Золото фамильного склепа

Калинина Дарья Александровна

При этом Ники странно улыбался.

— Ничего вы не докажете, — бормотал он. — Тело вам не найти. А значит, и дело вы против меня завести не сможете!

— Это тебе только так кажется! Ты натворил достаточно и без похищения Сени!

— Подумать только, покуситься на жизнь родного брата! — воскликнул Горшков. — Сколько лет работаю в розыске, а не перестаю удивляться гнусности некоторых людей! Родного брата не пожалел! А все из-за чего? Из-за каких-то цацок!

И тут Ники неожиданно взорвался.

— Заткнись! — закричал он

на Горшкова. — Заткнись, следак, если ничего не понимаешь! И вовсе не из-за цацок, как ты выражаешься!

— А из-за чего же тогда?

— Просто… Просто у Сеньки всегда и все было! Всегда ему доставалось все самое лучшее! А на меня у родителей не было ни времени, ни средств! Все лучшие подарки доставались Сеньке. Даже микроскоп купили ему. А мне в тот раз денег на новый рюкзак у них не хватило!

— При чем тут какой-то рюкзак?

— И микроскоп?

— При том! При том, что это было несправедливо! Всегда, всегда несправедливо! Сеньке доставалась вся родительская любовь! А мне только жалкие остатки!

— И вы решили эту справедливость восстановить?

— Да! Это золото принадлежало мне по праву! За все мои обиды! И я его взял! Достаточно я настрадался от Сенькиной чванливости. Скажите, пожалуйста! Владелец ювелирного магазина! Поди же ты! А я вот простой археолог! И горжусь этим! Во всяком случае, я приношу науке куда больше пользы, чем Сенька со всеми своими побрякушками, вместе взятыми!

— Но зачем вы на него напали?

— Затем! Затем, что я должен был это сделать! А тут случай удобный подвернулся. Сенька же дурак! Думал, что раз я его брат, так и люблю его всем сердцем. И когда от этих бандитов, которые его похитили, удрал, сразу же ко мне за помощью обратился. А я смекнул, что второго такого шанса мне в жизни могло и не представиться. Ну, я и не оплошал! Золото взял себе, а Сеньку… Сеньку отправил к праотцам!

— Вы убили брата!

— Не убивал я его. Признаюсь, хотел. Но… Но рука у меня не поднялась.

Подруги мигом навострили уши. Семен Семенович жив? Значит, у Глаши еще есть шанс наладить свою семейную жизнь? Она может надеяться на возвращение мужа?

— Где же он? — вырвалось у Леси.

— Говорю вам, отправил его к праотцам. А куда, думайте сами. Я вам помогать в этом деле не собираюсь.

И Ники гнусно захохотал. В этот момент он напоминал не киногероя, а самую обыкновенную гнусную и вонючую гиену. И как только он мог когда-то нравиться подругам! Это же какой-то монстр, а не человек! Урод! Мерзавец! Отброс общества!

Однако Горшкову и Верескову было не привыкать работать с типами и похлеще Ники. Оба оперативника взялись за него весьма решительно. И было ясно, они от него не отстанут, пока тот не признается, куда дел брата.

А подруги, до которых теперь никому не было дела, потихоньку выскользнули из палаты. Им была необходима хоть крохотная передышка для того, чтобы привести свои мысли в относительный порядок.

— Ну дела! — ошеломленно пробормотала Кира. —

Кто бы мог подумать, что преступник — это Ники. Ты могла?

— Я?! — поразилась Леся. — Да никогда!

— Вот и я тоже! И… И подумать только, мы сами привели его к Ивану Сергеевичу!

— Мы просто идиотки!

— Кретинки. Ведь если бы Вересков и Горшков не устроили в больнице засаду, в которую Ники и угодил, мы с тобой были бы виновны в смерти старика.

— Ники бы его просто придушил.

— Старика? Запросто.

— И нас заодно.

— И нас мог. С такого типа все станется. Улучил бы подходящий момент и задушил. Мы же ему доверяли. Ты так и вовсе с ним чаи распивала.

— Я? — возмущенно встрепенулась Кира, но тут же сникла. — Да. Признаюсь. Распивала. Но мне же и в голову не приходило, кто он на самом деле такой! А он приходил ко мне вовсе не потому, что был влюблен. Просто ему было необходимо знать, как продвигается расследование. Глаша, наверное, ему толком ничего сказать не могла. Вот он и придумал подходящий предлог. Сделал вид, что влюблен в меня. И я доверчиво ему все выбалтывала! Какая же я дура!

И Кира схватилась за голову. Лесе даже стало жаль подругу.

— Брось! — тронула она плечо подруги. — Я с тобой. Я-то знаю, как ты старалась найти преступника. И ведь нам это удалось! Ники-то арестовали!

— Но мы тут ни при чем. Это Горшков молодец! И Вересков тоже! А мы с тобой… И в особенности я… Да что уж тут говорить! Мы с тобой сели в лужу, и все тут!

— У нас еще есть шанс себя обелить.

Кира подняла голову.

— Шанс? Что ты имеешь в виду?

— Найдем Семена Семеновича и мигом станем героинями.

— Как это?

— Подумаешь! Преступника поймать всякий может! А попробуйте-ка найти им похищенное и спрятанное!

— А что? — еще больше оживилась Кира. — Это идея! Что там говорил этот мерзавец про Семена Семеновича?

— Что он отправил его к праотцам.

— К праотцам — это на кладбище. Выходит, убил все-таки?

— Нет. Не убил.

— Тогда… Леся, кажется, у меня есть идея. Немедленно звоним Глаше.

— Зачем?

— Звоним и спрашиваем, кто и где у ее мужа похоронен.

Поднятая с постели среди ночи Глаша долго не могла врубиться в тему. Но наконец до нее мало-помалу стало доходить, чего хотят от нее подруги. И хотя она все еще недоумевала, зачем им это нужно, она все же принялась вспоминать:

— Отец у моего мужа похоронен в городе.

— Где?

— На Пороховском кладбище.

— Шикарный склеп?

— Нет. Просто могила.

— Почему так скромно? Муж у тебя богатый человек.

— Когда отец Сени умер, муж еще не встал на ноги. Да и первая жена была против больших трат на похороны. И сам отец всегда настаивал, что после смерти покойнику никакая помпа не нужна. Деньги лучше тратить на живых. А покойнику достаточно скромного местечка под землей, он все равно уже ничего не чувствует.