Знание - это власть
Шрифт:
– Первокурсников не берут в команду, - не удержалась от высказывания Гермиона.
– Таких, как ты, не берут, а вот меня возьмут, если я захочу, - издевательски произнес Малфой.
– Думаешь, если дружишь с сыном директора, то тебе все пути открыты?
– Не думаю, но даже без Гарри я могу получить многое. А вот ты, Грейнджер, без своей подружки - лишь тупая заучка, возомнившая, что знает все на свете и может указывать другим.
– Это неправда, я только советую другим и помогаю в учебе, - запротестовала гриффиндорка.
– Ну да, - хмыкнул Драко. Гарольд эту сцену наблюдал со стороны, решив не вмешиваться. Он прекрасно знал, как его друг ненавидит гриффиндорцев и не упускает ни одной возможности поиздеваться над ними. Поэтому лишить сейчас Драко такой возможности было просто нечестно.
–
– неожиданно появился Снейп. Зельевар словно коршун смотрел на Грейнджер и Невилла, который пытался казаться незаметным, но у него это плохо получалось.
– Быстро все разошлись по своим гостиным, пока я не снял баллы, - грозно произнес профессор.
– И кстати, мистер Лонгботтом, почему вчера вас не было у меня на отработке?
– Я забыл, - еле слышно пробормотал гриффиндорец, покраснев словно помидор.
– Ах, забыли… - театрально дружелюбно ответил Снейп.
– Надеюсь, два дня дополнительных отработок помогут вам освежить память, - не дожидаясь ответа, Северус прошествовал к своему месту за преподавательским столом. Гарольд с Драко последовали к другим слизеринцам, по пути отмечая любопытные взгляды, направленные в их сторону. Стоило им сесть за стол и приступить к трапезе, как раздалось уханье и хлопки крыльев птиц. Подняв взгляд, Слизерин заметил, что к нему приближается ястреб отца с зажатым в клюве конвертом. Переведя взгляд на директора, Гарольд увидел, что Салазар внимательно за ним наблюдает. Его синие глаза потемнели, а губы были сжаты в полоску - все это говорило о том, что Основатель недоволен. Такие мелкие перемены в облике отца Гарри удалось уловить благодаря незначительному количеству крови вампира, которая использовалась во время ритуала. Салазар ему сказал, что, кроме слегка улучшенного зрения, обаяния и регенерации, он больше ничего не унаследует от этого вида. Хотя была возможность пробудить гены вампира - для этого стоило испить больше крови Основателя, который на данный момент являлся первородным вампиром.
Такие существа не боятся солнца и всей той чепухи, что в своих сказках описывают магглы. Там вообще оказалось много выдумок. Где это было видано, чтобы вампира можно было убить деревянным колом в сердце?! Этого бессмертного почти человека - простым куском дерева?! Нелепо! А чего стоят байки про святую воду, кресты и чеснок! Это все выдумки фантазеров. Хотя Салазар рассказывал, что вампиры недолюбливают серебряные изделия, но они отнюдь не губительны для них. К свету у всех высших и первородных иммунитет, как и к огню. Единственное, что может убить такое существо - это сок из особого цветка лотоса, красного, если быть точнее. Он растет только в одной части мира и расцветает лишь раз в год на несколько минут. А чтобы сварить яд, нужен именно этот необычайной красоты цветок.
И даже если удастся найти это растение и изготовить зелье, то им нужно в достаточном количестве напоить вампира. А они сразу чувствуют запах, поэтому с легкостью смогут определить компонент. Но даже если вампир выпьет яд, он сможет нейтрализовать действие яда, поскольку его кровь - еще более смертоносный яд. Он подобен тому, что находится в клыках василиска, и способен за пару минут убить свою жертву. Исходя из всех этих подсчетов, Салазар Слизерин - истинный вампир, который не сможет умереть. Его судьба - вечно скитаться по земле, видеть создание новых цивилизаций и гибель старых. Такому вампиру кровь нужна только раз в месяц, хотя ее легко можно заменить соответствующим зельем, но это неинтересно и невкусно. Отличить их от человека не поможет ни одно заклинание или зелье, даже оборотни - извечные враги этой расы - не смогут почувствовать что-то неладное...
Из своих размышлений и воспоминаний Гарольд вынырнул, когда ястреб настойчиво клюнул его в палец. Взгляд птицы был подобен взгляду Салазара, когда тому что-то не нравилось. Отвязав конверт, юноша достал из него небольшой клочок пергамента, на котором угловатым почерком было написано несколько слов.
