестерпимого зноя, неутолимой жажды и жгучих песков — она помогала им выжить. Эти жалкие подобия людей с обожженными солнцем лицами, почерневшими зубами, худыми жилистыми телами легко переносили лишения. Они грабили случайных путников, не брезговали и разорением гробниц.
Хетт и египтянин бросились назад, в укрытие. Оба неслись как ветер и успели вбежать в каменное святилище прежде, чем их настигли стрелы.
Кочевники пытались ворваться внутрь следом за путниками.
Остановившиеся поодаль кочевники начали совещаться. От мертвых путников не будет проку, поэтому обитатели пустыни хотели взять их живыми, а после продать перекупщикам, которые рыскали как на границе поля боя, так и на краю Красной земли.
Кармел показал Тамиту второй нож, единственное оружие, которое у них осталось, и египтянин понял, что хочет сказать хетт.
— Предлагаю выбрать между позором и смертью.
Юноша кивнул. Он не испытывал страха, только глубокое сожаление и ранящую сердце боль.
— Я не смогу... сам.
— Я тебе помогу. Держи. — Хетт вложил кинжал в холодную руку товарища. — У нас мало времени, — напомнил он и повернулся, чтобы посмотреть, что делают разбойники.
Когда Тамит и Кармел увидели, что кочевники вдруг бросились бежать, оба застыли от удивления. Египтянин первым выбрался наружу и понял, в чем дело: вдали показались всадники с копьями наперевес. Следом катилась колесница. Джедхор. А быть может, Мериб.
Юноша представил, как посмотрит ему в глаза. А после плюнет в лицо.
Внезапно Тамит вспомнил Хетеса с его безумной дерзкой идеей и обратился к хетту:
— Видишь эти тела? Ложись под них. Притворись мертвым. Египтяне не станут трогать трупы жителей пустыни. Потом выберешься и пойдешь дальше. Надеюсь, тебе повезет.
В лице Кармела что-то дрогнуло.
— Это скверна. .
— Это не большая скверна, чем прятаться в чужом саркофаге!
— А как же ты?
— Мне нужно остаться. Не думаю, что меня убьют. Все будет хорошо.
Кармел протянул ему руку.
— Прощай! Если мы в самом деле встретимся, я буду счастлив назвать тебя своим братом.
Тамит свалил тела убитых хеттом бедуинов в одну кучу и как мог прикрыл Кармела. К счастью или к несчастью, среди преследователей не было Мериба. Всадники окружили Тамита, который спокойно стоял и ждал их приближения.
С колесницы сошел злой и усталый Джедхор. Его одежда запылилась, в парик набился песок.
— Я убил бы тебя на месте, если бы не хозяин! — прошипел он. — А где второй раб?!
Тамит усмехнулся.
— Ушел.
Джедхор кивнул своим людям.
— Посмотрите в святилище!
Те заглянули и быстро вышли.
— Никого, господин.
Джедхор бросил брезгливый взгляд на тела бедуинов, потом сказал:
— Привяжите его к колеснице. — И обратился к Тамиту: — Ты казался мне толковым парнем, я хотел взять тебя в постоянную
Юноша не знал, что Мериб обвинил во всем не беглецов, а охрану и Джедхора.
— Почему не осмотрели могилу и саркофаг? — позже спросил архитектор помощника.
— Я не имею права заглядывать в чужую могилу!
Мериб поморщился.
— Это всего лишь часть постройки. Сооружение из камня. Приказываю тебе найти рабов. Не сумеешь, вычту их стоимость из твоего жалованья!
— Если найду — покалечить, убить? — процедил помощник.
— Еще чего! Они стоят денег. Пусть продолжают работать. Завтра же прогони негодных охранников и найми новых.
Джедхор ограничился тем, что злобно ткнул юношу кулаком в грудь. Он решил не тратить время на поиски хетта. Мериб мог не верить в потусторонние силы, но рабы не зря шептались о том, что этот народ ведает сокровенными знаниями, хранит древние магические тайны и умеет общаться с духами земли, воды, воздуха, лесов и полей.
Глава 7
Тия проснулась поздно и обрадовалась, когда Хнут сообщила, что Мериб уехал на стройку.
Отказавшись от завтрака, она оделась и вышла во двор. Девушку одолевали тревожные предчувствия. Ей все время хотелось спать, а вчера утром ее стошнило. Возможно, к столу подали несвежее пиво? Однако она не заметила, чтобы Мериб или Анок чувствовали себя плохо.
А что, если... У Тии похолодели руки. Она вышла замуж три месяца назад, и Мериб спал с ней каждую ночь. Тия прекрасно знала, что может забеременеть, и смертельно боялась этого. Ей казалось, что тогда в ней поселится что-то враждебное и гадкое. Что-то такое, от чего будет невозможно избавиться. Пусть с ней случится любое несчастье, только бы не рожать детей от Мериба!
Впрочем, возможно, она ошибается. Вполне вероятно, ее состояние объясняется воздействием духоты и жары. Погруженная в свои мысли Тия прогуливалась по двору и не заметила, как из дома вышла Анок. Сестра Мериба остановилась и пристально посмотрела на девушку. Потом резко повернулась и зашагала к сараю, в котором заперли хетта. Она велела рабам открыть дверь и вывести пленника, после чего бросила ему в лицо:
— Если ты отказываешься поднимать мои носилки, тебе придется чистить моих лошадей! Я прикажу бить тебя кнутом, пока ты не скажешь «да».
— Тебе придется забить меня насмерть, потому что я никогда не скажу «да», — с достоинством произнес хетт.
Анок кивнула рабам, однако Кармела не успели ударить. Тия быстро пересекла двор и крикнула:
— Не смейте!
Невольники замерли, не зная, кому подчиняться.
Анок в бешенстве вырвала из рук раба кнут и замахнулась, намереваясь хлестнуть Кармела, но не успела: Тия перехватила руку сестры Мериба.
— Остановись!
Взгляды девушек скрестились.
— Уйди! Я тебя ненавижу! — прошипела Анок.