Золотой адмирал (Пират Ее Величества)
Шрифт:
После кажущегося фатальным промедления поступил приказ, чтобы крупные корабли и галионы верповались из Плимут-саунда. Это осуществляли следующим образом: в малой шлюпке на веслах перевозили в сторону моря один якорь и затем, пользуясь лебедкой, подтягивали корабль на якорной цепи; второй якорь, в свою очередь, тоже перемещали вперед.
Проще обстояло дело с небольшими военными кораблями, такими, как частные галионы, фрегаты и барки: собственные пинассы брали их на буксир и тащили до тех пор, пока паруса их не наполнялись слабеньким бризом, слава Богу, подувшим с северо-запада.
Хьюберт Коффин, Генри Уайэтт и другие капитаны Дрейка почти не спускали глаз с большого фонаря,
Рассвет застал эскадру Дрейка у Эддистоун-Рок на безопасном расстоянии от берега. За Дрейком далее по порядку шли лорд Хоуард Эффингем с главной боевой силой эскадры, затем, в опасной близости к берегу, те отряды, которым судьба предназначила драться под началом сэра Джона Хоукинса и Фробишера. Ни одного корабля этих двух последних отрядов еще не было видно наблюдателям Дрейка, когда перед самым рассветом флагманский корабль просигналил всем свернуть паруса.
Наступившее утро выявило численность англичан: пятьдесят четыре разнотоннажных судна. С них еще не заметили ни одного корабля с красным мальтийским или иерусалимским крестом на марселе.
Субботний день 20 июля 1588 года оказался почти безветренным, поэтому две эскадры стояли у берега, тяжело покачиваясь из стороны в сторону меж гладких валов, накатывающихся из Атлантики. Наступил полдень, но горизонт еще оставался чистым, не усеянным парусами, лишь проскользнуло несколько каботажных и рыболовных судов. Перепуганные рыбаки и торговцы старались поскорее убраться в гавани. Куда-то запропастились и отряды, которыми командовали сэр Джон Хоукинс на «Елизавете Бонавентур»и Мартин Фробишер.
Моряки начинали злиться и нервничать: ведь долго тянущийся день уже клонился к вечеру, смеркалось, а все еще не появилось ни одного красного креста, чтобы предложить им сражение.
Дрейк и его старшие офицеры придерживались того мнения, что, должно быть, испанцы очень медленно продвигаются вперед параллельно корнуоллскому берегу, дожидаясь отставших кораблей, которые должны занять свое место в широком подковообразном строю эскадры испанского главнокомандующего. Снова и снова артиллеристов призывали на их посты для тренировочных упражнений по зарядке и чистке пыжами орудий, пока наконец с крепкими ругательствами они не отказались от дальнейших учений.
А не могло бы так случиться, что доны повернули назад? Некоторые капитаны не отрицали такой возможности, ибо слишком уж медленно продвигалась армада, выйдя из Ла-Коруньи, рискуя остаться без достаточных запасов воды и провизии, особенно на этих своих мореходных крепостях, немилосердно забитых сухопутными войсками.
Солнце совсем уже скатилось на запад, медленно опускаясь в воды Атлантики, и лишь тогда наблюдатели англичан, сидящие на топах самых высоких мачт, смогли различить бледную черную полосу, выделяющуюся на горизонте и согласно поспешным прикидкам отстоящую милях в двенадцати от берега Корнуолла. Так вот где стоял их враг! Зловещая длина и плотность этой темной линии вдалеке породила дурные предчувствия и тревогу, достаточные, чтобы утихли самые шумные хвастуны и на время приумолкли самые яростные оптимисты.
Однако опытные моряки нашли в этой ситуации много удовлетворительных сторон. Армада Медины-Сидонии, видимо, еще не знала, что этой ночью Дрейк и Хоуард прошли поперек фронта их кораблей и стояли теперь под попутным ветром, имея перед ними преимущество и потому способные наброситься на них с тыла с яростью волков.
Когда наступил рассвет с благоприятным северо-западным ветром, галион
Поднявшись на грот-рей, Хьюберт всмотрелся в строй противника и понял, что Медина-Сидония, сухопутный генерал, расположил свои корабли в таком порядке, словно вел в сражение армию. В общих чертах, строй испанцев напоминал широкую подкову, с наружного края которой стояли главные силы, а центр занимали огромные, захватывающие дух каракки Испании и Португалии. На каждом шипе подковы тоже стояли крупные корабли.
Перед строем армады курсировали два больших галеаса: Хьюберт даже издалека мог различить взмахи их весел. Внутри, под защитой стенок этой подковы, находилось внушительное число транспортов с запасами продовольствия, военного снаряжения и прочих необходимых в длительной военной экспедиции запасов. Подсчитать точное количество всех кораблей, усеявших темно-синие воды у Эддистоуна, оказалось совершенно невыполнимой задачей, и потому, верный своим инструкциям, галион «Коффин» приблизился лишь настолько, чтобы убедиться в маршруте армады — а шла она медленно к берегу, как если бы собиралась ударить по Плимуту.
Как только галион «Коффин» доставил эту информацию на галион «Месть»и Дрейк, в свою очередь, поднялся на палубу «Королевского ковчега», оттуда поступил общий сигнал: преследовать противника.
Верховный адмирал лорд Хоуард шел в авангарде, а Дрейк растянул эскадру как можно дальше в сторону моря — избрав свою излюбленную позицию, дающую ему уйму свободного пространства для тех стремительных маневров, которыми он и славился. Увы, до сих пор не появились отряды Хоукинса и Фробишера, шедшие вдоль берега. Куда же они могли запропаститься?
Глава 17
ПЕРВАЯ КРОВЬ
В данный момент фрегат «Морской купец» оказался почти последним в ряду кораблей Дрейка, так как вице-адмирал решил пустить в дело сначала самые мощные свои корабли, оставив, как он надеялся, покалеченных или выведенных из строя испанцев в жертву для своих менее мощных судов. Бой завязался около 9 часов утра, когда лорд Хоуард стремительно подошел из Атлантики, стреляя из пушек по сравнительно беззащитному арьергарду. После нескольких рассеянных пристрелочных выстрелов пушки заворчали все громче и громче, пока не стало казаться, что непрерывно бушует гроза под завесой порохового дыма, постепенно заволакивающего один корабль за другим.
— Ей-богу, — с разгоревшимися ярко-голубыми глазами прокричал Питер, — может показаться, что перед нами плывет целый город.
Темный серовато-коричневый дым низко стлался над морем, и потому с «Морского купца» видны были лишь стеньги и марсели — вторые, над фоком и гротом паруса — с красными иерусалимскими крестами. Теперь, когда фрегат приближался к месту боя, они различили несколько английских кораблей, ведущих сильный обстрел двух гигантских каракк, — позже выяснилось, что это были «Сан-Хуан»и португальский флагман «Гран-Грин», 1100-тонное, крупнейшее в бискайской эскадре судно, развернувшее флаг дона Мартинеса де Рекальдо, второго флагмана главнокомандующего «Непобедимой армады» герцога Медина-Сидония. Оба судна мужественно сопротивлялись частому смертоносному огню, ведущемуся с английских галионов.