Знакомый незнакомец
Шрифт:
– А я не хотел, чтобы ты уходила, – пробормотал он со вздохом.
– Но все же не остановил меня.
– Я считал, что поступаю правильно. Пытался вести себя как джентльмен.
Она кивнула и принялась гладить Эпону. Но вдруг резко вскинула голову:
– Что, если я не захочу, чтобы ты был джентльменом? Я имею в виду, сегодня ночью.
– Эви, пойми, я не хочу тебя ранить. Если я уеду, то в ближайшее время не вернусь.
Он не мог это сделать. Ему нужно идти дальше, оставить ее, пока она еще не запуталась в паутине, высасывавшей его жизнь.
– Значит,
Черт побери, ему нельзя здесь быть. Нельзя быть даже в десяти часах езды отсюда! Почему они не встретились, когда он был свободен, чтобы ухаживать за ней?
– Я уже решил уехать после окончания охоты, – заявил он. – Мои вещи собраны, и Ричард обо всем знает.
– И что?
– Он удивится, если я вдруг решу остаться. Ричарду известно, что мне не терпится покончить с фарсом.
Она подняла бровь, склонила голову набок, так что солнце освещало ее нежную шею.
– Это мы еще посмотрим, – слегка улыбнулась она и, прищелкнув языком, поскакала вперед.
А тем временем на противоположной стороне поля, в рощице прятался Нед Барни, наблюдая, как парочка пытается догнать остальных.
Откинув жесткую прядь волос со лба, он широко улыбнулся. В присутствии этого лакомого кусочка, болтавшегося перед носом врага, Барни вполне мог к нему подойти и прицелиться, а тот ничего бы не заметил. Когда сегодня утром в роще появился слуга и принялся размечать маршрут, Барни понял, что его время настало. Он дождался ухода слуги, прежде чем устроиться на маленькой поляне, неподалеку от того дерева, которое тот отметил. Хорошее место, и он уже определил, как лучше всего уйти после того, как дело будет сделано.Весело хмыкнув, Нед встал и тут же поморщился, когда боль пронзила левую ногу, но решительно углубился в чащу, где оставил коня, привязанного к дереву. Черт, да это легче, чем стрелять кур в курятнике.
Бенедикт крепче сжал поводья, наблюдая, как удаляется Эви, гордо и прямо сидя на Эпоне. Он хотел поскакать за маленькой плутовкой, но, конечно, не мог. Это только привлечет к ним внимание.
Вместо этого он придержал Брута, размышляя о потере собственного рассудка. В воздухе витал тончайший аромат лимона, и он с наслаждением вдохнул его запах. Возможно, дело не в его рассудке. Здравый смысл – вот чего он напрочь лишился.
Ехавший впереди экипаж остановился. Дверь немедленно распахнулась, и лакей поспешил предложить помощь, прежде чем девушки успеют спрыгнуть сами. Они быстро высыпали из экипажа, поправляя юбки и шляпки, прежде чем осадить Бенедикта. Последней появилась леди Гренвилл. Судя по раздраженному лицу, она уже жалела, что привезла сюда беспокойное трио.
Едва Бенедикт спешился, как девушки птичьей стайкой окружили его. Он неловко улыбнулся, пытаясь обрести душевное равновесие.
– Должно быть, вы, леди, рады провести день в таком чудесном месте, – осторожно отступая, пробормотал он.
– О да, Бенедикт. Здесь прелестно, – заметила Каролин, хлопая золотистыми ресницами.
– Да, озеро чудесное. И
– Да, это куда приятнее, чем мучиться в седле, – вставила Беатрис.
– Полагаю, вы правы, леди, но охота долго не продлится. Думаю, у меня будет время побыть с вами.
И это было правдой: охота долго не продлится. Вскоре он окажется на лондонской дороге, и с ним останутся лишь воспоминания. Он исполнит долг, но сейчас не желает думать о быстро надвигавшемся будущем. Пока что он просто хочет наслаждаться охотой и предвкушением скачки, обещанной Эви.
Краем глаза он уловил ухмылку Ричарда:
– Разумеется, будет, дорогие. И вам, когда охота закончится, следует обязательно показать ему округу.
Бенедикт улыбнулся, одновременно послав другу уничтожающий взгляд.
– Как мило.
Он никак не мог понять, почему этому человеку так нравится его терзать.
– Я думала, после охоты вы собираетесь покинуть нас, – медовым голоском заметила Эви. Лицо при этом было безмятежно невинным.
Она – хорошая актриса. Он готов это признать.
– Нет, Бенедикт, вы не можете уехать до ужина! – воскликнула Каролин, подхватывая его под руку. – Мы с Джоселин только что заново отрепетировали наш фортепьянный дуэт. Вы не послушали его в тот раз. Пожалуйста, скажите, что останетесь сегодня на наше выступление.
– Я… – попытался сказать он, но Джоселин его перебила.
– А если останетесь на ужин, не будет смысла уезжать так поздно ночью! Мама, пожалуйста, скажи, что Бенедикт может оставаться сколько захочет.
– Прекратите! – вмешался Ричард. – Если Бенедикту надо ехать, мы не должны его задерживать.
Леди Гренвилл, улыбаясь Бенедикту, осторожно отцепляла от его рук увлекшихся дочерей.
– Ричард прав. Хотя я буду рада, если вы погостите у нас сколько захотите, пусть и лишь до окончания охоты.
Лорд Гренвилл, подтягивая подпругу на седле Ронана, очевидно, только сейчас услышал разговор.
– Но почему вы торопитесь уехать сразу после охоты? Половина удовольствия состоит в оживленном обсуждении всех деталей за портвейном после ужина.
– О, я уверена, что у мистера Бенедикта есть дела поважнее, чем наши ритуалы за портвейном, – невинно улыбаясь, воскликнула Эви, хотя глаза весело сверкали. – Я права, Бенедикт?
Все взгляды были устремлены на него, и он почти услышал, как захлопнулся капкан Эви.
– Я надеялся к утру добраться до Беркемстеда, – откашлявшись, начал он.
– О, там отвратительная гостиница, – отмахнулся Гренвилл. – Вряд ли стоит останавливаться в ней ради двухчасовой поездки. Нет, лучше хорошенько отдохнуть ночью и выехать на рассвете.
Видя, что все смотрят на Бенедикта, Эви торжествующе улыбнулась. Он был ее личным лисом, и она умело загнала его в угол. И хотя Бенедикт подавил поднимавшуюся внутри досаду, но все же признал, что ее коварные интриги позволили получить то, чего он не мог себе позволить: последнюю ночь с ней.– Благодарю вас за гостеприимство, сэр, и, конечно, для меня огромная честь провести здесь еще одну ночь.