Знакомство с Николь
Шрифт:
Я ощупала сморщившуюся от снега кожу на горящих подушечках пальцев и попыталась вздохнуть ровнее.
— Заходи, — несдержанно подтолкнул он меня за поясницу в темноту, раскрыв дверь.
С порога повеяло расслабляющим теплом. Я шагнула внутрь и поторопилась пристроиться в угол, выглядывая из-за арки плохо различимую в уличном свете комнату… кажется, она была не меньше нашей трёхместной… без рук стянула ботинки, придерживая носками подошву за пятки. Прислушиваясь к шуршанию его куртки, расстегнутой молнии и провернувшемуся в замке ключу, стянула шапку с мокрой головы от прилетевшего по адресу снега и опасливо обернулась к Соколову.
— Помочь? — судорожно шепнул Кирилл и, не дождавшись ответа, дёрнул за молнию на моём пуховике. Он раскрылся навстречу его рукам, стаскивающим с меня рукава. Я зашвырнула шапку в неизвестном направлении, помогая стряхнуть верхнюю одежду с плеч. — Пойдём в душ?
Вдвоём… я опустила ресницы, задыхаясь от согласия. Кивнула.
Стянутой после снежков кожи ладони коснулись его горячие пальцы, и под стук сердца в перепонках я направились следом за Соколовым. Я вошла последняя и прикрыла дверь.
Он выпустил мою руку, пройдя вглубь ванной. Мотнул красный вентиль, включил душ, и вода начала монотонно биться каплями о поверхность. Я остановилась возле раковины, завороженно наблюдая уже через большое круглое зеркало, как Соколов одним махом стягивает с себя свитер с футболкой. От напора воды начал исходить пар, а Кирилл, оголившийся по пояс, швырнул одежду на кафель, плавно приближаясь ко мне со спины, будто на сцену из-за кулис.
Я неотрывно следила за движущимися косыми мышцами на его прессе. Как они соблазнительно скрывались за ремнём брюк вместе с дорожкой волос, начинающейся у пупка. И продолжила бы пялиться, если Кирилл не скрылся позади меня. Тогда я нечаянно бросила взгляд на своё лицо, увидела, насколько оно раскрасневшееся — после улицы и увиденного — и спешно открыла кран.
Тот, скрипнув, выпустил шипящий поток воды, под который я поторопилась сунуть палец и выдернуть обратно.
А-а-а-а! Ледяная!
— У тебя… такой красивый макияж сегодня, — щекотно промурлыкал Соколов, склонившись к моему так и не привыкшему к его ласкам уху. Наверняка он раскусил, что это было моё слабое место… — Всегда красивый, но этот… подходит под цвет волос. Так удивительно, что ты… светленькая.
Я с силой стиснула зубы, чтобы скрыть от Кирилла, как беспощадно продрогло тело просто от того, что он остановился позади. Полуголый. Он невинно поддел пальцем лохматую прядь моих слегка завившихся волнами волос и провёл её кончиком по своей щеке. До меня начал доходить смысл комплимента…
— Правда?..— я поражённо приподняла брови, наблюдая мягкий взгляд серых глаз в отражении. — И даже шутить не будешь про то, что я глупая редиска?
— Ты не глупая.
— И спрашивать не станешь какого цвета у меня ниже пояса? — в зеркале на мужской щеке показалась соблазнительная ямочка.
— Зачем? Я же сейчас увижу…
Из меня вырвался шумный вздох, а ладони тревожно потянулись к нагревшейся струе воды, набирая полную «лодочку». Я склонилась над раковиной, пробуждающе плеща себя по лицу. Нащупала дозатор и намылила глаза, намереваясь смыть всю расплывшуюся красоту. Как вдруг ощутила, как широкие ладони Соколова нахально сжали мои бёдра. Пытаясь стереть с прищурившихся помутневших глаз остатки пены и макияжа, я дёрнулась назад и упёрлась ягодицами в стоячий член, продолжив ополоумевше моргать.
В глазах защипало. А Соколов же наоборот, придерживая меня, двинулся вперёд,
От таких трюков у меня налились половые губы…
— Подай, пожалуйста, полотенце, — хрипло попросила я.
И, злобно разогнувшись, протёрла веки пальцами от остатков воды. Бегло изучила в зеркале своё посвежевшее лицо, по которому к подбородку стекали капли. Кирилл, нескромно улыбаясь, дотянулся до маленького полотенца, висящего справа от раковины — для этого ему особо не пришлось отстраняться. Протянул мне и шкодливо прикусил губу, продолжая призывно прижиматься пахом.
— Держи, — я молча взяла полотенце. Промокнула им только лишь правый глаз, вторым не теряя полуобнажённого шутника из виду.
Но Соколов, похоже, и не собирался скрываться. Нырнул двумя руками под мой свитер к застёжке лифчика, и в следующую секунду я потеряла чувство защищённости. Резинка, обнимающая рёбра, и лямки расслабились…
В запотевающем отражении сверкнули расширившиеся чёрные зрачки, пристально вглядывающиеся в мою грудь. Я рвано задышала, чувствуя, как Кирилл впервые уложил на неё ладони под слоем одежды и сжал крепче, потрясывая, будто взвешивая. Сдавил, не касаясь сосков — они затвердели, упираясь в задравшиеся чашки лифчика. Я простонала так, что слышно, наверное, было только мне, и дотянулась до вентиля крана, выключая шумную воду. На фоне остался только душ… Соколов продолжал прижиматься сзади, демонстрируя, насколько готов сейчас же перейти к делу, и мне очень хотелось, чтобы ему тоже не хватало сил надо мной измываться…
Он накрыл грудь ладонями поверх жёстких сосков и вмял их, попутно вбирая между зубов кожу на моей шее. От нетерпения у меня задрожали бёдра, хотя остаток отмирающего рассудка ещё давал о себе знать.
— Тихо… с засосом нельзя на сцену, — прошептала я и попыталась извернуться в объятиях. — Мне ради твоего гран-при ещё нужно в открытом платье дефилировать.
Хоть мы оба понимали, что шансы малы, но упустить их было бы слишком беспечно…
— Ты – моё гран-при! — сексуально прохрипел Соколов, принуждая меня, сбитую с толку, развернуться к нему лицом. Он встретил меня мокрым судорожным поцелуем, придерживая за затылок.
От таких комплиментов хотелось только быстрее оголиться. Комната тоже постепенно наполнилась облаками пара, обдающими тело жаром. Душ принялся словно неистовее вонзаться шипящими, как масло, каплями в ванную при виде нас — а я не видела ничего. Предавалась ощущениям с прикрытыми веками.
В один момент Кирилл задрал мой свитер вместе с бельём, оторвался от губ, разрывая ниточку слюны, и тут же опустился с жадными поцелуями к оголившейся груди.
— Здесь засосы никто, кроме меня, не увидит, — прошептал он с обжигающим теплом, водя губами по коже и подрагивающим соскам.
— Может, тебе тоже пару засосов оставить, раз ты их фанат? — я ненадолго вырвалась из плена, стащив с себя верх. Махнула шмотками в намеченную Соколовым кучу одежды и прижалась к нему, нездорово горячему. Нас окутала влага, витающая по ванной, и новый прилив исступления… Я спустилась ногтями к его покрывающейся мурашками пояснице, а лицом – к животу и укусила в кубик напрягшегося пресса. — Здесь тоже никто не увидит…
— Увидит! — ехидно усмехнулся Кирилл.
Я опешила. Отстранилась и утёрла приоткрытый рот от слюны.