Золотая легенда. Жития святых
Шрифт:
Итак, пир состоялся, девица на нем присутствовала, исполнила перед собравшимися танец, все были довольны, и царь поклялся, что исполнит любую ее просьбу. И девица, следуя наставлениям матери, потребовала голову Иоанна. Двуликий Ирод изобразил печаль, но… клятва превыше всего, и он был вынужден исполнить свое обещание. Печаль изобразилась лишь на его лице, в то время как в сердце он был в восторге от происходящего. Он простил себе преступление, ссылаясь на клятву, и совершил чудовищное дело под прикрытием скорби. Был призван палач, голова Иоанна покатилась с плеч и была передана дочери, а та в свою очередь отдала ее своей матери-изменнице.
Августин в своей проповеди на Усекновение главы Иоанна Крестителя говорит: «Я услышал эту историю от одного невинного и честного человека. Когда кому-то отказываются возвращать то, что дано было в долг, или не могут исполнить то, в чем поклялись, заимодавец недоволен. Но ведь он сам вынуждает занимающего клясться. Должник поклялся, а заимодавец погублен. И в ту же ночь заимодавец имел видение, в котором он предстал перед Судией, спросившим его: „Почему ты вынудил человека дать клятву, когда ты знал, что она ложна?“ Заимодавец ответил: „Но ведь он отказывается отдать мне то, что мне принадлежит!“ Судия сказал: „Лучше
83
Эта мысль восходит к евангельскому: «А Я говорю вам: не клянись вовсе» (Мф. 5: 34). Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Скажи мне, когда ты требуешь от человека клятвы, – чего ты ожидаешь? Того ли, что он нарушит клятву? Но это крайнее безумие, потому что наказание обратится на твою голову. Лучше тебе потерять деньги, чем тому погибнуть. Для чего делаешь это во вред себе и в оскорбление Бога? Это свойственно душе зверской и человеку нечестивому. Но я, скажешь, надеюсь, что он не нарушит клятвы? В таком случае поверь ему и без клятвы. Но многие, скажешь, без клятвы решались на обман, а после клятвы – нет. Обманываешься, человек! Кто привык красть и обижать ближнего, часто решается попрать и клятву» (Толкование на книгу Деяний, беседа 9). Интересно, что в беседе «Слово 28. О клятвах» Златоуст говорит об усекновении главы Иоанна Предтечи.
Однако Иоанн был обезглавлен не в этот день, это случилось во дни опресноков, в год, предшествующий Страданиям Христа. В результате из-за таинства Господня, отметившего те дни, меньшее событие уступило место большему и стало отмечаться в другое время [84] .
В связи с усекновением главы Иоанна Предтечи Иоанн Златоуст восклицает: «Иоанн есть учитель добродетели, вождь жизни, образец святости, норма справедливости, зерцало девства, печать умеренности, пример целомудрия, дорога раскаяния, прощение грехов, дисциплина веры – Иоанн больше чем человек, он равен ангелам, он итог Закона, он святость Писания, он голос апостолов, молчание пророков, светоч мира, предтеча Суда, центр всей Троицы! И такой величайший человек был отдан нечестивой женщине, предан изменнице и послужил наградой танцующей девице!» [85]
84
Здесь имеется в виду то, что на самом деле Иоанн Креститель был казнен не в конце лета, а весной, в день опресноков или во дни иудейской Пасхи, которая в тот год была поздней. Однако отмечать день Усекновения главы Иоанна Предтечи в дни Страстей Христовых было бы неправильно. Сохранять для потомства точную дату рождения царя Ирода Антипы также не следовало; и дата рождения этого царя действительно затерялась в истории. Начиная с IV века день Усекновения главы Иоанна Предтечи празднуется Католической церковью 29 августа, а Православной – 11 сентября (29 августа по ст. ст.). Большее вытеснило меньшее.
85
В приписываемых Златоусту «Беседах о Иоанне Предтече» мы можем видеть следующие его именования: «искренний возвеститель покаяния и заступник верных – исповедующихся; исполнение закона и вождь благодати, и изобличение нечестия иудеев; утвердитель небесных догматов и неподкупный судья проступков народа… руководитель очищения грешников; предузнавший непостижимое таинство и пророк явления Того, Кто невидим» (Беседа 1).
