Золотая Вспышка
Шрифт:
оглушительным ревом разбивающиеся о скалы в каком то метре от нее.
Чувствуя его лицо так близко у своего собственного, она прижалась к нему щекой и
услышала, как отчаянно бьется сердце у нее в груди, мешая даже дышать.
Какое-то мгновение они и стояли так, а потом где-то этажом ниже хлопнула дверь, и она
отодвинулась от него. Нехотя выпуская ее из рук, как будто расстается с последним куском
хлеба, Леон однако, не давал ей отвести глаз.
– Прости, -
знать.
Когда изумление от его слов исчезло и дар речи снова к ней вернулся, Роза спросила:
– За что?
– Не нужно было говорить тебе об этой нашей особенности. Я действительно слишком
быстро все рассказал, надо было подождать хотя бы год. Ты еще так молода...
Чувствуя, что вся тает от его взгляда, как масло на солнце, Роза попыталась взять себя в
руки:
– Я очень рада, что услышала это, - сказала она со всей искренностью, которой могла.
– Тебе
не из-за чего извиняться.
Видя, что она говорит серьезно, Леон просиял.
– Ох Роза...
– Что с тобой? Ты весь серый.
– Ерунда, - махнул рукой тот, - сейчас намного важнее то, как ты восприняла все что на тебя
свалилось.
– Мне кажется, я давно не чувствовала себя такой легкой на подъем и счастливой.
Ее сияющая улыбка выдавало ее с головой и Леон совсем повеселел. Они медленно пошли
по коридору к лестнице, ведущей на второй этаж. Неожиданно осознав, что улыбается до
ушей, Роза попыталась убрать улыбку хотя бы на две трети, и мысленно стала перебирать
возможные темы для разговора. Все как-то улетучилось у нее из головы.
– Да, кстати, - по возможности спокойно спросила она, - чем кончился тот разговор? Я
совсем забыла.
– Анабель сказала, что подумает над всем этим, так что я в полном недоумении. Прежде чем
ей на глаза не попадется тот, кого она ждет, о чем-либо думать нет смысла.
– А Элиза что думает по этому поводу?
– Она выказала свое полное одобрение на ее раздумия, сказала, что не торопит ее.
– Значит, мы можем прожить здесь годами, прежде чем ей повезет, и она встретит "того
самого"?
– Именно.
– А...
– Роза залилась краской, - что было со мной до конца дня? Разговор ведь мы проводили
утром...
– Твоя мама увела тебя наверх, a вернувшись, сказала, что ты прилегла. Она сказала, что
когда она уходила, на тебе лица не было.
Леон помрачнел и Роза закусила губу. Но прежде чем она смогла хоть что-то сказать, из-за
угла на них налетела Элиза, и взялась пойти с ними в гостиную, где Розу ждали родители.
По дороге она то и дело кидала
как смущенно-любопытные переглядывания. Сама она была не способна как-то ответить на
них, и сообщить Элизе то, о чем та просто жаждала слышать, так что делала вид, что ничего
не замечает.
В груди у нее еще громко стучало сердце, отдавая барабанной дробью в ушах, и она с
некоторым беспокойством ждала встречи с Олив, которая наверняка прольет на ее плече
ведро слез.
Но слез не последовало. Как только они пожелали друг другу хорошего утра, а Леон
вызвался пойти, поискать сестру в саду, Олив задала ей такой вопрос, какой она в
последнюю очередь могла ожидать от нее в этот момент:
– Девочка моя, - сказала она, усаживая дочь на диван, - ты ведь собираешься вернутся в
школу?
От изумления, Розе показалось, что она уже в который раз лишилась дара речи. Но нет,
брови ее поползли вверх, но голос все еще был при ней. Видимо, вчерашнее признание
Леона не дошло до ее матери, и это было очень странно.
– В школу? Вообще-то... Наверное собираюсь.
Олив удовлетворенно кивнула и позвала Рафа с противоположной части гостиной. Там он
что-тo говорил близнецам за окном. Он тут же подошел поближе.
– Да?.. Олив, дорогая?
– Мы тут с Элизой, ее мужем, и твоим отцом все обсудили, и решили что из-за, - она
состроила на лице странную гримасу, - некоторых обстоятельств тебе не стоит оставлять
обучение.
Удивлению Розы не было предела. Ее мать даже не удосужилась выяснить у нее, что с ней
произошло накануне, и как она восприняла новость от самого Леона. В конце концов, не
каждый день дается услышать, что ты, оказывается, уже встретила своего единственного
спутника по жизни.
Видимо, ее удивление отразилось у нее на лице, потому что Раф еле сдержал ухмылку:
– Ты начала не с того конца, Олив, - сказал он и та поджала губы, - школа теперь - дело
десятое. Собственно это мы тоже хотели обсудить, но в первую очередь, нам бы хотелось
сказать тебе все, что мы думаем насчет вчерашнего.
Роза приготовилась ощетиниться, или наоборот, излучать счастье. Раф хихикнул:
– Мы думаем, что сможем погостить здесь еще месяц, беря в расчет некоторые
обстоятельства, уезжать сейчас – было бы глупо.
– Дорогой, - сморщилась Олив, - ты забыл, что именно я говорила тебе по этому поводу
вчера вечером.
– Так, погодите, - Роза совсем отчаялась дождаться цели разговора, - почему бы вам не
сказать прямо? О чем идет речь?