Золотая лихорадка
Шрифт:
— А где хозяева дома?
— Вы принесли резюме? — Окончания слов он произносил с нажимом.
— Д-да… — Женщина растерялась и, вытащив из сумки листок с анкетой, протянула его подростку.
Подросток пробежал глазами: сорок два года, два сына, пятнадцати и двенадцати лет, шестилетний опыт работы няней, диплом специалиста по вскармливанию, в графе «супруг» пустое место.
— А опыт работы экономкой у вас есть?
— Простите, но ваша мама…
— В этом доме распоряжаюсь я, — ответил подросток, не поднимая глаз от резюме.
Она почувствовала
— Я спросила о вашей матушке, она всё-таки дома или в отлучке?
— Она живёт отдельно.
— А ваш отец?
— Если вы спрашиваете, каков состав нашей семьи, то нас четверо: отец, брат, сестра и я. К завтраку, как правило, нужно накрывать на всех четверых. Ужинаем, считайте, только мы с братом. Но на всякий случай готовьте, пожалуйста, на всех. Если вы тоже будете ужинать, то готовьте на пятерых. Домашних животных мы сейчас не держим.
— А днём дома только ваш брат?
— Нет, пожалуй, я тоже… — Подросток сложил листок с резюме и стал подробно перечислять обязанности по дому, а потом вышел в коридор и окликнул брата.
Коки сбежал по ступенькам с готовностью собачонки, которой свистнул хозяин, и, повисая на женщине, заявил:
— Я Коки!
Подросток понаблюдал за тем, как изменилось выражение лица женщины, но, кроме испуганно взлетевших на лоб бровей, иных признаков неприязни он не заметил. Поэтому он протянул ей десятитысячную купюру, чтобы она пошла вместе с Коки в квартал Исикаватё, накормила его в «Макдональдсе» всем, что ему понравится, а потом сделала в универсаме необходимые покупки. Если всё пойдёт хорошо, её возьмут на работу. Подростку хотелось Щёлкнуть её ногтем по лбу и припечатать: «Собеседование прошла».
Женщина подхватила свою сумку и поднялась с места. Она понимала, что условия самые благоприятные: хозяйки нет, в доме одни дети, — о лучшем нельзя и мечтать. Но точно так же, как она не станет работать в доме, по которому ползают ящерицы или змеи, она не желает умереть от разрыва сердца, когда за стиркой её окликнут и, обернувшись, она увидит за спиной этого подростка. Из своего опыта няньки, экономки и матери она твёрдо знала, что странные дети совершают странные поступки. Если правда, что от детей, оказавшихся в ситуации крушения, непременно исходит сигнал опасности, то у этого подростка точно в глазах мигает красная лампочка. Не глядя в его сторону, женщина взяла за руку Коки и вышла из гостиной.
Подросток звонил Рэйдзи, чтобы назначить время и место передачи денег, когда в гостиную вбежал Коки. Бросив на стол скомканную десятитысячную бумажку, он выскочил
— Извини, я на минуту. — Подросток переключил телефон в режим ожидания и кинулся вдогонку за братом:
— Ты что-то забыл? — Коки молча попятился и, помогая себе руками, стал задом медленно, ступенька за ступенькой, подниматься наверх. Подросток отменил режим ожидания и крикнул в трубку:
— Значит, в два, я буду!
— Коки, что случилось? — окликнул он брата, но Коки поднялся по лестнице до самого верха и скрылся в своей комнате.
Эта женщина наверняка сказала Коки что-то обидное… Подросток уверен был, что дело в этом, и опустил взгляд на скомканную банкноту.
Коки не мог передать брату слова женщины: «С тобой бы мы подружились, но всё дело в твоём брате — похоже, что с ним нелегко поладить, так что ты уж прости, но тётя уходит». Коки чувствовал, что ему остаётся лишь положиться на брата, но даже если, толкаемый братом под зад, он влезет очень высоко, всё равно когда-нибудь браг уберёт подставленные руки, и это может случиться совсем неожиданно. В коридоре раздался звук разбившегося предмета. Коки закутался в простыню и обеими руками заткнул уши. С его губ сорвался стон: «Мама…», но образ матери совершенно не связывался с её лицом, перед глазами стояли груди, живот, бёдра и зад Тихиро, он вспоминал, как прикасался к ним. Ему нужна была Тихиро.
На вокзал Иокогамы, где условились встретиться, подросток приехал немного раньше назначенных двух часов дня. Он убил время, разглядывая книжные обложки на стендах магазина «Юриндо» в подземном торговом комплексе, а потом встал перед витриной универмага «Такасимая». Тех троих ещё не было. Прошло пятнадцать минут. Он растёр плевок подошвой «Рибока», а когда поднял голову, все трое подбежали к нему со стороны автобусного терминала.
— Извини. Долго ждал? — Рэйдзи хлопнул его ладонью по голове.
— Вот. Больше всё равно не дам, что бы вы ни говорили. Я консультировался с адвокатом, он сказал, что, даже если раскроется, что я там присутствовал, это ещё не преступление.
Подросток достал из сумки коричневые конверты и передал троим.
— Ты что, в самом деле с адвокатом говорил? Но видишь ли, Юминага-кун, как бы это… Ведь если дойдёт до твоего папаши, будут проблемы, не так ли? — Рэйдзи вытер о футболку подростка свою потную ладонь и обнял его за плечи.
— Ничего не будет. Он и так всё знает.
— Может, ты думаешь, Юминага-кун, что мы тебя запугиваем? Ну что ты, зачем? Мы твои друзья, не переживай! Только чего это Юминага-кун даёт нам деньги? Интересный вопрос — но оставим его, а пойдём-ка лучше в солярий, позагораем. — Рэйдзи снял руку с плеча подростка.
Подростку хотелось, как можно скорее от них избавиться, но он поддался искушению придать коже загорелый оттенок. Встреча с отцом назначена на три часа — впритык, но успеть можно, да и делать больше нечего… Уговаривая себя таким образом, он двинулся вместе с ними.