Золото Нижнего мира
Шрифт:
— Отставить называть меня командармом, бойцы. Хватит и комдива. Это тоже важное звание. А Федр Твердоствол — политсоветник. Наш теневой лидер, первый после комдива. Запоминайте обращения к старшим по званию, воины. Других командиров у вас не будет!
Одна из черепах оступилась и всей массой обрушилась на пандус «Гордости джунглей». Судно закачалось на воде. Толпа золотоискателей, грузчиков и просто зевак испуганно завопила. Матрос, скобливший сажу на трубе, с воем улетел в воду. Ему тут же бросили спасательный круг.
Ловкий Отож тычком пики в подмышечную
Накануне, преодолев Касуку вброд, отряд достиг портового Дхема в районе развалин бывшего штаба Шаманской армии. Воинство Маггута с полным правом заняло их, разогнав множество бездомных собак и гоблинов, а также несколько летучих мышей-вампиров и пеших грызунов. Ночевка в сравнительно комфортном месте затянулась, отчего погрузка экспедиции на пароход началась лишь около полудня.
— Фе-е-едр! — вдруг разнеслось над водами Касуку, так что даже вороны снялись с мусорных куч. — Вот ты где, милый!
Политсоветник ёмко выругался на этрусском и схватился за кинжал.
Из-за штабелей, проскользнув прямо перед носом последней черепахи, на причал выскочил ухоженный гоблин в коротких парусиновых штанах и женской блузке, завязанной на животе кокетливым узлом. Гоблин с разбегу уткнулся в Федра и повис на нем.
— Ты всё-таки приехал за мной!
— Джадог?
Да, это был Джадог, министр торговли собственной персоной.
Верный идеалам эльфийской демократии, даггеран Маггут решил ввести в свой кабинет министров хотя бы одного представителя сексуальных меньшинств. Долго искали подходящую кандидатуру, но в отсталом Даггоше было туго с креативно ориентированными гражданами. Насилу отыскали одного гея-гоблина в экспортно-импортной компании «Фруктовый рай». Джадог оказался чиновником исполнительным, только очень уж депрессивным. А всё из-за того, что никак не мог встретить пару.
В белокожего красавца-этруска министр торговли влюбился с первого взгляда. Бросал на него пылкие взгляды, адресовал медовые улыбки и страстные вздохи. Завалил письмами со стихами собственного сочинения, подсовывал непристойные картинки. При каждом удобном случае стремился притиснуться к теневому лидеру боком или пожать ему руку. Федр долго крепился во имя государственных интересов, но однажды не вытерпел и крепко поколотил извращенца. Против ожиданий, побои только пуще разожгли пламя любви в сердце Джадога. Федр начал подумывать о том, чтоб выманить приставучего гея на свидание к реке, да и утопить в мутных водах. Спасла министра щедрая природа здешних мест. В Даггоше случился рекордный урожай ананасов. Даггеран отправил Джадога в портовый Дхем — контролировать экспортные операции.
— Теперь-то я тебя не брошу! — заявил Джадог, упрямо топнув по пандусу. — Наша любовь будет вечной.
Он призвал в свидетели всех, кто только находился в этот момент в порту — и гоблины дружно закивали. «Верно говорит, — послышалось отовсюду. — Хоть и извращенец, а тоже сердце имеет!». Сцена поимки политсоветника доставляла личному составу изрядное наслаждение. А кое-кто из местных уже готов был зааплодировать, но ждал последнего акта в комедии. Например, пощечины. Или удара коленом в пах.
— Продолжаем погрузку! — громогласно объявил Федр, отпихнув от
Золотоискатели нехотя возобновили работу, то и дело оглядываясь на политсоветника и его воздыхателя.
Федр с насупленной миной уставился на министра торговли.
— Хочешь сто метикалов в дорожных чеках Эльфобанка?
— Да кому они тут нужны, эти бумажки? Кристаллы для боевых жезлов, вот что здесь в ходу. Но даже ими от меня не откупишься. Я поплыву с тобой, куда бы ты ни направлялся!
— Надеюсь, сдохнешь в дороге, — пробормотал Федр.
Оставлять в тылу экзальтированного гоблина значило рисковать репутацией. И без того прилично подмоченной стараниями эльфийских пропагандистов.
— Марш на погрузку. Лодыри в экспедиции не нужны.
Застоявшаяся в трюме штабная черепаха ломилась через джунгли с упорством стального механизма. Могучие лапы, оснащенные крепкими когтями, выпахивали с корнем мелкие кустарники, бронированная голова рвала сплетения лиан, несокрушимый панцирь валил ротанговые пальмы, бамбук и прочие стеркулии. Веером летели брызги древесного сока. Вереща от ужаса, разбегалась, разлеталась и расползалась с пути лесная фауна.
Погонщик Отож проникся ощущением покорителя тропических лесов. Он с азартом повизгивал и подскакивал на шейном бугре черепахи, будто циркач. С Зака слетели остатки городского лоска. Теперь это был настоящий сын орочьих болот: завязанные в пучок на макушке черные волосы, пронзительный блеск глаз, хищный оскал и сдавленный рык, идущий откуда-то из объемистой утробы. Федр смотрел на товарища с гордостью.
Наконец рухнули последние стволы. Открылась густо заросшая дикими травами поляна. Мясистые листья покачивал освежающий вечерний ветерок. Вдалеке сквозь растительность проглядывал лиловый бок фантастического сооружения — таинственного, величественного и жуткого.
Замок Колдуна почти полностью скрылся под зеленым месивом лиан и слонового камыша, однако грозная мощь древней твердыни чувствовалась даже так.
— Стой, Отож, — приказал Федр, сворачивая карту. Картографы тысячника Огбада оказались на высоте, и долго блуждать по лесам не пришлось. — Осмотримся.
Гремлин остановил черепаху. Затормозили и две другие. Из-под панцирей показались напуганные и вместе с тем восхищенные морды гоблинов, которым был виден изрядный фрагмент Замка.
— Никому не покидать броню, — предупредил политсоветник. — Ждать приказа!
Он взобрался на панцирь и стал всматриваться в титаническое сооружение. Сначала невооруженным взглядом, затем через магические очки. От эльфийских стекол толку не было, и Федр упрятал их обратно в очечник.
Замок и впрямь напоминал драконью голову. Вот две пузатые «башни» — это короткие тупые рога. Они, как видно, пустотелые. Один рог пробит, дыру затягивает полупрозрачная пленка. Вот похожие на обвалившуюся пещеру «ворота» — это закрытая пасть. Провалы слишком больших для любого местного оружия «бойниц» — глазницы и ноздри. А округло уходящая в землю зубчатая «арка» — шея чудовища с потемневшим от времени двухрядным костяным гребнем.