Знак вопроса 2002 № 04
Шрифт:
Столь же обстоятельно описан один из типов человеческой природы, куда более опасный, чем любые крокодилы: «Начинал Рок как рядовой пират. Ему удалось снискать уважение и собрать вокруг себя людей, которые взбунтовались против своего капитана, захватили его корабль и провозгласили капитаном Рока. Немного спустя они добыли себе корабль, который с большой суммой денег шел из Новой Испании… Эта удача создала Року среди пиратов большую славу, а сам он сильно возгордился. Перед ним стала трепетать вся Ямайка. Он был груб, неотесан и вел себя словно бешеная фурия. Когда он напивался, то как безумный носился по городу и немало перекалечил людей, которым
Однажды он посадил несколько человек на деревянный кол, а остальных связал и бросил между двумя кострами. Так он сжег их живьем, как свиней. А вина этих людей заключалась лишь в том, что они пытались… спасти свой свинарник, который он намеревался разграбить».
…Читая о злодеяниях знаменитых пиратов, начинаешь подозревать, что они нередко специально куражились и изощрялись в жестокости, создавая себе своеобразную рекламу.
Тот же Рок, попав в плен к испанцам, был заключен в тюрьму и, безусловно, заслуживал виселицы. Но он исхитрился передать губернатору письмо, в котором от имени пиратов угрожал страшной местью, «если он причинит хоть малейшее зло прославленному Року».
Губернатор, струхнув, отправил опасного узника в Испанию, взяв с него клятву, что тот перестанет разбойничать. Честное пиратское слово держалось, как водится, до того момента, пока Рок не смог вернуться из Испании на Ямайку.
Рок Бразилец
Это был распространенный тип пирата, обобщил Эксквемелин, у которого «деньги никогда не лежат без дела — такие люди пьют и развратничают до тех пор, пока не спустят все до последнего гроша. Некоторые из них умудряются за ночь прокутить две-три тысячи реалов, так что к утру у них не остается даже рубашки на теле. Я знал на Ямайке одного человека, который платил девке пятьсот реалов только за то, чтобы взглянуть на нее голую».
Кстати, у этого эстета, любителя женской красоты, три тысячи реалов разлетелись за три месяца, и он был вынужден за долги пойти в рабство к тому самому хозяину, в чьем доме промотал первоначальные деньги. Так порой происходило накопление капитала…
Эксквемелин оставил нам драгоценные свидетельства — из первых рук — о людях и событиях золотого века пиратства. Но это еще не все. Есть у его книги особенности, никак не отвечающие расхожим представлениям о том, каким должно быть сочинение, посвященное пиратам. Например, на одной странице дается такой перечень сюжетов: «Сожжение города Сан-Педро. Пираты поджигают корабль. Откуда появляется серая амбра». В главе, посвященной грабежам и жестокостям Моргана, присутствуют такие сюжеты: «Вероломство монахов. О птицах гальинакос».
В другом месте он рассказывает о нападении индейцев, убивших двух черных рабынь. Тут же дается описание оригинально изготовленной индейской стрелы, с зарисовкой, а затем — спокойное признание: «После гибели наших рабынь от рук индейцев нас обуял ужас и мы немедленно отплыли…»
У него нет никакого предубеждения ни к рабам, ни к индейцам. Он ко всем относится одинаково, признавая изначальное равенство всех людей (в те времена многие ученые так не считали; впрочем, и в нашем веке расизм весьма
Наконец, обратим внимание на такие сюжеты (у него мелкие разделы обозначены на полях): «Острова, куда приплывают черепахи класть яйца. Корабли, следуя за черепахами, находят дорогу… Традиционные места для крейсирования пиратов». Или еще более наглядно: «О птицах фрегатах. О птицах трусливцах… О колибри. О буканьерах. Буканьеры очень метко стреляют. Безбожие буканьеров. Рассказ о жестокости буканьеров».
Для Эксквемелина человек — такое же, как все вокруг, явление природы, ничем особым не отличающееся от других животных, кроме совершенно неестественного чудовищного поведения. Автор даже склонен, по-видимому, считать европейцев значительно более извращенными и злобными существами, чем индейцев. Он роняет такую фразу: «В дьявола они (индейцы) не верят., вероятно он их не терзает так, как всех прочих смертных».
В отличие от авторов современных романов (кинофильмов) о пиратах, Эксквемелин не испытывает ни малейшего желания ошарашить читателя страшными историями, жестокостями, головокружительными приключениями. Он показывает жизнь пиратов без прикрас: ненормальной, суетной, жестокой, алчной.
Для него мир людей противостоит вечному и величественному миру природы. Есть среди людей труженики, есть ненасытные подлые паразиты, есть и кровожадные хищники. И всех приходится внимательно и беспристрастно изучать, чтобы постичь суть природы, человека и себя самого.
Эксквемелин — или тот, кто скрывался за этим именем, — свой выбор сделал: оставил без сожаления пиратский промысел как недостойный нормального, свободного, честного человека. Ведь свобода — это возможность выбора вопреки необходимости и превратности судьбы.
Как писатель Эксквемелин чрезвычайно прост и откровенен. Он внушает доверие и уважение. Подкупает и его философская позиция, основанная на принципах единства рода человеческого, равенства всех людей, признания человека малой и в значительной мере неразумной частью природы.
Казалось бы, ныне все это стало очевидными истинами. В действительности современный человек признает их таковыми только на словах. Наука исходит из предположения, что Среда земной жизни (биосфера) и Вселенная лишены сознания. Разумными организмами считаются только человекоподобные существа. В лучшем случае фантасты придумывают «мыслящие облака» или «солярисы». Эксквемелин не задумывался о подобных премудростях.
Его мировоззрение, по всей вероятности, отличалось двойственностью. Он смотрел трезвым взглядом естествоиспытателя на окружающий мир. избегая мистики оккультизма и досужих выдумок. И в то же время он сохранял веру в Бога, олицетворяющего высший разум и порядок, царствующий во Вселенной.
Нам, людям века науки и техники, катастрофических перестроек биосферы и глубоких духовных кризисов, следовало бы поучиться у таких авторов, как Эксквемелин, умению воспринимать природу дарованным свыше бесценным достоянием. А бесконечная бытовая суета, включая опасный пиратский промысел, не более чем пена на поверхности океана Жизни.
ЧЕРНАЯ БОРОДА
Портрет Тича: абордажная сабля в руке,