Знаменитые морские разбойники. От викингов до пиратов
Шрифт:
Во время третьего путешествия экспедиция углубилась на север до рекордной широты 72°12'. Дейвис внес уточнения на глобусы и карты, написал географическую книгу и учебник штурманского дела. На купцов все это не произвело впечатления. И хотя он уверял, что с четвертой попытки сумеет открыть Северо-Западный проход в Тихий океан, в дальнейшем финансировании ему отказали.
Ему осталось позаботиться о том, чтобы использовать свои знания с максимальной пользой для себя. С этой целью он примкнул к группе каперов, отправлявшихся в южные моря.
Там, во флибустьерских морях, к нему в объятия попала необычайная
Неудивительно, что в такой романтической обстановке сердце немолодого пирата было пронзено, как говаривали в те времена, стрелой Купидона. Сыграли свадьбу. Теперь Дейвис пиратствовал не только ради себя, но и «по семейным обстоятельствам».
Погиб он в 1605 году в районе Маллаки во время схватки с местными племенами.
Флибустьеры
Неофициальная империя пиратов владычествовала главным образом в Карибском море. Оно в ту пору звали Флибустьерским по имени орудовавших там буканьеров и прочей пиратской братии.
Для современного человека это слово связано с романтикой моря и легкокрылых бригантин. Действительность была проще и отвратительней, в чем мы убедимся чуть позже. В те времена это слово воспринималось как страшное ругательство (во всяком случае, по мнению жертв).
«К флибустьерам, — писал Ф. Архенгольц, — присоединилось множество матросов с купеческих и военных кораблей, бывших колонистов и других авантюристов разных наций. Мало-помалу флибустьеры образовали смешанную, соединяемую только жаждой к добыче массу из французов, англичан, голландцев, португальцев и других европейских народов. Одним только всем ненавистным испанцам, сокровища которых были настоящей и единственной целью хищников, отказано было в чести вступать в число членов этого вооруженного братства…
Тортуга сделалась метрополией флибустьеров. Они были уверены, что найдут здесь не только защиту, но и удовлетворение потребностей всякого рода, даже увеселения, соответствующие их грубой жизни. Пиры, азартные игры, музыка, пляски и женщины были единственным занятием их по возвращении из наездов. Главною приманкою при этом были непотребные женщины, которые, привлекаемые надеждой на добычу, стекались со всех сторон и составляли пеструю толпу, в которой находились образчики женщин всех народов света».
Подобные нравы, основанные на разбое, непризнании чужой собственности, никак не могли устроить не только Испанию, но и ряд стран, экономически связанных с ней. Даже Людовик XIV возмущался преступлениями пиратов, а тем паче их бесконтрольным разбазариванием награбленного: могли бы завести строгий учет под присмотром чиновников, отделяя побольше золота в казну.
Тортуга официально принадлежала Франции. В 1684 году для наведения государственного порядка в пиратской вольнице прибыли специальные комиссары из Парижа. Глава кабинета министров, напутствуя их, подчеркнул, что морская торговля увеличивает благосостояние не только Испании, но и Франции, а посему «особенно должно стараться отвлечь флибустьеров от морских набегов и обратить в мирных земледельцев».
Возможно, чиновники искренне верили, что можно, образно говоря, морского волка превратить в морскую корову. Увы, в природе подобные метаморфозы
По мнению Ф. Архенгольца, начало флибустьерства относится к 1660 году, когда они сообща проводили крупные пиратские экспедиции. Испанцы вынуждены были штурмом взять это разбойничье гнездо. Но долго удержаться не смогли: флибустьеры отбили Тортугу обратно.
Вскоре произошло событие, несколько поколебавшее устои вольницы. Губернатор доставил из Франции целый корабль женщин (путан и воровок). Произошло редкое событие: «законных» жен покупали на аукционе. Большинство браков оказались счастливыми.
Впрочем, далеко не все флибустьеры, обзаведясь семьей, отказались от своего доходного и опасного промысла. Из тех, кто попытался начать мирную трудовую жизнь, немногие выдерживали ее тяготы, а порой и лишения. Привычка к вольной жизни мешала им смириться с жесткой дисциплиной и чинопочитанием, царящими в армии и на военном флоте.
Флибустьерская вольница была организована на основах анархии. Определенные привилегии были у капитана корабля и штурмана. Вот как они готовились к походу, по свидетельству А. Эксквемелина:
«Когда корабль полностью оказывается подготовленным к отплытию и все ремонтные работы заканчиваются, пираты собираются и обсуждают, куда держать путь и на кого нападать.
При этом они заключают особое соглашение, которое называется шасс-парти. В нем указывается, какую долю получают капитан и команда корабля. В таких соглашениях обычно отмечается, что, собрав всю захваченную добычу, должно, прежде всего выделить долю шкиперу (как правило, двести реалов), затем вознаграждение плотнику, принимавшему участие в постройке и снаряжении корабля; плотнику обычно выплачивают сто или сто пятьдесят реалов, и суммы эти вручаются после возвращения из похода. Затем следует доля лекаря (на больших кораблях ему отсчитывают на медикаменты двести или двести пятьдесят реалов).
Из оставшейся суммы выделяют деньги на возмещение ущерба раненым По особым условиям обычно полагается: потерявшему какую-либо конечность — за правую руку — шестьсот реалов или шесть рабов, за левую — пятьсот реалов или пять рабов; за правую ногу — пятьсот реалов или пять рабов, за левую — четыреста реалов или четыре раба. За глаз причитается сто реалов или один раб, за палец — сто реалов или раб. Парализованную руку приравнивают к руке потерянной. За огнестрельную рану на теле полагается пятьсот реалов или пять рабов.
Все эти суммы сразу же изымаются из общей добычи. Всё оставшееся делится между командой, но капитан получает от четырех до пяти долей. Остальные же делят все поровну. Юнги получают половинную долю. Если среди пиратов есть такие, которые вышли в плавание вообще впервые, то им выделяется совсем небольшая часть, а достаток идет в общую кассу».
О том, какой тактики придерживались флибустьеры во время нападений, сообщил Генри Мэйнуоринп.
«Незадолго до рассвета пираты убирают паруса, становятся против ветра и высматривают корабли противника. Затем они следуют за замеченным кораблем, чтобы последний принял их за торговое судно, идущее тем же курсом.