Знакомый незнакомец
Шрифт:
О благослови, Господи, этого человека. Он придержит язык, по крайней мере пока.
Она закатила глаза, чего от нее ожидали, и наскоро придумала соответствующую реплику:
– Как легко вы принимаете обыкновенную неловкость за обморок! Страшно подумать о леди, чья неуклюжесть в ваших глазах считается почтительностью. Может, вы сами стараетесь подставить им подножку?
Ричард рассмеялся, как она и думала, и они дружно направились в комнату для завтраков, болтая и обмениваясь колкостями. Облегчение быстро уступило место дурному
Она терзалась, но ничего не могла придумать. Вообще-то не ей одной следует объясняться. Что он делал в спальне вчерашней ночью? Она бы не подумала шпионить за ним, если бы не таинственный шум и странные движения.
Она смотрела, как он что-то весело отвечает Ричарду, показывая эту милую ямочку. Возможно, если она сумеет объяснить появление книги под его дверью, у них останется время немного поболтать. Чисто в познавательных целях. И все это не будет иметь ничего общего с его широкой лепной грудью или исчезающей ямочкой… или странным ощущением в том месте, где он сжал ее локоть.
– Бенедикт! – воскликнула она, наконец-то осененная вдохновением.
Джентльмены повернулись и удивленно взглянули на нее.
– Мне кажется, что для охоты вам понадобится лошадь. Если хотите, помогу найти вам именно ту, которая наиболее подойдет для вашего уровня искусства верховой езды.
– Благодарю, Эви, я очень ценю вашу помощь. Когда у вас будет время?
– О, у меня все утро свободно. Хотите пойти на конюшню сразу после завтрака?
Ричард, слегка прищурившись, поочередно поглядывал на них.
– Эви, тебе не стоит искать Бенедикту лошадь. Я буду более чем счастлив позаботиться об этом.
Черт! Ричард все испортит.
– В самом деле? И когда, позволь спросить, ты в последний раз оценивал достоинства и недостатки наших лошадей?
Ричард понял, что его переиграли, и, немного помолчав, кивнул:
– Полагаю, ты права. Тогда давайте встретимся втроем в половине двенадцатого?
Нет, братец решительно настроен ей помешать!
Эви открыла рот, чтобы прямо сказать Ричарду, что его присутствие не требуется, но тут вмешался Бенедикт:
– Половина двенадцатого? Идеально.
Она едва не зарычала от досады.
Ричард кивнул, перед тем как войти в залитую солнцем комнату для завтраков, и сразу направился к буфету, где стояли яйца, тосты, джем, ветчина, два сорта булочек и печеные яблоки с корицей. Хотя ароматы были восхитительными, Эви обнаружила, что у нее нет аппетита.
Повернувшись к Бенедикту, она прошептала:
– Почему вы согласились взять в компанию Ричарда? Мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз.
– Так и будет. Мы встретимся на полчаса раньше.
Она изумленно воззрилась на него. Да уж, этот человек, если понадобится, способен на любую хитрость. Не каждый день кому-то удается одурачить Ричарда!
Она покрепче сжала губы, чтобы подавить
– Договорились.
Он не улыбнулся, но на чисто выбритой щеке появилась тень ямочки.– До встречи, миледи.
Глава 10
«С днем рождения, Эви. Желаю доброй прогулки верхом, ночи наедине со звездами и столько шоколадных булочек, сколько сможете съесть. Возможно, когда-нибудь я принесу свои поздравления лично, но пока что примите подарок, который я тайком передал вам через Ричарда. Я увидел это и подумал о вас».
Из писем Хастингса Эви
В назначенное время Бенедикт ждал в саду, на маленькой каменной скамье, наслаждаясь теплым солнышком. Эви была права, здесь изумительно пахло, хотя вряд ли он заметил бы, не упомяни она об этом раньше.
С удовольствием вдыхая нежные ароматы, он откинулся на спинку скамьи и снова глянул в сторону дома. Она опаздывала.
Интересно, что она ему скажет? Когда Эви смотрела на него огромными, умоляющими голубыми глазами, Бенедикт понимал, что не сможет отказать ей ни в чем.
Не то чтобы он собирался рассказать о вчерашнем за завтраком, разумеется, нет, но ему нравится, когда она в таком положении, что ищет его общества.
Наконец Эви вышла из дома и направилась к саду. Она сама казалась солнышком в своем веселом желтом платье.
Бенедикт жадно наблюдал за ней. Она двигалась без усилий, словно скользила с природной грацией, особенно заметной в легком покачивании бедер и гордой посадке головы.
Он сам не заметил, как немного расслабился и все заботы куда-то подевались. Конечно, долго это не продлится. Едва они заговорят друг с другом, неловкость вернется с прежней силой: ведь, оставаясь рядом с ней, он искушает судьбу.
Но оно того стоит.
Он слушал, как поскрипывает гравий под ее подошвами, видел на прекрасных губах немного настороженную улыбку. И поднялся навстречу, вынудив себя принять дружелюбный вид, чтобы она почувствовала себя непринужденнее.
– Простите, что заставила вас ждать. Беатрис хотела поболтать со мной. А я не могла объяснить, почему спешу.
Снова Беатрис. Оставалось лишь догадываться, о чем хотела поговорить ее сестра.
– Вот как? – пробормотал он, склонив голову набок. – Что-то интересное?
На щеках Эви расцвели розы.
– Просто беседа между сестрами. Уверена, что вас это не заинтересует.
Он не мог оторвать взгляд от ее пунцовых щек. О чем говорили сестры, если это вызвало такую реакцию? Он готов голову прозакладывать, что разговор касался его. Но о чем шла речь? Он понятия не имел. Если Беатрис выдала его тайну, он узнал бы в тот же момент, как увидел лицо Эви.
Скрывая ненасытное любопытство за учтивой улыбкой, Бенедикт кивнул:
– Если вы так утверждаете, миледи. Пойдем к конюшне?