Ирод не избегнул наказания: он был осужден и отправлен в ссылку. В «Схоластической истории» написано, что другой Ирод, Агриппа, был человеком чести, но настолько обнищавшим, что воистину в отчаянии отправился в башню, дабы там уморить себя голодом до смерти. Когда об этом услышала сестра его Иродиада, то умолила своего мужа Ирода Антипу забрать брата из башни и обеспечить его всем необходимым. Он так и сделал, но когда оба брата предавались радости встречи, Ирод-тетрарх настолько опьянел, что начал насмехаться над братом, попрекая его оказанными милостями. Агриппа глубоко затаил обиду, отправился в Рим и заслужил там особую любовь Гая Цезаря, который подарил ему две тетрархии – Лизанию и Абилену— и в царской короне отправил обратно в качестве царя Иудеи.
Иродиада, видя, что брат ее отныне носит царский титул, стала докучать мужу требованиями тоже отправиться в Рим и получить подобный титул. Но тот был человеком очень богатым и не чувствовал нужды в повышении, предпочитая свою ленивую жизнь всем почестям, добываемым трудом. Однако в конце концов жена настояла на своем, и он отправился в Рим, взяв ее с собой. Агриппа, услышав об этом, написал императору, поведав, что Ирод водит дружбу с царем парфян и замышляет восстание против Римской империи. В доказательство этого он привел тот факт, что у себя в городе Ирод держит такое количество оружия, что хватит вооружить семьдесят тысяч воинов. Прочитав письмо, Гай спросил Ирода так, будто бы получил сведения из другого источника, каково состояние его дел, и уточнил, правда ли, что, как он слышал, у Ирода в городах полно оружия. Тот не стал отрицать. Таким образом Гай узнал, что написанное Иродом Агриппой правда, и отправил Антипу в ссылку. Жене же его оказал милость, разрешив вернуться в собственную страну, поскольку Иродиада была сестрой Ирода Агриппы, который был дорог императору. Иродиада тем не менее предпочла отправиться в ссылку вместе с мужем, сказав, что если она разделяла с ним удачу, то не оставит его и в бедствиях. Они были отправлены в Лион и там окончили дни свои в полной нищете. Это мы узнаем из «Схоластической истории».
Второе событие, отмечаемое этим праздником, заключается в сожжении костей святого Иоанна. По некоторым источникам, кости его были сожжены прямо в день его мученической смерти и частично разобраны верующими. Таким образом он претерпел второе мученичество, ибо был сожжен в виде своих костей. Это второе мученичество Церковь также отмечает в этот день.
В двенадцатой книге «Схоластической
86
со всей свирепостью вздыбилась дикость язычников. В результате в Севастии, в городе Палестины, с исступленным сердцем обагренными кровью руками они разорили могилу Иоанна Крестителя. Разбили кости и, собрав вновь, сожгли, а святые останки, перемешанные с пеплом, рассеяли по земле. Но случилось, что по Провидению Божию туда именно в то время для молитвы прибыли некие люди из Иерусалима, из монастыря Филиппа, Божьего человека. Когда они увидели, что совершается такое нечестие, хотя и человеческими руками, но сердцем зверя, они, предпочитая умереть, нежели осквернить себя таким преступлением, смешались, насколько было возможно, с теми, кто собирал кости для сожжения, и, набожно собрав их, тайком покинули исступленных и безумных [язычников] и почитаемые мощи отправили к своему духовному отцу Филиппу. Тот, полагая, что выше его возможностей охранять собственными силами такое сокровище, мощи чистой жертвы отправил через своего диакона Юлиана, в будущем епископа этого палестинского города, к великому понтифику, тогда Афанасию. Тот, закопав полученные мощи при нескольких свидетелях под стеной святилища, с прозорливостью сохранил для помощи будущим поколениям».
87
Здесь Иаков Ворагинский имеет в виду Петра Коместора и Евсевия Кесарийского.
