Золотое утро
Шрифт:
— Пока нет, — ответила она. — Может, завтра? Впрочем, вряд ли их это интересует.
— Не переживай! — сказал Тэди и устало уронил голову на подушку.
По словам сиделки, он ложился спать в десять часов, а сейчас было далеко за полночь. Кэти поправила ему одеяло, поцеловала в лоб.
— Ничего страшного. Со мной все будет в порядке. Спи! — и выключила ночник.
Самой ей спать не хотелось, она тихонько выскользнула из спальни. На нижней площадке столкнулась с матерью.
— Кэти, ты напугала меня, — проговорила Луиза Уилкокс, одной
— Не спалось, я решила подогреть чай. Хочешь?
Луиза рассеянно кивнула, видимо, мысли ее были о работе. Кэти это не удивило. Она давно привыкла видеть родителей читающими или пишущими по ночам. Зашла в давно не ремонтированную кухню, заварила две чашки крепкого чаю и, прихватив пачку крекеров, отнесла все это в кабинет.
— Поздно ты работаешь, — поставив чашку перед матерью, села напротив.
На столе был удивительный порядок; единственное место в кабинете, где не лежали книги и бумаги, только одна тетрадь.
— Просто хотела кое-что закончить… — ответила Луиза, уставившись в открытую тетрадь.
— Мам. А мы с Уардом расстались…
Подняв голову, Луиза улыбнулась.
— Неужели? Вот так удивила! — произнесла она. — А я думала, ты влюблена в него.
— А я и была влюблена, или так только казалось.
Затаив дыхание, Кэти ждала, что скажет мать. Прежде они никогда не говорили о любви.
— Тебе виднее, дорогая, — только и заметила Луиза, поглядывая на свою тетрадь.
Кэти хотела поделиться переживаниями. Хотела спросить Луизу, стоит ли ради любви жертвовать всем, но вместо этого лишь покрутила чашку.
— Похоже, твое решение не доставило тебе счастья, Катерина, — сказала мать.
— Это было не мое решение, а Уарда. Сначала я восхищалась той жизнью, которую он ведет, но потом разочаровалась. Он хотел, чтобы я оставила работу.
— Уард хотел? — Луиза откровенно ужаснулась, обвела взглядом комнату, словно представляя, а могла бы она расстаться со всем этим.
— Он сказал, что фотография может быть моим хобби. — И тут ее прорвало: — Как могла я подумать, что влюблена? Три года пропало даром. За это время я не узнала его как следует. Смогу ли встретить другого человека и быть уверенной, что не ошибусь в очередной раз?
— Знаешь, ты всегда казалась мне слишком романтичной, — перебила ее Луиза.
Кэти с удивлением посмотрела на мать. Похоже, она совсем не знала свою дочь.
— Ты не поняла, — сложив аккуратно руки на столе, Луиза лекторским голосом начала объяснять: — Романтичной в лучшем смысле этого слова. Хоть ты и увлечена своей профессией, тем не менее остаешься мечтательной идеалисткой. Тебе хочется встретить рыцаря в блестящих доспехах. Возможно, ты и Уарда приняла за него. Не ты первая, кто совершает такие ошибки. И не стоит горевать по этому поводу.
Ошеломленная Кэти уставилась на мать, но та, сказав все, что могла, полностью переключилась
Разочарованная, Кэти грустно вздохнула. Разговор окончен. Собственно, отправляясь в Филадельфию, она и не рассчитывала на сочувствие родителей, просто намеревалась увидеться с Тэдом, но эта беседа ее потрясла.
Закрыв дверь библиотеки, она пошла к себе, по привычке стараясь не наступать на дыры в ковре. Ее родители не имели денег не только на ковер, но и на такую роскошь, как краска или обои. Очень давно, когда Кэти была еще очень маленькой, у них вышел учебник. Вот тогда на короткое время семья зажила шикарной жизнью: купили новую одежду, а отец даже приобрел подержанный автомобиль. Но это было очень давно, теперь худосочные зарплаты двух ученых людей походили на истрепанные ковры.
Кэти подумала о роскошных апартаментах ее школьных друзей, огромных домах знакомых Уарда с бесконечными анфиладами комнат. Потом вспомнила Кинкайд. Там все притворяются, что живут по-спартански. Никто из них и представления не имеет о настоящей спартанской жизни. А это — второсортная одежда, ручная стирка, существование на стипендию и постоянное беспокойство, что однажды не хватит денег, чтобы поддержать Тэда.
13
Джеймс Уилкокс намазал на хлеб мед, добавил ложку маргаринового масла и принялся поглощать свое произведение с большим удовольствием. Луиза, поглядывая в открытую книгу, машинально доедала овсяную кашу. Кэти и Тэд озорно переглянулись. Впервые за много месяцев вся семья собралась за общим завтраком, но никакого торжества по этому поводу не ощущалось. Кэти озабоченно взглянула на часы — необходимо успеть на десятичасовой нью-йоркский поезд.
— Ты же только приехала, Катерина! — сказал отец. — Мы надеялись, что ты побудешь с нами подольше.
Она могла бы задержаться на более длительный срок, но, убедившись, что Тэд в бодром здравии и хорошем настроении, теперь горела желанием вернуться к работе.
— Собственно говоря, я и планировала остаться подольше, но, к сожалению, не успела кое-что доделать, а сроки поджимают. Задание очень ответственное, я хочу сделать его как можно лучше. Понимаешь?
— Зная, что ты прилетишь, как птичка, и сразу же заторопишься обратно, я бы не ходил на заседания.
— Ну разумеется, не ходил бы! — рассмеялся Тэд.
Джеймс был ученым секретарем совета филадельфийской библиотеки и никогда не позволял себе пропустить заседания, где решались вопросы приобретения тех или иных книг. Понимая несуразность сказанного, он криво усмехнулся и аккуратно сложил салфетку. Луиза проделала то же самое и, отодвинув стул, поднялась. Она смотрела на мужа, ожидая, когда он заговорит. Тэд и Кэти тоже внимательно смотрели на отца. Этот момент всегда забавлял их, родителям не терпелось заняться работой, но не зная, как удалиться, не обидев детей, Джеймс обычно произносил что-то вроде родительского напутствия.