Золотая осень 1977
Шрифт:
— Александр Александров! Немедленно подойдите к милицейской машине! Немедленно! Нам срочно пора на выезд! Граждане! Пропустите Александрова! Срочно! Выезд! Расступись!
Толпа застыла в удивлении, и я не замедлил воспользоваться ситуацией.
Быстро извинился перед собравшимися, попрощался и расталкивая народ локтями ломанулся к спасительному автомобилю.
Никогда ещё в своей жизни я не хотел так сильно оказаться в милицейском «козёльчике».
— Спасибо Денис. Выручил, — сказал я милиционеру,
— Да не за что. Слушай, ты же говорил, что с другой стороны школы, через окно вылезешь. Не получилось?
— Да получилось… только немного не то… — с сожалением констатировал я и рассказал о прыжках…
— Ничего себе, — удивился Пахомов, поворачивая к железнодорожной станции. — Они, что с ума что ли все посходили?
— Не знаю. Вполне вероятно, — ответил я и поинтересовался: — Ну а ты как? Тебе концерт устроенный западными спец службами самому-то понравился?
— Да ну тебя, — отмахнулся тот припарковавшаясь неподалёку от автобусной остановки.
— Да ладно ты… Шучу. Серьёзно. Как тебе концерт?
— Не знаю даже, что и сказать. Ребята все словно обезумели! Ты видел, там некоторые девочки от твоих песен плакали! Я просто растерялся даже… А потом, когда они в первый раз стали скандировать и все полезли… Признаюсь, я не знал, что с этим и делать… Они словно обезумили… Если честно, то я боялся, что до тебя доберутся и помнут… Уж больно школьники разошлись, не на шутку… Неужели это всё из-за музыки? — глядя на меня спросил милиционер.
— А то, — весело ответил я, открывая дверь «козёльчика» и пообещал: — Толи ещё будет. Пока, — сказал я и пошёл на электричку, дабы на ней доехать до Казанского вокзала, оставив сидящего в задумчивости Пахомова в одиночестве.
Перово. Отделение милиции.
— Ну как? Проводил певца?
— Так точно товарищ полковник, — отрапортовал Денис стоя пред вышестоящим начальством.
— Знаю, знаю. Мне уже доложили, что ты его с сиренами провожал…
— Да там такое началось… — попытался объяснить милиционер свой поступок, но был перебит.
— Знаю. С поставленной задачей ты справился. Молодец. Садись.
— Товарищ полковник. Разрешите поинтересоваться?
— Говори.
— Как ваша дочь? Вы не узнавали?
— Звонил. Узнавал. Всё хорошо. С дочкой всё хорошо. Они вместе с женой на седьмом небе от счастья. Домой понабежала куча соседей и подруг, все обмениваются впечатлении о концерте, все рады, все счастливы. Так, что всё хорошо, что хорошо кончается… Нда… И именно по этому поводу я тебя к себе и вызвал…
Пахомов превратился в слух, а Соколов спросил:
— Слушай. А как тебе этот певец-то? Понравилось, как поёт.
— Вы знаете, я если честно был шокирован такой реакцией публики, поэтому в текст песен особо сильно не вслушивался. Некогда было. Там словно все обезумели… А так, вроде нормальный парень. Мы с ним в машине поговорили… Весёлый… Его песни школьникам очень понравились.
— Вот то-то и оно, что весёлый… То-то и оно, что понравились… А ему сколько лет-то всего? Весельчаку этому… Пятнадцать? И уже всем нравится
— Ну… Может талант…
— Может, может… — задумчиво произнёс начальник, после чего резко выкрикнул, — но может и нет! — перегнулся через стол и доверительно тоном произнёс: — Слушай, Денис, а ты не хотел бы с ним подружиться?
— Зачем? — удивился тот.
— Да, мутный этот Саша какой-то… Хитрожопый через чур!.. — вновь взяв резкий тонсказал полковник и встал с кресла. Видя, как подчинённый тоже собрался встать со своего места приказал тому сидеть и продолжил: — Мне тут доложили, что именно этот Васин мутил народ во дворе нашего дома… Понимаешь? Понял куда я клоню?
— Куда?
— Да благодаря этой с*** мою девочку травили! Благодаря этому Васину мне весь подъезд облевали и разгромили! Это он тварь настроил толпу против моей семьи! Понял?!
— Не может быть, — прошептал Денис вспоминая того порядочного юношу.
— Может! И свидетели есть! Которые показали, что именно он настраивал школьников против меня…
— Эээ…
— Понял, как он хитро всё сделал, с***?! Через дочь выкрутился падла…
— И что же теперь делать…
— Понимаешь. Он живёт в другом районе и тут скорее всего пока появляться не будет. Вот я и подумал… Почему бы тебе не подружиться с ним? Войти к нему в доверие и всё разузнать?.. Узнать кто он, с кем дружит, с кем воюет, где записи эти делает, сколько их, как деньги с лотереи тратит? Может играет в карты или ещё в какие-нибудь азартные игры? В общем узнать всю подноготную… Говоришь там дети из-за него из окон попадали? Никто не пострадал? Жаль… В смысле хорошо, но надо бы точно узнать, есть пострадавшие или нет?.. Ты же хотел быть оперативным работником? Так вот тебе шанс. Вот тебе индивидуальное задание. Справишься, отправим тебя учиться и пойдёшь на повышение! Согласен?
— А что будет с Сашей? — задал риторический вопрос будущий шпион, уже заранее зная ответ.
— П**** будет Саше!! Я не позволю какому-то щенку издеваться над моей семьёй! Я его закрою нах** с***! Найду за что и закрою надолго! Ему скоро шестнадцать?! Вот и хорошо! Семнадцатилетние встретит в тюрьме! Поедет сволочь на зону, как миленький! — нервно прокричал полковник, сжал руку в кулак и с силой ударил по столу, от чего стоящая на нём лампа подпрыгнула, а стоящий на столе чай расплескался. Соколов выдохнув через зубы и зло глядя на Пахомова ласковым голосом спросил:
— Ну так что?.. Ты согласен?!
Вечер. Студия.
На базу я приехал в четыре вечера и сразу же приступил к доработке и записи военных песен, которые завтра собирался продемонстрировать таинственному генералу.
К шести вечера стали подтягиваться остальные члены коллектива и по мере сил, после небольшого введения в курс дела, присоединялись ко мне и помогали кто чем.
— Саш, а я вот я не понимаю, зачем ты записываешь эти песни, если ещё не обработали предвидящие? — задал ожидаемый вопрос Кеша, обернувшись к ребятам как бы ища их поддержки.