Золотая рыбка
Шрифт:
рано.
– Выпьем за сей мирный уголок, за тихий вечер и парочку вполне симпатичных
молодых людей, не желающих сдаваться. На полу валяется такое бельишко... М-м, с
ума сойти. Я воспользовался только одним чулком... Может, выпьем за скромность?
– Идет.
– Полина выпила.
– Я начинаю привыкать к пьянству. Это же бурбон.
– Мы в Америке. Каменные джунгли. Алкоголизм, наркомания.
– Озабоченно пожал
плечами Рэй.
– И, кроме того, сплошные подонки!
шепота, склонившись к Полининому уху, - группа шантажистов произвела налет на
клинику почтенного профессора... Омерзительная история!
– А знаешь...
– Полина внимательно посмотрела в серые насмешливые глаза
компаньона.
– С тобой можно иметь дело.
– Я настоящий подарок, - согласился Рэй.
– Принюхайся... А? Ростбиф из телятины
с картофелем во фритюре. И никаких премудростей. Заказ совершенно
сбрендившего аргентинца. Кажется, уже накрыли стол. Помочь миссис одеться?
– Принеси какое-нибудь платье из гардероба.
– Рад стараться, мэм.
Завернувшись в полотенце, Полина сидела на пуфе, вытирая волосы. Склонившись в
поклоне, Рэй представил нечто розовое и воздушное.
– Хм... Разве здесь ужинаю в ночном белье?
– Это платье для коктейля.
– Это пеньюар.
– Я бы надел его в оперу. Кстати, не был в опере лет тридцать, с тех пор, как меня
водили на детский балет.
– Завтра же вылетим в Нью-Йорк. Что дают в Метрополитен-опера? Сбросив
полотенце, Полина облачилась в одеяние из нежного шифона, держащееся на
тоненьких бретельках.
– Возможно, это в самом деле платье. Не пойму, с какой
целью положил его в мой чемодан Тимоти?
– Тимоти просчитывает несколько вариантов. Ведь для него это игра. И он
забавляется.
– Рэй подозрительно посмотрел на девушку, скалывающую на макушке
влажные волосы.
– А тебе не кажется, ясновидящая, что мистер Бартон, отправляя
нас на этот спектакль, предусмотрел некое развитие сюжета?
– Ты все ещё не теряешь надежды познакомиться с американской тюрьмой?
– Пессимистка.
– Рэй предложил даме согнутую в локте руку и шепнул:
Старикану захотелось поработать сводником.
Ужин удался. Рэй поставил диск Шопена.
– Меня учили, что если горят свечи, а дама в длинном туалете, то Шопен просто
обязателен. К тому же мы пока молодожены. Последний семейный ужин.
– Не напоминай. Не хочу думать о том, что будет завтра или через десять минут.
– А что будет через десять минут? Мы завершаем десерт...
– Рэй с восхищением
посмотрел на "супругу".
– И я стану называть тебя Пол.
– Как, как?
– Пол. Очень красиво.
– Пожалуй.
– Полина задумалась.
–
– А эта женщина умеет вальсировать?
– Я умею практически все. Но думаю о том, что в любой момент сюда может явиться
полиция... Представляешь, как эффектно нас будут вести через холл? В вечерних
туалетах, с наручниками и эскортом из копов...
– Больше мне не о чем мечтать!
– Нельзя же все время грезить о деньгах! Тем более, они ещё в весьма туманной
перспективе.
– Так...
– Рэй встал.
– Деньги у нас, считай, в кармане. Ровно через восемь часов они
окажутся там. Об этом не стоит задумываться. Мне хотелось совсем другого... Уже
очень давно...
– Подойдя к Полине, он пробежал пальцами по её обнаженным плечам.
Она замерла, но не отстранилась.
Впервые, увидев Рэя, заявившегося сюда в качестве Микеле де Дальма, она сразу
решила, что вопрос о "супружеских отношениях" станет ребром. И твердо
постановила: "Нет!". Этот парень нравился женщинам, и знал это. Он не привык
упускать добычу, а интимные отношения с Мартой Ламс вроде бы входили в
программу представления. Это не могло не злить. Злило и то, что она не могла понять,
какие же именно принципы мешают ей сейчас броситься очертя голову в обьятия
чрезвычайно привлекательного мужчины?
– Ты путаешь, я не Марта.
– Она решительно поднялась.
– Ты - Пол! Ты чудесная женщина, которая спасла меня от вампира, а заодно и все
человечество. Ты чертовски хороша, отважна... В конце концов, я хочу тебя!
– Как и любую другую в приделах средней привлекательности. Ты тоже очень мил.
Но я не люблю тебя. Я нужна тебе на одну ночь...
Рэй плюхнулся на диван:
– И что тут плохого? Не понимаю... Чего нам не хватает! Я, что, должен сделать
предложение руки и сердца, на коленях клясться в любви?
– Почему бы и нет?
– Полина устало вздохнула.
– Я безнадежно романтична. Глупо,
смешно... Понимаю... Можно размениваться и по мелочам. Но потом... потом уже
начинаешь сомневаться, что настоящее когда-нибудь явится к тебе... Если оно
вообще существует...
– Завершив монолог, она гордо удалилась в спальню.
Рэй остался в гостиной, наедине с балконом и сигарами. Аккуратно отвернув половину покрывала, Полина легла на широкую супружескую кровать. Она предполагала, что не сможет уснуть до утра - слишком много впечатлений, слишком напряжены нервы и предстоящая встреча с Бенедиктом вызывает массу опасений. Она мгновенно уснула, а когда открыла глаза, сразу,словно от резкого окрика, за шторами в розовых букетах занимался рассвет.