Тем не менее Беда Достопочтенный говорит, что собранные кости были разбросаны слишком широко, и таким образом второе мученичество было неполным [88] . Некоторые люди, собирая отовсюду кости и сжигая их в день рождества Крестителя, не знают об этом. В любом случае кости были собраны для того, чтобы их сжечь – так говорят и Беда, и «Схоластическая история». Но нескольким иерусалимским монахам тайно, прикинувшись язычниками, удалось унести множество этих святынь. Потом они вручили их Филиппу, епископу Иерусалимскому, который отослал их Анастасию, епископу Александрийскому. Еще позже Теофил, епископ Александрии, поместил кости в храм Сераписа, который он очистил и посвятил святому Иоанну. Это известно от Беды и из «Схоластической истории». Тем не менее теперь эти святыни хранятся в Генуе, и папы Александр III и Иннокентий IV после тщательной проверки подписали свое одобрение, дав этому храму ряд привилегий.
88
В книге Беды Достопочтенного «О летоисчислении» написано буквально следующее: «В Севастии, городе Палестины, язычники разорили могилу Иоанна Крестителя, разбросали его кости, а затем, вновь собрав, сожгли и широко развеяли пепел». В его «Церковной истории народа англов» об этом ничего не рассказывается.
Как Ирод, приказавший обезглавить Иоанна, понес наказание за свое преступление, так и Юлиана Отступника настигла Божественная кара за то, что он сжег кости мученика. О том, как был наказан Юлиан, о его правлении, жестокости и смерти рассказано в «Трехчастной истории».
У Констанция, единокровного брата Константина Великого [89] , было двое сыновей – Галл и Юлиан. Когда Константин умер, Констанций сделал Галла цезарем, но затем осудил на смерть. Юлиан испугался и ушел в монахи, однако при этом советовался с различными предсказателями, дабы узнать, может ли он стать императором. Когда Констанций сделал Юлиана цезарем и послал его в Галлию, он одержал там немало побед. Однажды, в тот момент, когда он проходил меж двумя колоннами, между которыми висел лавровый венок, поддерживаемый веревкой, веревка оборвалась, и лавровый венок упал точно на голову Юлиана, придясь ему по размеру. Войска издали клич одобрения, и случай был признан знаком, что Юлиану быть императором. Армия тотчас стала называть его Августом, а поскольку не было короны, чтобы увенчать его, солдат сорвал с себя диадему и украсил ею голову Юлиана. Таким образом армия сделала его императором.
89
Константин Великий (272–337) – с 306 года император Восточной, а с 312-го – всей Римской империи. Он объявил христианство государственной религией империи.
С этого момента Юлиан отказался от христианства, открыл языческие храмы, стал приносить там жертвы и сам посвятил себя в высшие жрецы. Также он приказал снести и уничтожить все кресты. Но однажды случилось так, что на его одежду и на одежду его свиты попала роса – и каждая капля оказалась в виде креста. После смерти Констанция Юлиан, дабы угодить всем, разрешил отправление любых религий. Он даже отпустил всю свою прислугу – евнухов, брадобреев и поваров; евнухов потому, что жена его умерла, а вторично он не женился, поваров потому, что предпочитал простую пищу, а брадобреев потому, что, по его словам, один брадобрей может обслужить множество народу. Он написал немало книг, в которых порочил императоров, правивших до него. Отпустив поваров и брадобреев, он действовал как философ, а не как император, а когда клеветал или молился идолам – не как философ и не как император.
Однажды, когда Юлиан приносил жертву своим богам, внутренности жертвенной овцы оказались в виде креста, окруженного короной. Это зрелище возбудило в жрецах страх, ибо они растолковали его как предсказание будущей победы и вечности креста и объединения под ним всего мира. Юлиан разуверил их, сказав, что этот знак предвещает погибель христианству, которому не будет позволено выйти за пределы узкого круга. В другой раз, когда он приносил жертву в Константинополе богине фортуны Марис, епископ Халцедонии, который от старости потерял зрение, подошел к императору и назвал его богохульником и отступником. Юлиан же ответил ему: