Зодчие
Шрифт:
Модель благополучно внесли в царские покои, установили на большом столе. Спальник вывел носильщиков из дворца, пожаловал за труд по алтыну. Голован и Барма остались ждать царя.
Государя Петрован не встретил, но твердо знал, что если ему суждено вернуться в родное село, то станет он самым знаменитым человеком на много верст в окрестности: он побывал в царском дворце!
Голован скинул покрывало с модели, и вошедший царь мог любоваться миниатюрным храмом при дневном свете.
– Говорите, чем вас пожаловать?
Голован упал
– У меня челобитье, великий государь!
– Говори.
– Жениться я задумал!
– Вот!
– удивился Иван Васильевич.
– Да разве ты холост? Невеста кто?
Узнав, что Голован собирается взять за себя приемную внучку старого наставника, царь тотчас вспомнил и зодчего Никиту Булата и его подвиг, за который он недостаточно вознаградил верного подданного.
– Выбор твой одобряю! А чего ты от меня хочешь?
– Разреши, государь, на Псковщину съездить: у тятеньки родительское благословение испросить.
– Доброе дело, разрешаю. А я прикажу невесте приданое приготовить...
Андрей в три недели управился с поездкой в Выбутино; обрадовал инока Иосифа, в миру Илью Большого, известием о предстоящей женитьбе, о своих успехах в зодчестве. На свадьбу Иосиф не поехал, извинившись недугами и монашеским званием.
Свадьбу Голована и Дуни справили по дедовским обычаям. Посаженым отцом был окольничий Ордынцев, представлявший в своем лице высокую особу царя. От венца молодых отвезли на Полянку, в богатое поместье, пожалованное Иваном Васильевичем Дуне: обещанное царское приданое.
Переехал в просторные хоромы и старый Барма, сдружившийся с Голованом за годы отсутствия Постника.
После свадебного пира Дуня смущенно призналась мужу в давней любви.
– Уж так, Андрюша, буду тебя жалеть - пушинке не дам на тебя упасть!..
Глава XII
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОСТНИКА
Постник возвратился из Казани в конце 1557 года. Царское поручение он выполнил исправно и в короткий срок: в два с небольшим года. Кремль завоеванного города русские мастера обнесли крепкими каменными стенами. Новую крепость занял сильный отряд стрельцов, и это произвело большое впечатление на окрестные племена.
Зная из писем Бармы, что рабочих на стройке достаточно, Постник отпустил по домам большую часть псковичей и привез на Москву лишь десятка полтора самых искусных мастеров.
Постник рассказал о казанских делах. На юг и восток шли через Поволжье купеческие караваны. Через персидских купцов московские гости закупали товары из Хивы, Бухары, Индии, Китая. В обмен на ковры, оружие, пряности Москва посылала меха, кожи, лен, воск...
На смену войне приходила торговля. Русские поселения возникали в прежде диких и безлюдных местах на Средней и Нижней Волге, на Каме.
Разоренный и опустошенный край быстро заселялся, оживал.
* * *
Тысячи людей вовлечены были в строительство Покровского собора. Дровосеки стучали в лесах топорами, валили мачтовые сосны, огромные дубы. Углежоги выжигали уголь,
И вся эта многообразная, кропотливая работа сходилась к единому центру - к строительной площадке, где властвовали Барма и Постник.
* * *
Каменщики подняли стены храмов настолько, что можно было переходить к выкладке сводов. В это время внизу шла отделка церковных порталов. Наибольшее значение Барма придавал входам в церковь Покрова. Над ними трудились лучшие мастера.
Три портала вели в церковный храм: с севера, с запада, с юга. С востока располагался алтарь.
Порталы были сходны по общей композиции, но разнились скульптурными деталями; над каждым входом работал особый мастер, и Барма с Постником предоставили им свободу вымысла.
Орнаментальные украшения входов не вылеплялись и не изготовлялись на стороне: они высекались на месте из кирпича, после того как были выложены порталы.
Над отделкой входов работали новгородский резчик Васюк Никифоров и его два товарища. Дверные наличники отделывались в духе деревянного зодчества.
Колонки, обрамляющие порталы - то со спиральным, извивающимся узором, то с шашечным, то в елочку, то рустованные, - могли быть выточены из твердого дерева. Таков же характер кругов, выступающих из стены, подобно торцам бревен; таковы городочки карнизов...
В это хлопотливое для зодчих время у Голована родился сын. Черноглазого мальчишку назвали Никитой, в честь Булата.
Счастливому отцу некогда было любоваться сыном. Голован все силы отдавал строительству: большая четверица, над которой он работал вместе с Постником, подходила к концу. Зодчие целый день проводили на лесах, обмеряя кокошники, арочки, навесные бойницы, зубчики, впадины и прочие многочисленные детали архитектурного украшения башен.
Глава XIII
ИЗ ПЕРЕПИСКИ ГАНСА ФРИДМАНА
Из письма Ганса Фридмана Отто Фогелю:
"... Как подвигается твоя "История архитектуры"?
Это мое послание даст много нового материала для твоего труда, и ты сможешь подробно осветить историю возникновения и развития грандиозного предприятия московитов.
Девять башен собора распределены между зодчими так: центральной ведает сам Барма; большую четверицу строит Постник с помощником Андреем Голованом; юго-западную и северо-западную башни малой четверицы возводят Сергей Варака и Никита Щелкун, а юго-восточную и северо-восточную - Ефим Бобыль.