Знакомый незнакомец
Шрифт:
Едва их глаза встретились, как он отвернулся и воззрился на Ричарда. Когда гость ступил в комнату, сестры разом замолчали. Тишина, казалось, эхом отдается от розовых обоев.
Джоселин и Каролин с одинаковым восхищением взирали на Бенедикта, широко открыв глаза и разинув рты. Беатрис прикусила губу и покраснела, прежде чем опустить глаза. Эви слишком хорошо знала, что должна подумать младшая сестра.
Мистер Бенедикт даже поежился под пристальными взглядами. Очевидно, ему было не по себе. Ричард воспринял ситуацию спокойно и
– Мистер Бенедикт, познакомьтесь с моей семьей.
Пока брат представлял гостя, Эви стояла в стороне и наблюдала. Мистер Бенедикт вежливо, но немного сдержанно приветствовал каждого члена семьи. И хотя больше он ни разу не посмотрел на нее, она гадала, так же остро ощущает он ее присутствие, как она – его?
Она сама, хоть и растянула губы в улыбке, не слышала ни слова из разговора. И вместо этого позволила себе любоваться его сильными плечами, широкой грудью и тонкой талией. Она отвела глаза, прежде чем они скользнули ниже, едва удерживаясь от желания поскорее обмахнуть веером разгоряченные щеки.
– Эви!
Эви поспешно подняла голову и заметила устремленный на нее странный взгляд матери.
– Что, мама?
– Я спросила, не хочешь ли ты разлить чай?
Черт, как это она не расслышала вопроса?
Эви жизнерадостно улыбнулась матери.
– Конечно, – заверила она и поспешила к чайному подносу.
Нет, ей просто необходимо взять себя в руки!
Она подняла изящный фарфоровый чайник и налила первую чашку. Приятный запах ударил в ноздри и немного успокоил нервы.
Эви искоса взглянула на мистера Бенедикта:
– Как вы пьете чай, сэр?
Он слегка склонил голову, словно она спросила, не хочет ли он съесть с чаем парочку улиток, но после секундного колебания ответил:
– Только капельку молока. Пожалуйста.
Она на секунду свела брови, но тут же приняла бесстрастный вид. Что она такого сказала, чтобы заслужить столь непонятный взгляд? Нет, у этого человека немало странностей!
Но Эви тем не менее кивнула и устремила взор на поднос с чаем. Ричард тем временем потчевал семью чрезмерно драматичным повествованием о гостинице, в которой они останавливались вчерашней ночью. Поставив молочник, Эви выпрямилась и выступила вперед, чтобы предложить чай мистеру Бенедикту.
Он принял чашку с обычной, почти несуществующей улыбкой. Очевидно, светская учтивость не была его сильной стороной. Эви уже повернулась, чтобы отойти, но ее остановило легкое прикосновение его пальцев к запястью.
– Леди Эвелин?
Хотя он немедленно отнял руку, ощущение было такое, словно на кожу капнули горячим воском: жгучее, но тем не менее приятное.
– Да?
Последнее слово она не выговорила, а выдохнула и постаралась взять себя в руки. Слава Богу, что семья была занята рассказом Ричарда!
– А с чем вы пьете чай?
Он смотрел на нее с неподдельным интересом, и она запоздало сообразила, что, возможно, отвечает таким же странным
– Э… один кусочек сахара, без молока.
Он кивнул, словно вел самую обычную беседу, и, пройдя в комнату, сел. Что тут творится?
Эви тряхнула головой и вернулась к обязанностям хозяйки. Разливая чай и раздавая чашки, она то и дело украдкой бросала взгляды на мистера Бенедикта. Ей почему-то хотелось понаблюдать за выражением его лица, когда он разговаривал с остальными. Но его взгляды не были странными. Как и вопросы.
Когда Эви передала последнюю чашку Каролин и села на неудобный старинный диван, мама улыбнулась мистеру Бенедикту:
– Надеюсь, вы не возражаете против непринужденной домашней обстановки? Мы здесь живем самой простой жизнью.
Он оглядел просторную и светлую гостиную:
– Разумеется, не возражаю, миледи. И должен сказать, ваш дом прекрасен. Теперь я вижу, почему вы нечасто приезжаете в город.
– Спасибо, мистер Бенедикт.
Мама покраснела от удовольствия. Она много лет обставляла дом. И Эви знала, что он не мог сделать матери лучшего комплимента.
– Пожалуйста, расскажите нам о себе. Я знаю, куда вы направляетесь, но откуда приехали?
– Из Бата, – пояснил Ричард, жуя сандвич с огурцом. – Он приехал из Бата.
Мистер Бенедикт замер, не успев поднести чашку к губам. Немного опомнившись, он поставил чашку и кивнул:
– Да. Из Бата, миледи.
Он прижал к губам салфетку и взглянул на Ричарда, прежде чем продолжить:
– С самого окончания университета я очень редко бываю где-то, кроме колледжа. Похоже, что меня учили специально, чтобы сделать учителем. И теперь я снова буду заперт в стенах нового колледжа.
– Бат, говорите?
Все взгляды устремились на Эви. Дьявол, неужели она сказала это вслух?
Эви как раз думала, что у Ричарда не было хороших друзей в Бате и поэтому он никогда там не бывал. Но сейчас нужно что-то сказать, чтобы не выглядеть полной дурочкой.
Эви облизала губы и вымучила улыбку.
– Как интересно. Сама я никогда не была там. Как сказала мама, мы редко куда-то выезжаем из дома. Но я слышала, что римские бани – это поразительное явление. Говорят, воды излечивают от многих болезней, Скажите, а вы сами пили минеральную воду, когда жили в Бате, мистер Бенедикт?
Выпалив все это, она едва не поморщилась. Что за дурацкая болтовня?
– Да, вы совершенно правы. Поразительное явление. К сожалению, я почти не выходил в город и не воспользовался столь удобным случаем.
Эви нахмурилась. Опять этот непонятный взгляд. Он был очень любезен с ее родителями. В любом другом случае она переменила бы тему, но сейчас смотрела на него с таким видом, будто крайне заинтересовалась ответом:
– В самом деле? Я думала, что постоянный житель непременно захочет испытать на себе волшебное воздействие минеральных вод.