Золотая кошка
Шрифт:
Злата обернулась и нахмурилась:
— Вась, ты его, что, одного оставил?
— Простите, принцесса, но я должен был поприветствовать Вашего брата. Тем более что моему пациенту больше ничего не угрожает.
От противного «Вы» Злату передернуло, но она понимала, что сейчас это было необходимо. Как бы она ни любила своего самого старшего брата, но должна была признать, что он махровый консерватор.
— Какого пациента? — прищурился Борис. Поняв всю тщетность попытки оторвать Злату от себя, он приподнял ее над землей и вместе с ней вошел в квартиру.
— Да этот дурак с собой траву из Срединного королевства приволок.
— Дурак? — Борис поднял бровь.
— Это она меня имеет в виду, Ваше Высочество. Доброе утро.
В дверях зала, держась за косяк, стоял Марк Антоний. От его обычного павлиньего вида не осталось и следа. Рыжие волосы были взлохмачены, а лицо бледнее чем обычно.
— А я что говорила? — фыркнула Злата.
— Герцог Мэйнсикий?
— Я еще не привык к этому титулу, Ваше Высочество. Может, Вы меня будете называть просто по имени?
— Нет, — отрезал Борис. — Откуда Вы здесь? Насколько я помню, у Вас была миссия в Лондоне.
— Я ее успешно завершил, Ваше Высочество.
— Тогда почему Вы не вернулись в Котоград с докладом?
— Кхм, — Марк Антоний немного замялся. — Я решил навестить свою невесту, чтобы проверить, все ли у нее хорошо.
Злата состроила жениху недовольную рожицу, а вот Борис, похоже, остался доволен.
— Понимаю, — кивнул он.
Они бы и дальше продолжили стоять в прихожей, если бы Василий, деликатно откашлявшись, не предложил всем перебраться на кухню, где обещал напоить всех чаем-кофе и угостить печеньем, которое, к слову, испек сам.
Злата наконец отлипла от брата и на одной ноге запрыгала к кухне. Василий помог Борису снять куртку, повесил ее в шкаф и проводил принца к сестре. А потом настала очередь Марка Антония. Опираться на плечо дворецкого он категорически не собирался.
— Ваше Сиятельство, — и снова «морда кирпичом». — Их Высочества ждут.
— Эй, вы скоро там? Я кофе хочу! — донеслось из кухни.
— Ваше Сиятельство? — Василий подставил плечо.
— Ладно, — проворчал герцог. — Идем.
Усадив Марка Антония между Борисом и Златой, дворецкий принялся колдовать на кухне. Пока он варил кофе и заваривал чай, принцесса одно за другим уничтожала печенье. Предусмотрительный Василий достал с антресолей еще один поднос с угощениями и поставил его на стол. Сверху лежала часть той самой травы, что отбивала кошачий нюх.
— Эй! — возмутилась Злата. — А я почему об этом ничего не знаю?!
Василий учтиво поклонился и сказал:
— Это для того, чтобы Вы, принцесса, не портили себе аппетит.
При этих словах Марк Антоний расхохотался, а Борис улыбнулся уголками губ. Во дворце все были наслышаны, что наследница рода Царапкиных весьма и весьма прожорлива.
— Мой аппетит испортить нельзя.
Василий отвернулся и закатил глаза.
— Вась,
— Уже несу, Ваше Высочество.
Перед королевскими отпрысками дворецкий поставил кофейные чашки, а перед герцогом слабо заваренный чай, своим цветом больше напоминавший воду.
— Эй!
— Крепче нельзя.
Марк Антоний скривился, но спорить не стал. Во-первых, Персидский действительно лучше знал, а во-вторых, не хотелось выглядеть ворчуном перед невестой.
— Вась, садись с нами.
— Простите, Ваше Высочество, никак нельзя.
— Борис, скажи ему!
В обычных обстоятельствах принц ни за что бы такое не позволил. Однако сейчас они были далеко от Срединного королевства, и некоторые границы были размыты. Поэтому он милостиво кивнул и сказал.
— Садись, Персидский. Все равно нужно кое-что обсудить.
Василий поклонился и занял место напротив Бориса и между Златой и Марком Антонием. Вот только чай-кофе пить перед принцем он осмелиться не мог.
— Начнем с Вас, герцог Мэйнский., сказал Борис. — Кто Вас ранил и когда?
Марк Антоний быстро дожевал печенье, оказавшееся очень вкусным, и ответил:
— Ранили вчера, а вот кто, как и когда точно — понятия не имею.
Три пары глаз уставились на герцога, и тот чуть не подавился новым кусочком печенья.
— Что?
— В смысле, ты не знаешь? — от неожиданности Злата даже поставила чашку кофе на стол, так и не сделав глоток.
— Так и не знаю, — пожал плечами Марк Антоний. — Я помню, что был в учительской — журнал заполнял, а потом… Когда я очнулся, в школе уже никого не было. Домой идти не хотелось, вот я и пришел сюда. Здесь я и узнал, что ранен. Вот честное слово, до этого я никакой боли не чувствовал!
— А зачем Вам нужна была трава, отбивающая обоняние?
— Так я и не знал, что она у меня. Ее мне подбросили.
Ненадолго все замолчали, а потом Злата вскочила, опрокинув на стол уже холодный кофе. Василий словно фокусник из ниоткуда достал чистую тряпочку и молниеносно вытер лужу. Куда он также незаметно дел тряпицу, так и осталось загадкой.
— Погодите! — воскликнула Злата. Ты говоришь, что вчера в школе был! Но сегодня воскресенье!
— Как воскресенье?!
Таким растерянным Марка Антония вряд ли когда-либо видели. Сейчас он больше напоминал рыжего котенка, нежели кота-аристократа, и Злате вдруг захотелось обнять его и успокоить. Но, разумеется, она очень быстро отогнала от себя этот глупый порыв.
— Значит, герцога ранили в пятницу, — заключил Борис, хотя это и так было очевидно.
— Еще кофе? — предложил Василий.
— Да, Персидский, пожалуй.
— И мне! — подала голос Злата. Она уже снова сидела на своем месте и изничтожала вторую часть угощений.
Когда напитки были поданы, разговор продолжился.
— Борис, а ты откуда в этом мире взялся? — задала Злата вопрос, который интересовал всех, но только она на это отважилась. — Ты же почти из Срединного королевства не вылезаешь! Папа без тебя как без лап.