Знак судьбы
Шрифт:
Служанка, тяжело ступая, поднялась до конца лестницы, сокрушенно покачала головой и сказала, обращаясь к самой себе:
— Ох, то, что произошло сегодня, похоже на конец света, никак не меньше.
Глава 6
В доме царили тишина и безмятежность. Если бы не следы разрушений, никто бы не поверил, что недавно здесь пронесся ураган.
Едва Томас переступил порог особняка, как тишина резанула его слух, словно громкий выстрел. У Данна не было времени слушать приближение экипажа и встречать хозяина в холле, чтобы принять у него шляпу, пальто и трость. Дело в том, что Данн выполнял теперь
— Простите, сэр, — извинился он, увидев хозяина и поспешив ему навстречу.
Томас махнул рукой. Он уже сам снял пальто и теперь протянул его Данну.
— Кто-нибудь приезжал?
— Слуга мистера Ферье привез письмо, сэр. Оно в кабинете.
Томас стремительно пересек холл и вошел в кабинет. Письмо было прислонено к пресс-папье, на единственном свободном месте на столе. Томас не стал пользоваться тонким ножом для бумаг с костяной ручкой, а просто поддел клапан пальцем и вскрыл конверт.
Он читал стоя. Краткое послание гласило:
"Дорогой Томас. Ты и без моих слов знаешь, как глубоко я сочувствую твоему несчастью, и если бы имел хоть малейшую возможность помочь тебе, то сделал бы это. Но в данный момент у меня у самого дела в критическом состоянии. Как я уже говорил тебе во время нашей последней встречи, я вынужден закрыть завод в Шилдее. Если пара сотен могут тебе чем-то помочь, то готов предложить их тебе. Однако тысячу, к сожалению, я не осилю. Можешь заехать в любое время, ты знаешь, я всегда рад тебя видеть.
Джон".
— "Я всегда рад тебя видеть", — промолвил Томас, скрежеща зубами. Он просто не верил своим глазам. Смяв листок, Томас швырнул его поверх бумаг и с силой ударил кулаком по крышке стола. Затем уселся в кожаное кресло с высокой спинкой и понуро опустил голову. Армстронг, Хедли и вот теперь Ферье. А ведь Томас мог поклясться, что эти люди будут стоять за него насмерть, это же три лучших его друга. И сам он никогда ничего не жалел для них. Когда женился Патрик, старший сын Джона Ферье, Томас купил в подарок молодым столовое серебро стоимостью свыше шестисот фунтов, а к рождению их первого ребенка, своего крестника, он не пожалел денег на дорогой набор: чашку, тарелку и ложку. А теперь друг — Джон предлагает ему пару сотен. Уж лучше бы он поступил так же, как Фрэнк Армстронг, то есть полностью проигнорировал бы просьбу. В ответ на обращение к Фрэнку Томасу сообщили: "Мистер Армстронг с женой и дочерью уехал в Лондон на неопределенный срок…" А Ральф Хедли? Он был мелкий делец, можно сказать, вообще никто, и только с его, Томаса, помощью выбился в люди. Более того, все эти годы Томас увеличивал его доход за счет тех денег, которые проигрывал ему. В молодости Томас мог заключать пари на муху, ползущую по стеклу, и так и делал, ставя каждый раз по сотне фунтов. И с улыбкой отдавал свой проигрыш, потому что это был Ральф, а Ральф нуждался в помощи.
Поэтому, зная, как сильно он в свое время помог Ральфу, Томас и попросил его одолжить три тысячи. Этих денег хватило бы, чтобы внести залог за Дика, выплатить жалованье слугам и протянуть несколько месяцев. И что же ответил Ральф? Он прислал чек на триста фунтов и письмо, где объяснял, что ему предстоят расходы на свадьбу Маргарет, да еще у дьяволенка Джорджа деньги текут меж пальцев, словно вода. Возможно, позже, после свадьбы, когда он подведет итоги, он сможет еще чем-нибудь помочь.
Снисходительный тон, сквозивший в письме Ральфа, и тем
Раздался стук в дверь, и в кабинет вошел Данн с подносом.
— Я подумал, что вам захочется горячего, сэр.
— Да, конечно, Данн. — Томас посмотрел на дымящуюся чашку с горячим ромом, потянул носом и кисло усмехнулся. — Наверное, ром скоро закончится.
— Мне удалось припрятать несколько бутылок, сэр.
— Ох, это ты хорошо придумал, — снова кисло улыбнулся Томас. — Ром — лучшее успокоительное. — Отхлебнув глоток, он спросил: — Сколько вас осталось в доме?
Данн пошевелил губами, прежде чем ответить.
— Мистер Браун, мистер Твиди, миссис Брайдон и, разумеется, мисс Бригмор и Мэри Пил.
— Значит, шестеро.
— Да, шестеро, сэр, и еще двое слуг в конюшнях. Они останутся до тех пор, пока… — Голос Данна дрогнул, и он не закончил фразу.
— Да, понятно. А где сейчас мистер Твиди?
— Объезжает фермы, сэр. Как вы приказали, сэр, оставляет там минимум работников.
Томас бросил взгляд на стол и оглядел заполнившие его бумаги и счета. Затем сделал еще глоток рома.
— За свое будущее не волнуйся, Данн. Я дам тебе рекомендации, как только ты… как только скажешь, что уходишь. И посоветую тебе несколько домов.
— Я не тороплюсь с этим, сэр.
— Но ты не сможешь жить без денег, как и любой из нас. А уже на следующей неделе я не смогу платить вам всем жалованье.
— Я прекрасно осведомлен об этом, сэр. И все же не тороплюсь. Того же мнения миссис Брайдон, мистер Твиди, и, я уверен, вы можете рассчитывать на мистера Брауна.
Томас опустил голову.
Сорок слуг работало в доме и на фермах, и только шестеро из них изъявили желание остаться с ним до самого конца. Что ж, не такой уж плохой процент. Чего никак нельзя сказать о друзьях. Томас поднял голову и посмотрел на Данна.
— Передай всем мою благодарность, ладно? Я… я позже поговорю с каждым лично.
— Слушаюсь, сэр. — Данн собрался повернуться и выйти, но, остановившись, спросил: — Могу я узнать, сэр, как дела у мистера Дика?
Томас задумался на миг и почесал шею.
— Он держится молодцом, Данн. Я… я надеялся, что смогу освободить его под залог, но… — Томас хлопнул ладонью по лежавшему на столе скомканному письму, — боюсь, у меня ничего не выйдет. — Странно, что он мог вот так запросто, спокойным тоном разговаривать с дворецким, без обычной высокомерной властности в голосе и без фальшивой веселости, присущей беседам с друзьями.
— Мне очень жаль, сэр.
— Мне тоже, Данн. Кстати, где эти люди? — Томас не назвал их приставами.