Зодиакальный свет
Шрифт:
Я в очередной раз бросил взгляд на Осоку и вздрогнул. Полуобернувшись, она смотрела на меня прямо, не мигая, и были в её глазах и укор, и тени воспоминаний, и то, чего я ждал, на что надеялся. Нежность.
Дороги любвиУ нас нелегки,Зато к нам добры белый мох и клевер.Полны соловьиСчастливой4
стихи Юрия Ряшенцева
Дальнейшее произошло быстро и, как всегда бывает с Осокой Тано, просто и незамысловато. Подруга скользнула в сторону, освобождая половину стула, и приглашающе похлопала ладонью: садись сюда. Конечно же, я не заставил себя упрашивать! Сидеть было не слишком удобно, и я был ну просто вынужден обнять Осоку за талию.
– Со-обственник, – тихонько проворковала она и потёрлась мягким рогом о мои волосы.
– Прости… – шепнул я в ответ.
– Да я тоже хороша, развела конспирацию. Мир?
– Конечно, мир.
Из кафе вышли вместе. Поглядев на Осоку при ярком свете коридора, я восхищённо поцокал языком. Оказывается, одета она была не в одну из своих обычных туник, а в настоящее вечернее платье: на ярко-алой шёлковой основе – тончайшее чёрное кружево. Кружевными были и длинные перчатки-краги.
– Королевишна, – улыбнулся я.
– Ой, да девчонки уговорили, – отмахнулась она. – Не люблю я шёлк, холодный он и скользкий. Помнишь другое красное, на «Румелии», что мне Чучи одолжила? У него ткань была намного приятнее.
– Ради красоты не грех и потерпеть.
– Да ну, вот ещё! Кстати, недавно в Порт Гавани я такое платье купила, очень интересная расцветка, и материал… уютный. Завтра посмотришь.
– Интимный вопрос можно? – сказал я, покосившись на её туфли.
Осока посмотрела на меня с интересом:
– Рискни.
– Как ты вообще стоишь на таких каблуках?
– По твоему совету, – засмеялась она. – Использую Силу. Нет, на самом деле, оказалось, неплохая тренировка координации.
– Да я, собственно, не против.
– Помню-помню. Все мужики одинаковы. Ну, так расскажи, куда и зачем ты так срочно улетел?
– Захотелось сделать тебе подарок. Дай руку, – и я торжественно надел ей на безымянный палец кольцо с розой.
– М-м, как красиво… И символично. Синяя роза. Спасибо тебе огромное. Только… Ты, случайно, пальцем не ошибся? – лукаво прищурилась она. Но меня не так-то просто было сбить с панталыку. Зря, что ли, я подробнейшим образом выяснил у Падме всё о Кольцах Обещания, как называли здесь обручальные кольца?
– Спроси ещё, не перепутал ли я руку, – усмехнулся я. – Нет, моя дорогая, меня интересует только этот палец и никакой другой.
– То
– Абсолютно. Где будем ночевать? На новой квартире или на старой?
– Боюсь тебя огорчить, – в глазах Осоки играли лукавые искорки, – но на старой квартире твоё место занято.
– Как?? Неужели опять мужчина?? – фальшиво возмутился я, предполагая ответ.
– Бесцеремонная младшая сестра. Постоянно требует общения, периодически путает меня с мамой, таскает в гости кучу подруг.
– Помедитировать не даёт, понятно. Ну, пусть она там, а мы тогда на новую квартиру, тем более, что квартира, должно быть, волнуется.
Войдя в семнадцатый ангар, мы услышали голоса. Бесцеремонная младшая сестра сидела на откинутом пандусе нашего корабля и болтала с круглолицей девушкой, одетой в синий мундир без опознавательных знаков. Завидев нас, та вскочила, изящно вскинула руку к обручу компьютерного визора на голове:
– Мастер. Сэр. Добри вечор.
– Сони, сколько раз повторять, я тебе не начальница, – сказала Осока. – Алекс, это Сони Даала с Калевалы, боевой программист «Ревнителя».
– Рада познакомиться, – чистые зелёные глаза Сони изучающе разглядывали меня.
– Взаимно, – улыбнулся я. – Нечасто, наверное, встретишь мандалорианку, говорящую на словиоски?
– Так я некоренная. Мандалоры принимают всех, кто разделяет их ценности. Мой дед родился на Батаеве. Почему-то из арийских планет все знают Набу, Гризмальт, Брег, Дальну, Нам Чориос, а про Батаев и Ильмену забывают.
– Мы вас ждали, – сообщила Эрдени и зевнула во весь рот, прикрываясь декой.
– Дождались? Тогда марш спать!
Демонстративно тяжело вздохнув, Эрдени развернулась… и, будто так и надо, пошла по пандусу «Амидалы» внутрь. На «старую квартиру» возвращаться она явно не собиралась. Ну, и ладно. Места на бывшей яхте Тёмного Лорда было предостаточно, и ещё оставалось. В расположенную прямо за рубкой гостиную выходили двери двух главных кают, дальше, напротив лифтового холла, помещались ещё две. Одна из них изначально служила медотсеком и напрямую сообщалась с главной каютой левого борта: Хозяину, когда он снимал костюм жизнеобеспечения, требовался особый уход. Мы медицинское оборудование в своё время сняли и перенесли на нижний уровень, на место одной из кладовых. Кроме того, два жилых помещения, для рядовых членов экипажа, располагались на верхней палубе, позади турели и аппаратных, где была смонтирована электроника систем управления, сенсоров и связи. Именно туда намылилась сегодня Тано-младшая. Ну, а мы, как и раньше, устроились в главной каюте правого борта. Несмотря на то, что после «косметического ремонта» ничто уже не напоминало о заместителе главного сита всея Галактики, ни Осока, ни я в его бывших апартаментах ночевать не хотели.
Установленная у внутренней перегородки стандартная офицерская кровать в «дневном» положении представляла собой диван с мягкой спинкой. Ночью толстая спинка сдвигалась вверх и фиксировалась прочными защёлками на стене, чтобы увеличить ширину ложа. Вдобавок, её можно было откинуть, как полку в банальном купейном вагоне – только наоборот, снизу вверх – и закрепить двумя откосами. Осока облюбовала подобную «полку» ещё на фрегате, и с тех пор неизменно забиралась наверх, словно желая подтвердить досужее заблуждение, что тогруты произошли от древних хищников Шили.