Золотой Дракон
Шрифт:
— Эта песня кажется мне знакомой. — Удивленно проговорил целитель, перестав даже морщиться.
— Возможно. — Пожала плечами девушка. — Эльфы любят петь и часто это делают в самых неожиданных ситуациях…
— Её пел эльф?
— Да, я же сказала.
— А его имя ты не запомнила?
— Нет. Он приходил к моему отцу. Они разговаривали, закрывшись в кабинете. А потом эльф ушёл. Даже не остался ночевать.
— Но спеть успел?
— Он пришел с толстой тетрадью в кожаном переплете. И, пока ждал отца, всё время что-то записывал, напевая эту песню. Я подумала…
— Что эльф сошёл
— Ты его знаешь?
— Да. — Целитель потер руки. Ещё раз улыбнулся. И подскочил, что-то вспомнив. — Боги, я совсем забыл!
— О чем?
Но он уже выскочил из кухни. Ик покачал головой.
— Странный он какой-то.
Хлопнула дверь. Тар услышала голос Хенно… и чей-то ещё. Как ей показалось, целитель извинялся, а его собеседник злобно шипел что-то в ответ.
— Пойду я… погуляю. — Отложил нож гоблин, воровато косясь на дверь.
— Иди. Только прячься получше. — Приняла вахту над картошкой Тар. Идея подслушать разговор не казалась ей неправильной. Просто у гоблина это действительно должно получиться лучше.
— Угу. — Тоном «сам знаю» ответил Ик, перед тем, как встать на четвереньки и необычайно проворно поползти из кухни.
Девушка вернулась к работе. Хотелось подняться по лестнице и посмотреть, как там Ирис. Но для этого пришлось бы пройти через комнату с камином, где находился Хенно со своим собеседником. Это едва ли можно было назвать хорошей идеей. Тем более, если к целителю пришел новый пациент. Или пациентка. Тар почувствовала, что краснеет. Так, личная жизнь Хенно её не волнует. К тому же, до чего надо дойти, чтобы не отличить мужской голос от женского?
Тар хмыкнула. Что за дурость на неё напала?
А голоса гномих бывают даже ниже мужских… Тьфу ты. Она тихо выругалась, повторив все услышанные от Ириса слова. Те, что на оркском, само собой.
Когда же эта картошка закончится?… Хм, закончится? Тар наконец-то догадалась заглянуть в котелок (размером несколько… превышавший ведро). Интересно, за каким лешим гоблин вообще схватил эту… бочку недоросшую?
Обнаружила, что Ик успел за короткое время покрошить туда чуть ли не весь запас клубней, лежавший в мешке. А она только что завершила сие достойное деяние. Пришлось вытряхнуть большую часть. Обратно в мешок, ага.
Золотой Дракон лежал наверху, в лаборатории, замотанный в плащ. Тар вдруг захотелось коснуться рукояти, погладить обвившего её дракончика. Желание было столь сильным и непривычным, что девушка замерла, глядя в стену широко раскрытыми глазами. Но, опять же, каминный зал, посетитель… Жаль, что это слишком рискованно. Чем они там, кстати, занимаются?
Покосилась на варящуюся картошку, проверила курицу (почти готова). Подошла к двери, прислушалась.
Голоса были едва слышны. Тар не могла разобрать ни слова. Странно, а должна бы… Может быть, Хенно защитил их каким-то заклинанием? А как же тогда Ик?
Потоптавшись еще минуту и дождавшись придушенного писка пойманного на месте преступления гоблина, Тар решительно отправилась в каминный зал. Не то, чтобы хотелось, но оставаться на месте она больше не могла.
Утром я снова собралась в особняк гильдии.
Мельком оглядела свое отражение в витрине попавшейся по дороге лавки со сладостями. Длинное закрытое платье из небеленого льна с вышивкой на груди, по рукавам и подолу синими нитками,
В Данноре было прохладно, но солнечно. Город уже проснулся, мимо пробегали студенты, торговцы открывали лавки, стражники обходили улицы.
Кивнула сидящему на крыльце охраннику. Он посторонился. На первом этаже наткнулась на болтающего с охранником Хорта. Беловолосый оборотень сжал меня в объятьях. Виделись мы и впрямь редко.
Не знаю, как Фету удалось уговорить его три года назад перебраться в Даннор и стать… ну не правой рукой, но ближайшим помощником. Заря, само собой, последовала за мужем и занималась целительством. Их дети — Мечеслав и Светолика уже два года жили в долине стаи. Сын, несмотря на полученное имя, предпочтение отдавал не оружию, а лютне. Дочь прекрасно танцевала. В долине им предстоит провести ещё пару лет, чтобы получить все навыки, необходимые молодым оборотням и завершить свое образование.
— Фет ещё не появился. Подождем здесь?
— Есть идея получше.
Через минуту мы уже ваяли записку. На двери кабинета, да. С помощью магии. Не знаю, кому первому пришла в голову идея заодно поупражняться в рисовании… Но теперь любой, пожелавший попасть к королю гильдии, должен был сперва насладиться нашим гениальным творением — здоровенным прекрасно выполненным зомбиком, выглядывающим из двери. Выглядывал он очень натурально — магии я не пожалела. А стоило кому-то приблизиться — ласково улыбался и тянул ручки. По два метра длиной… О том, что первоначально планировалось всего лишь написать записку из нескольких слов, мы вспомнили, когда налюбовались зомбиком. Ну… ему наскоро накарябанное послание и вручили.
Потом ударили по рукам, помахали нашему творению, сделав его невидимым для тех, кто стоит вне досягаемости загребущих лапок, и, довольные, смылись в город. Горячего травяного отварчика хлебнуть, свежих плюшек поесть. Когда к двери кабинета кто-нибудь подойдет, я почувствую. Не зря же столько магии влила в наше чудное творение.
А пока — сидим. Отдыхаем. В трактире гильдии. Перед каждым — дымящаяся чашка с ароматным отваром. Посередине стола — блюдо с восемью разномастными плюшками. Хм… уже с тремя. И на одну из них плотоядно поглядывает Хорт, нервируя меня голодным блеском в глазах. Трактирщик время от времени поглядывает в нашу сторону. Думает, не сможем это съесть? Ха! Два «слегка проголодавшихся» взрослых оборотня — это не шутки.
Деер-т, которому я улыбнулась, скалится в ответ. К нам пока не присоединяется — посетителей многовато. Но если вон те гномы уйдут… Ах, какая незадача. Не надо было садиться на такую непрочную лавочку. И раньше смотреть, что едите. Тогда ползающие в тарелке мокрицы не вызвали бы таких воплей. Как и плавающая в пиве крыса. А трактирщику морду бить не надо. А то тут и пол непрочный, и стены шатаются, ага.
Посетители проводили удивленными взглядами пятерых гномов, которых шатало, как деревца на ветру. Из кармана самого старшего медленно выплыл кошелек. Разродился парой крупных серебряных монет, прилетевших аккурат в руку трактирщика, и залез обратно.