«Зайдешь ко мне после занятий»
Сжав листок, Гарольд сунул его в карман, уже предполагая, зачем отец хочет его видеть. Вчерашняя выходка со стороны юноши была глупостью, которую не одобрит Салазар. Поэтому сегодня, скорее всего, ему предстоял разбор полетов.
–
– Угу, - откликнулся мальчик.
– А что у нас сейчас?
– Зелья, - довольно произнес Малфой.
– Грифы уже помчались, чтобы не опоздать, но крестный все равно найдет, как снять с них баллы.
– Ладно, пойдем, - парни поднялись и направились в подземелья. Когда они добрались до лаборатории, то увидели, что уже почти все студенты находятся в аудитории, за исключением Уизли и Поттер, которые, по-видимому, надолго застряли в Больничном крыле.
Глава 43
Сев на свое привычное место, Гарольд с интересом начал поглядывать на первую парту, где расположилась Грейнджер. Та что-то торопливо строчила на пергаменте, изредка поглядывая на входную дверь. Юноша отметил, что сегодня она вся какая-то издерганная и раздражительная. На первый взгляд это могло показаться привычным поведением для человека, который просто не выспался, но, зная эту заучку, Слизерин был уверен, что причина не в этом. К тому же, красноречивые взгляды, исподтишка бросаемые в его сторону, подтверждали его правоту. Что-то определенно было не так, твердил внутренний голос наследника Основателя.
Вот дверь с негромким скрипом открылась, и в кабинет прошествовал Уизли в сопровождении Поттер, их взгляды в первую секунду метнулись к Гарольду, но потом, словно потеряв к его персоне интерес, гриффиндорцы синхронно отвернулись и, присев к Гермионе, что-то начали с ней обсуждать. Заучка изредка кивала и грустно улыбалась, не переставая писать что-то на пергаменте.
От созерцания этой картины юношу отвлекло бормотание на задней парте. Прислушавшись, он понял, что Парвати Патил и Лаванда Браун обсуждают Рональда Уизли, а точнее, его позавчерашний разговор с Дином Томасом. Суть разговора сводилась к тому, что Дамблдор пригласил Золотое Трио и Лонгботтома к себе в кабинет для важного разговора. О чем они говорили - это, со слов Рональда, огромная тайна, которую все узнают, когда придет время. Но было ясно одно - это каким-то образом касалось Анабель и Невилла, которые стали любимчиками бывшего директора и начали получать от того дополнительные занятия. Хотя это мало чем помогло Лонгботтому - он как был растерян и слаб магически, так и остался. О легендарной невнимательности этого чуда твердил уже не только один Снейп, но и другие профессора. Одна Стебль не могла нарадоваться успехам Невилла по ее предмету. А сама Поттер ничем не выделялась - посредственность, которая свято верила в непогрешимость родителей и в благие намерения своего кумира в лице Альбуса Дамблдора. Такая себе мамина дочка, только вот ее талант к учебе не унаследовала. Она старалась, конечно, в библиотеку ходила на пару с Грейнджер, но почему-то все ее домашние работы были выполнены лишь на «удовлетворительно», даже помощь подруги не приносила положительных результатов. Хотя всему причиной был эмоциональный характер Поттер, который частенько проявлялся, чем бесил многих преподавателей. Слишком несдержанна была девчонка в такие моменты, поэтому с легкостью могла нахамить ребятам и даже профессору. Из-за этого Лили Поттер неоднократно приходилось выслушивать кучу неодобрительных замечаний в адрес дочери. Хотя некоторые, напротив, считали младшую Поттер просто ангелом, унаследовавшую талант отца, влипать в разные неприятности.
Неожиданно раздался звонок, и в кабинет, словно летучая мышь, влетел Северус Снейп. Остановившись около своего стола, он цепким взглядом окинул студентов, задержавшись на парте, за которой сидели Анабель и Грейнджер.
– Сегодня мы будем готовить зелье против волдырей, - отчеканил профессор.
– Оно относится к одним из наипростейших, поэтому, надеюсь, у вас не возникнет проблем с его приготовлением, - с сомнением произнес декан Слизерина, смотря исключительно на Невилла, который сжался от страха. Взмах палочки, и на доске появился рецепт.
– Приступайте, - скомандовал мужчина, садясь на свое место. Ученики зашумели и заторопились за ингредиентами, и когда все было взято, студенты приступили к выполнению задания. По мнению Гарольда, зелье и вправду было легким, но требовало концентрации. Особенно во время помешиваний, которые следовало совершать три раза по часовой стрелке и пять против в определенную стадию приготовления.