Золотая лихорадка

Корнилова Наталья Геннадьевна

Акира, мой отец и единственный учитель, поучал меня и моих братьев:

— Вы должны не просто видеть спиной, вы должны чувствовать инстинктом охотника, особым, хищным зрением… у вас должен быть инстинкт мотылька, вы должны лететь на огонь, но в отличие от этого существа вам дан разум. И потому вы не должны сгорать в огне — от того, что вас инстинктивно неотвратимо притянуло к источнику опасности, но вы не успели распознать ее.

Эти мудрые речи сводились к одному: пробудить в нас безотказный сигнальный инстинкт, который почти начисто

отсутствует у современных людей. Но не у меня, в теле которой дремлет пантера.

Я покачала головой и, склонясь к Бубнову, проговорила вполголоса:

— А что, Геннадий Ильич, вы не чувствуете, что нас пристально рассматривают?

— Как? — отозвался тот, но тут же уставился на сцену, потому что на ней началось дефиле девушек в купальниках, в большинстве своем чисто условных.

Все эти мужчины одинаковы: стоит им завидеть хорошенькую женщину, а уж ежели целый «смертельный батальон» оных, тут же теряет разум и осторожность. Какой уж тут пресловутый мужской ум.

И Бубнов, и Ищенко, и вице-мэр Корешков исключением не были.

На завершающей стадии конкурса, после оглашения списка победительниц, на сцену с двух сторон вышли председатель жюри и несколько почетных гостей. Потом туда же вскарабкался Ищенко. Он объявил, что новоиспеченная «мисс Москва» Анастасия Стрельцова от главного спонсора конкурса и лично от него получит денежный чек на круглую сумму и хрустальную корону с бриллиантами. Плюс двухместный автомобиль «Мерседес» — от титульного спонсора, мэрии Москвы.

И покрутил на пальце ключами — вероятно, от этого самого подарочного авто.

В тот момент, когда он вручал ключи победительнице, а потом по-джентльменски приложился к ее ручке, я увидела на его лице мгновенную блудливо-плотоядную улыбку. Да, не посоветовала бы я юной очаровательнице попадать в лапы этого меценатствующего джентльмена. Но уж если она сама захочет…

В этот момент председатель жюри, довольно посмеиваясь невесть чему, объявил о закрытии финального тура конкурса красоты. Геннадий Ильич скрипнул зубами и поднялся с места. При этом он пошатнулся и, взмахнув рукой, вцепился рукой в мое плечо.

Больно, однако.

Сидевший позади нас Розенталь перекинулся со мной сумрачным взглядом.

Выходя в проход между рядами вслед за Бубновым, я буквально лицом к лицу столкнулась с молодым человеком в черном пиджаке, довольно-таки изнеженного и манерного вида. Мне почему-то показалось, что он может принадлежать к представителям сексуальных меньшинств. Но тут он поднял глаза и коротко взглянул на меня. Наши взгляды встретились.

Я повернулась к Бубнову, напомнила, как ему следует выходить из театра из соображений безопасности, и когда вновь посмотрела в ту сторону, где стоял молодой человек, — его уже не было.

Мы выбрались из театра и усадили насупившегося Бубнова в машину. Справа от него села я, слева — Розенталь. Последний же наклонился к Геннадию Ильичу и негромко — правда, не пытаясь скрыть своих слов от

меня — проговорил:

— Все сделано согласно договоренности. Он позвонил и сказал, что мы встретимся на нейтральной территории. Клуб «Космик». Клуб абонирован на весь вечер, так что там, кроме нас и людей Ищенко, никого не будет.

— Кем абонирован? — настороженно спросил Бубнов.

— Мною и доверенным лицом Ищенко. Я уже послал людей прощупать обстановку: от гражданина Ищенко можно ожидать любых сюрпризов.

— Вы умеете выбирать место рандеву, Иосиф Соломонович, — одобрительно проговорила я. — Насколько я знаю, клуб «Космик» очень подходит под определение нейтральной территории. Он принадлежит третейскому судье криминального мира… вору в законе. Как говорится, не будем называть имен, имя нам всем прекрасно известно. По понятиям работаете, Иосиф Соломонович.

Тот кисло улыбнулся:

— А что прикажете делать, если этот Ищенко такой затейник? А в «Космике» он не станет нарушать пакт о ненападении — его просто не одобрят свои же люди. А вы хорошо информированы, Мария Андреевна.

— Только одно мне непонятно: для чего мы ездили в этот театр прелестниц? Если только для удовольствия, совместить приятное с полезным, то я вас, мужчин, прекрасно пойму. А если по иной причине…

Розенталь пожал плечами: судя по выражению его лица, я явно превысила свои полномочия.

— На это я могу ответить вам одной притчей… нет, скорее даже байкой, — отозвался Бубнов. — Один поп, то бишь священнослужитель, упорно отказывался признать Иисуса Христа евреем. Когда же ему говорили: батюшка, как же так, он сын иудейского бога, его мать абсолютная еврейка… как же он может быть не евреем?

Священник чесал в бороде, а потом с благостным видом поднимал кверху палец, закатывал глаза и торжественно провозглашал: «Сие для меня тайна!»

«Красиво излагает, собака», — подумала я…

Розенталь наклонился к Геннадию Ильичу и проговорил:

— Надеюсь, вы не забыли, шеф, что сегодня у нас разговор по душам с нашим вечным оппонентом? Нет? И прекрасно.

— С каким оппонентом? — спросила я. — А почему я ничегошеньки про то не ведаю?

— Да, — сказал Бубнов, — конечно, это упущение. В общем, сегодня у меня стрелка с Ищенко. Будем говорить начистоту. В том числе и о нашем вчерашнем инциденте у ресторана Ясина.

— Где встреча? — спросила я.

— В клубе «Космик», — открыл он мнимый секрет.

15

К ночному клубу «Космик», малоприметному заведению со входом в торце старинного здания, с двух сторон одновременно подъехали два мини-кортежа. Один включал в себя «Мерседес-600», «Вольво» и «БМВ» — свита видного деятеля и бизнесмена Геннадия Ильича Бубнова, второй же состоял из двух канонических джипов «Гранд Чероки», неизменного «шестисотого» и почему-то «Нивы», правда, с удлиненным корпусом. Это пожаловал господин Ищенко.