Знаю, ты вернешься

Найтис Клио

Мелинда поняла, что означала эта последняя незаконченная реплика.

— Нет-нет, моя мать жива, с ней все в порядке, — заверила она. — К тому же с матерью я вижусь довольно часто, когда она приезжает в Пуэбло. Теперь ты понимаешь, почему я люблю ездить за покупками в одиночестве? Замужество подарило мне хотя бы относительную свободу передвижения. И за это я тебе действительно благодарна.

Относительную свободу передвижения. Эта фраза заставила Найджела задуматься. Невольно вспомнилось, как Джеймс Эдвардсон некогда горячо убеждал его, что Мелинде нравится жизнь отшельницы.

Тогда Найджелу это показалось странным, и теперь сомнения заговорили с новой силой.

— Но почему же ты не рассказала обо всем мне? Ты ведь знаешь, как я тебя люблю, неужели ты думаешь, что я запретил бы тебе видеться с матерью?

— Потому, что он разделался бы и с ней, и со мной.

Это прозвучало чудовищно. Жуткое впечатление от этих слов усиливалось простотой тона, которым они были произнесены. Никакого пафоса или надрыва, всего лишь констатация факта. Таким тоном Мелинда могла бы сказать, что за окном идет дождь или пора обедать.

— Пока он был жив, мы боялись нарушать его запреты, — продолжила Мелинда, поскольку Найджел обескураженно молчал. — Ты можешь мне не верить, но это страшный человек. — Мелинда, сама того не замечая, заговорила об отчиме в настоящем времени, словно еще не конца осознала, что его больше нет.

— Запреты, — машинально повторил Найджел.

— Да, — кивнула Мелинда. — Он позволял мне видеться с мамой лишь два-три раза в год и обязательно в его присутствии. И не важно, сколько мне лет, замужем ли я и так далее. Ничто не имело значения. А он собирался жить вечно, по его утверждению. — Мелинда усмехнулась, ее глаза сверкнули недобрым огоньком. — Как видишь, он ошибся.

— Он говорил, что будет жить вечно? — переспросил Найджел. — Может, он имел в виду, что его научный гений переживет его самого? Но в этом смысле он ведь не ошибся.

Однако Мелинда нетерпеливо покачала головой.

— Нет, к его научным трудам это не имело никакого отношения. Это был один из способов запугивания. О, у него их было много!

Она сказала это с такой горечью, что от жалости у Найджела сжалось сердце. Возможно, все это сильнейшее преувеличение, но все же его жене жилось нелегко. Найджел отказывался верить, что Джеймс Эдвардсон был злодеем, державшим в страхе бывшую жену и приемную дочь. Но, тем не менее, он понимал, что за всем этим что-то кроется.

— Он с самого детства вдалбливал мне, что он бессмертен, — задумчиво продолжала Мелинда, — и всегда сможет узнать, что я делаю, где бы я ни находилась. Когда я была маленькой, я ему верила. А когда выросла, уже привыкла его бояться. И ненавидеть.

— Да, но теперь его нет, и ты сможешь жить, как хочешь. — Произнеся эти слова, Найджел испытал непонятное чувство вины, словно он предавал память Джеймса Эдвардсона.

— Именно это я и собираюсь сделать, — холодно подтвердила Мелинда. — Поэтому я намерена как можно скорее уехать отсюда. Меня уже тошнит от этих колокольчиков.

— Что ж, мы можем уехать вместе, — оживленно подхватил Найджел. — Признаться, я был бы не прочь вновь окунуться в суету большого города, например, того же Нью-Йорка. Или ты хочешь поселиться где-нибудь еще? Только скажи, и я готов. Весь

мир перед нами!

Мелинда молча выслушала эту пылкую сбивчивую речь. Отвечать она не спешила, и Найджел занервничал.

— Я ведь уже сказала, что мы должны расстаться.

Найджел подсознательно ждал этих слов. Конечно, он помнил, что именно это Мелинда произнесла, едва они встретились в гостиной. Но все же он надеялся, что она передумает, что еще можно что-то изменить…

— Но почему мы непременно должны расстаться? — Найджел не желал верить, что вот сейчас эта женщина, его жена, с которой он мечтал прожить долгие годы, захлопнет за собой дверь и вычеркнет его из своей жизни, как что-то лишнее и ненужное.

— Потому что деспот умер, — спокойно сказала Мелинда. — И у меня нет ни малейшего желания сказать «Да здравствует деспот».

Найджел растерянно смотрел на нее, отказываясь верить собственным ушам.

— И ты говоришь это мне? — Теперь он чувствовал себя по-настоящему обиженным. И хотя страх потерять Мелинду был куда сильнее обиды, он все же не смог удержаться от ответной колкости: — Извини, но ты сейчас похожа на плохую актрису в бездарной постановке.

— Тем лучше, — спокойно отозвалась Мелинда, направляясь к двери. — Вот и считай, что наш недолгий брак был дешевым спектаклем с бездарными актерами. Спектаклем для одного зрителя. Зрительный зал опустел, спектакль закончен, а актеры вернулись в свою реальную жизнь.

— Нет! — резко выкрикнул Найджел, и Мелинда удивленно обернулась. — Я-то не играл твоими чувствами и не решал каких-то неведомых тебе проблем, изображая притворную страсть. Я действительно тебя любил. И сейчас люблю. Если я не был тебе нужен, почему же ты согласилась выйти за меня замуж? Неужели ты не понимала, что по отношению ко мне это, по меньшей мере, непорядочно?!

Мелинда, не отрываясь, смотрела на мужа. Решимость в ее взгляде уступила место неуверенности.

— Да, я знаю, что ты меня любил, — тихо сказала она. — И поверь, мне не доставляет ни малейшего удовольствия причинять тебе боль. Ты прав, может, мне не следовало выходить за тебя замуж. Но я вовсе не собиралась тебя использовать для решения своих проблем.

— Но выглядит все именно так. — Самолюбие Найджела было слишком уж уязвлено, чтобы он сразу мог сдаться на ее примирительный тон. — Я был для тебя всего лишь средством, чтобы уйти от контроля отца. Который, оказывается, был деспотом.

— Я понимаю, что тебе в это трудно поверить. — Мелинда сделала несколько неуверенных шагов обратно в гостиную.

Найджел хмуро взглянул на нее, Мелинда выдержала его взгляд.

— Если бы я хотела, как ты говоришь, решить проблемы путем замужества… — Она осеклась, не закончив фразы.

— И что же? — угрюмо поинтересовался Найджел.

— Я могла бы уже давным-давно выйти замуж за одного из предыдущих кандидатов, — едко закончила Мелинда. — Он ведь и мужа пытался мне подобрать по собственному усмотрению. Только это ничего бы не решило. Мы оба так и остались бы его послушными марионетками. К тому же ему нужен был зять, которым можно гордиться. Собственно, именно так произошло и с тобой.