Золото Монтесумы
Шрифт:
— Давай поговорим о том, что произошло в склепе.
— Не имею желания.
— Почему?
— Потому что я сразу вспоминаю о страшной смерти сторожей и Блазежа… Я бы предпочел вообще об этом забыть, если бы это было возможно.
— Ну, если ты действительно не хочешь говорить…
— Ничуточки!
— Тогда извини. — Я стала опять теребить его. — Пора вставать…
— Нет. Я хочу пить. А еще лучше — открой бутылочку пива «Амбьен» и выдави мне немного мягкого мороженого.
— Нет, нет! Вставай, милый, ну давай же… Надо поговорить
— Что? Поездку? Куда это?
— В Марчиано.
— Что ты еще придумала? Зачем?
— Чтобы выяснить, как погиб Антонио.
Глава 26
— Это ты, папа? — кричала я в мобильник, подаренный мне в Дуомо человеком с татуировкой. — Ты меня слышишь?
— Это ты, изверг? Ты где? Почему не звонила?
— Ах! Папа! Как поживает лучший в мире папочка и самый знаменитый мексиканский мачо…
— Лола, что происходит? Ты… Ты что, сбежала?
— Э-э… Гм-м… Да, в некотором роде… Я в Италии.
— Боже милостивый! Представляешь, несколько вечеров назад к нам приходит Эрик и что-то бормочет об ацтеках, Медичи, о каком-то Лотарио, увезшем тебя в Европу, и… даже не смею выговорить, что-то о могиле де ла Росы. Затем мы узнаем, что он улетел в Рим. А потом твоя сестра…
— Иоланда? А что с ней?
— Дорогая, ты знаешь, как я тебя люблю. Ты — мой ангел, и я обожаю тебя — от кончиков пальчиков на ножках до самой макушки, готов сражаться с драконом, чтобы защитить тебя, хотя ты вдруг оказываешься не умнее той курицы, из которой наш мясник собирается приготовить такос на твой свадебный ужин!
— Пап…
— Лола! Как я понимаю, ты отправилась в Италию, потому что хочешь найти там Томаса? Я знаю, что, желая оправдать в своих глазах родного отца, ты сделала из него настоящего героя — ведь много лет назад из-за его проклятого красноречия я едва не потерял твою мать… Хотя я не жалею об этом, потому что в результате у меня появилась ты… Но давай оставим все это в прошлом, хорошо? Он же умер! И казалось бы, я могу наконец успокоиться. Но нет! Сначала твоя мать устремилась в джунгли на поиски его могилы и чуть не погибла там, а теперь еще и ты! Умчалась прочь, даже не подумав нас предупредить, и вдобавок почти накануне свадьбы! — Мануэль Альварес с трудом перевел дух. — Хотя, должен признаться, я очень рад слышать тебя, малышка! Я настолько тебя люблю, что на самом деле не очень разозлился — а вот мама была вне себя! Я не буду против, даже если мне придется разделить твою привязанность к этому навечно проклятому призраку негодяя, к Томасу де ла Росе…
Я вполуха внимала увещеваниям задыхающегося от волнения Мануэля, сидя рядом с Эриком в арендованном нашим управляющим серебристом «фиате», несущемся к Марчиано-делла-Чьяна. Мы пересекали поистине идиллическую местность, где когда-то происходило сражение, в котором погиб Антонио. Рассвет еще не наступил. В сиреневых предутренних
— Пап, послушай меня. Прежде всего я прилетела сюда вовсе не для того, чтобы найти могилу де ла Росы, — не совсем искренне уверяла я.
— Нет? — У него даже голос сорвался. — Правда? Ну хорошо. Только объясни мне: почему все твердят, что Томас умер в Италии?
— Это только ложные слухи. И прошу тебя, сосредоточься сейчас на другом.
— Сначала считалось, что Томас умер в Гватемале. Потом выясняется, что это произошло в Италии. А потом оказывается, что он скорее жив, чем мертв. И все-таки ему удается сбить с толку…
— Пап, послушай меня!
— Да, да, слушаю, дочка.
— Мы сейчас в Сиене, то есть скоро будем в Марчиано-делла-Чьяна.
— Почти доехали, — зевнув, заметил Эрик, который вел машину и поглядывал в карту. — Вокруг виноградники, фермы с домиками, красота! Все спокойно, никаких признаков опасности. Кстати, откуда у тебя этот мобильник?
— Тише, это от него, — прошептала я.
— А, верно, призрак прошедшего Рождества…
— Это был голос Эрика? — спросил отец.
— Да, он рядом.
— Значит, он тебя нашел? Он сказал, что ты сбежала с каким-то типом.
— Да, я полетела сюда, потому что в «Красном льве» появился этот человек с письмом. Его зовут Марко Морено. Мы… Мы немного с ним знакомы. Помнишь полковника Морено? Виктора Морено?
— Марко Морено? Гм-м… Имя мне незнакомо. Постой! Ты говоришь — полковник Морено?! Из джунглей? Который погиб? Тот, что пытался всех нас убить, а вместо этого сам оказался жертвой своего обезумевшего солдата?
— Да, да, и Марко — его сын.
— Это Лола? — услышала я в трубке голос матери.
— Его сын? — воскликнул отец. — Ты меня пугаешь!
— Но ты не беспокойся, он уже исчез, после того как Эрик… э-э… потолковал с ним и с его друзьями.
— Ага, именно так все и произошло, — пробормотал Эрик. — Мы просто поздоровались, а потом они все телепортировались.
— А это письмо, которое он мне принес, — его написал Антонио Медичи.
— Я бы хотел знать, что думает об этом Марко…
— Пап, я говорю об Антонио Медичи! Ты слышал это имя? Он был конкистадором.
— Ах да, конечно! В Марокко я участвовал в симпозиуме на эту тему, и все мы единодушно возмущались жестокими колонизаторами. Ну да! Антонио Медичи — алхимик, оборотень, ландскнехт Кортеса, человек, убивший множество людей…
— Понимаешь, в его письме было что-то вроде карты. Только подумай, ведь она может привести нас к сокровищам ацтеков!