Золото для вороны
Шрифт:
Но кто?! Кто посмел скрыть столь невероятную красоту?! Какая сволочь решила спрятать нежный бутон под грудой черных иголок?! Это кощунство — таить от мира столь нежный цветок! Она же… так восхитительна…
— Вы прекрасны, миледи, — я аккуратно взял ее руку, чтобы запечатлеть на ней поцелуй. Красота в истинном обличии предстала передо мной, заставляя чувство прекрасного внутри трепетать. И даже ее отец мерк на фоне невинных, но холодных глаз.
— Благодарю, — щеки на фарфоровой коже порозовели, словно фее впервые делают
— Для вас просто Маин, — улыбнулся я, положив ее руку к себе на локоть.
Так началась моя новая влюбленность. Влюбленность, переросшая в крепкую привязанность и желание защитить любой ценой. Желание стать братом для любимой, лишь бы она была рядом и в безопасности.
Я встряхнул головой, отгоняя от себя воспоминания прошлого.
Мы как раз проходили по тому самому коридору, где свет странным образом мерк, оставляя лишь мрак. Если бы не освещение за окнами, я бы и собственного носа не увидел.
Тень дворецкого бесшумно скользила по стенам, пока я вглядывался в портрет леди Ниэсиль. Ее положение на картине казалось… нервным? Впервые замечаю подобное. Мертвая фея смотрела презрительно, но словно прятала свою истинную эмоцию: страх. И с силой сжимая пальцами оборки на платье, она держалась чересчур прямо, словно вся ее спина покрыта острыми иглами. Одно движение, и ее проткнут насквозь.
— Прошу, лорд н'Юлиот. Господин ожидает вас, — слуга учтиво поклонился, открывая тяжелую дверь из темного дерева.
Я усмехнулся.
Лорд… я уже и забыл об этом. Живя в скромном доме, а не в фамильном особняке, и занимаясь обычной работой, можно быстро утратить всю ту вычурность души, что раньше пестрила красками снобизма, брезгливости и высокомерия.
И все же мимолетные мысли и витиеватые обороты не спасут меня от роковой встречи.
Я должен это сделать.
Как только я переступил порог, запах дорогого алкоголя и огня неспешно окутали сознание. Полумрак в комнате разгонял лишь свет в камине, но несмотря на тепло пламени меня все равно знобило. Не от температуры. От голубых глаз, в которых плескалось ледяное золото.
Фаин н'Одеррит вальяжно развалился на старом кожаном кресле, грея и покачивая в руке снифтер. Вишневые волосы приобрели рыжевато-красный оттенок, а точеные черты лица стали еще резче. Особенно горбинка на носу и острая линия скул, что так явно контрастировала с изящными губами. Глаза лорда лениво гуляли по комнате, пока не наткнулись на меня — его гостя. Легкая ухмылка отдалась тенью на лице, но оно, по своему обыкновению, осталось холодным.
— Добрый вечер, Маин. Не составишь мне компанию? — мужчина небрежно махнул пальцами в сторону кофейного столика, указывая на бутылку домашнего коньяка семьи н'Одеррит, а я лишь крепче сжал челюсти.
Непринужденная поза и ленивые, гордые движения заставляли чувствовать себя жертвой в лапах
— Добрый вечер, лорд н'Одеррит, — коротко кивнул я, не двинувшись с места. — Благодарю за предложение, но вынужден отказаться.
— Зачем же столько формальностей, Маин? — выдохнул он с ноткой лживого разочарования. — Неужели нельзя расслабиться и выпить в компании старого друга?
— Мы были друзьями 130 лет назад, — я с трудом сделал шаг и прошел к креслу у противоположной стороны стола.
— Уже прошло 130 лет? · удивился отец Элис. — Я сильно постарел? — ответом на его вопрос стала легкая усмешка.
— Ни разу, лорд н'Одеррит. Вы не стареете.
— Да брось, — он откинулся на спинку кресла, поднимая вверх бокал коньяка. — У меня есть хорошее лекарство. А вот ты, друг мой, постарел. Я бы даже сказал, покрылся пылью.
Взгляд вмиг стал тяжелым. Практически невыносимым грузом упал на плечи, придавив к креслу. Я сглотнул, кое-как сдержав эмоции на лице, но не думаю, что от него это укрылось.
— Удивительно, что ты до сих пор ухаживаешь за одной девушкой, не в силах сделать следующий шаг, и спокойно уступаешь ее другому мужчине, которого знаешь лишь несколько дней.
Тяжесть в душе нарастала, а слова больно кольнули в самое сердце.
Фаин всегда знал, куда нужно бить. Порой, одной его ауры и леденящего взгляда хватало, чтобы многие падали на колени. Слова же оказывали убивающий эффект, словно он видел абонента насквозь. Боюсь представить, на что он способен в реальной схватке.
— Не вам мне это говорить, — проглотив боль, что ревностью отзывалась на слова о драконе, я стойко выдержал удар. Ради Элис. Это все ради Элис. — Почему вы не позволили врачам помочь Арис? Она все же ваша жена.
В скучающих глазах на миг зажглось озорство. Будто ему принес удовольствие неожиданный удар с моей стороны. Как будто он даже не думал о том, что я посмею возразить ему.
— Не беспокойся, Маин. Она же никогда не нравилась тебе, — медленно сделав глоток коньяка из снифтера, ответил лорд, словно речь шла о надоедливой, дворовой собачонке.
— Что с Арис? — чувствуя подвох всем своим нутром, спросил я с нажимом. Тяжелое чувство угрозы камнем тянуло на дно, предвосхищая неладное.
— Ничего страшного, — отмахнулся Фаин, не глядя на меня. Сосредоточив все свое внимание на темном алкоголе, обволакивающем изнутри стеклянные стенки.
— ЧТО С НЕЙ?! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С АРИС?! — тревога усилилась настолько, что я не смог сдержать эмоции. Вскочил с места, уперев руки на стол и случайно задев бокал рукой. Тот со звоном крутанулся, но не упал, чем привлек внимание хозяина.