Знаменитый универсант Виктор Николаевич Сорока-Росинский. Страницы жизни
Шрифт:
Что касается студентов педучилищ и пединститутов, то при существовавшем в те времена положении выпускники, получившие лишь общие теоретические и методические установки, прослушавшие только лекционный (без практических занятий!) курс русского языка, не знали его вовсе. Принято было на лекциях записывать за преподавателем, кто как сумеет, и вызубривать записанное. Положение усугублялось и тем разрывом, что существовал между читаемыми курсами в педагогических учебных заведениях и программами средней школы. Студенты не изучали тех произведений русской литературы, которые им предстояло преподавать в школе, не видели в глаза школьных хрестоматий
Совет Виктора Николаевича был - изменить систему преподавания русского языка и литературы в педагогических учебных заведениях, давать практические занятия и нацеливать студентов на овладение прежде всего теми художественными произведениями, которые молодые учителя будут прорабатывать в школе, по которым будут учить ребят писать изложения и сочинения. Виктор Николаевич, рассказывая мне впоследствии о жизни в эвакуации, заметил, между прочим, что там написал учебник русского языка и выиграл 1-й тур конкурса, но затем учебник и все материалы к нему исчезли, «будто вовсе не бывало».
Когда кончилась война, Виктор Николаевич сразу начал хлопотать о возвращении в Ленинград. Дело оказалось нелегким: жилья нет, родных нет (сын еще служил), вызова никто прислать не мог. Только летом 1948 года получил разрешение вернуться в Ленинград. Вернулся. Прописался (жил угловым жильцом), встал в очередь на получение жилья и получил направление на работу - в 233-ю неполную среднюю женскую школу. Ее адрес: пер. Антоненко, д. 8. Об этом периоде жизни Виктора Николаевича написали бывшие его ученицы, в том числе я.
С 1949-1950 года Виктор Николаевич совмещал преподавательскую работу в 233-й школе с методической. В методическом кабинете он занимался с молодыми учителями по индивидуальной программе, охотно передавая им свой бесценный опыт [73].
В 1952 году подошла очередь на жилье - восьмиметровую комнату в коммунальной квартире № 4 по ул. Садовой, д. 86. О комнате уже написано немало. А вот сведения о доме, последнем в жизни Виктора Николаевича. Итак, Садовая улица, 86. Дом построен как доходный в 1839 году архитектором Карлом-Вильгельмом Винклером. В 1906 году перестроен. В это время тут находились «Попечительское общество 1-го ночлежно-работного дома для бесприютных детей мужского пола», учрежденное Анной Эйсмонт, и сам ночлежный дом с домовой церковью во имя Николая Чудотворца. Сюда принимались мальчики от 6 до 15 лет, образование они получали всего 1 класс церковной школы. Их обучали сапожному, переплетному и щеточному ремеслам. В 1979 году в доме был произведен капитальный ремонт и некоторая перепланировка [74].
С 1953 по 1955 год Виктор Николаевич работал в школе № 260 (Лермонтовский проспект, д. 21). Как и в прежние годы, он всей душой отдавался любимому делу, как и прежде, его волновали взаимоотношения школы и семьи. Родители, не уделявшие никакого внимания своим детям-школьникам или с помощью детей решавшие свои собственные материальные проблемы, вызывали его искреннее негодование [75].
Справка о прописке В. Н. Сорока-Росинского после возвращения из эвакуации.
Здесь же указан адрес, по которому он выбыл, получив жилье по очереди
Последний адрес Виктора Николаевича - Садовая ул., д. 86
Затем он вышел на пенсию, но трудиться не перестал. О том, что он изобрел орфографическое
В 1958 году в Ленинград вернулся с семьей (жена, теща) сын Константин Викторович Росинский, жил отдельно от отца. Общались крайне редко.
В 1959 году Виктора Николаевича навестил один из авторов «Республики ШКИД» Л. Пантелеев. Он принес свою последнюю (на тот момент) книгу «Повести и рассказы». На титульном листе надпись: Дорогому Виктору Николаевичу 35 лет спустя - с уважением и наилучшими пожеланиями 1.VI.59. Автор [49].
То, что содержалось в толстых тетрадях, стоявших на полках в комнате Виктора Николаевича (об этом написано в первой части книги), скорее всего, были восстановленные по памяти его учебники «Построение и ведение урока русского языка в средних классах», «Обучение выразительному чтению в средних классах» и «Школа Достоевского». Последняя осталась недописанной.
Ежедневная многочасовая творческая работа, занятия с «академиками-идиотиками», вечерние встречи с бывшими учениками и ученицами, с немногими коллегами, ведение собственного домашнего хозяйства - вот что наполняло последние годы жизни Виктора Николаевича Сорока-Росинского. Главным была работа - по словам Канта, «лучший способ наслаждаться жизнью».
Об обстоятельствах смерти Виктора Николаевича Сорока-Росинского уже рассказано. Осталось лишь повторить. Трагедия произошла 1 октября 1960 года.
Виктор Николаевич нес билеты в кино той самой Верочке Сметанниковой, девочке двенадцати лет, соседке по лестнице, которая впервые в жизни (после длительных занятий с ним) получила пятерку.
Учитель вечером переходил улицу в неразрешенном месте (плохо видел) и попал под трамвай. От полученных травм скончался в машине скорой помощи по дороге в больницу, не приходя в сознание. Похоронен на Серафимовском кладбище.
Со дня смерти Виктора Николаевича Сорока-Росинского прошло более 45 лет.
Медленно, очень медленно вращается колесо истории. Прошла мучительная пора умолчания. Имя учителя, практически забытое в последние годы жизни, помнят сегодня.
В 1970 году Л. Кабо опубликовала маленькую книжку «Жил на свете учитель», где впервые увидела свет и «Школа Достоевского» [2]. В 1978 году «Школа Достоевского» вышла отдельной брошюрой [77].
В 1977-1979 годах - серия статей о Сорока-Росинском в «Комсомольской правде», написанных или собранных ее корреспонденткой Т. Яковлевой [73; 76; 78].